Будущее Эл - Майя Малиновская

Меня приняли здесь. Удивление долго не покидало меня, когда мне предложили эту службу, встреча была радушной. С тех пор я занимаюсь патрулированием на этом корабле. Жить в колонии я не смог. Я стал обладать особенными способностями, развил себя, меня научили управлять мутациями и мой организм никогда теперь не делает ничего против моей воли. Более того, ни один врач на Земле не обнаружит мой экзотизм. Я умышленно говорю об этом, ведь ваш организм Тобос восстановил, чуть ли не по той же технологии. И проблемы, если они еще не начались, то скоро начнутся, стоит вам вернуться на Землю. Простите, что я перевожу разговор в это русло, Эл.

Эл ощутила, как холодная змейка пробежала по спине, а голову стиснуло, словно обруч был надет на нее. Они все знают?! Что это – если не шанс!

– Значит, я не человек?

– А вы уверены, что можно ставить подобный вопрос? Что означает быть человеком?

– Я имею ввиду физическое состояние.

– Трудно, что-то сказать. Ведь я не врач, хотя, разбираюсь в земной медицине, но никогда не практиковал. Требуется большое исследование. Каждый человек неповторим, нет точных схем.

– У вас на борту есть кто-то, кто смог бы установить мой… Как это? Экзотизм.

– Да, это возможно. Но…доверитесь ли вы?

– Я вам верю. Я знаю, что со мной не все в порядке, но хочу знать досконально, что бы сопротивляться. У меня будут проблемы. Чувствую. Скоро начнутся.

– Чему сопротивляться?

– Мутациям. Врачам. Давлению, если будет, как было с вами.

– Эл, успокойтесь. Прежде всего, вы думаете в неверном направлении. Осмыслите. Надо подождать и обдумать. Ведь для землян мы, галактожители, все равно, что захватчики. Опасно, если наша помощь окажется для вас вредом. Не получится, тогда вы начнете нас обвинять. Мне бы не хотелось. Я благодарен за доверие, что вы за все время не проявили подозрительности. Я удивлен, на сколько вы лояльны.

– Я думаю, что это глупости. Тобосцы достаточно знали о вас и о нас. Ваши технологии и уровень эволюции позволяют в считанные часы захватить солнечную систему. Однако этого не происходит ни тайно, ни явно, только попытки сотрудничать. Я смотрю на неприязнь землян, как на эгоизм и инстинкт самосохранения, – она говорила убежденно.

Торн был удивлен. Она не пыталась казаться сдержанной и спокойной, она вела себя очень естественно. Эл встала с кресла и стала ходить по его комнате, потом она поймала его удивленный взгляд и осеклась.

–Извините, – сказала она. – Торн, мне нужна помощь. Я хочу знать. Помогите.

– У нас есть несколько часов, пока ремонтируют ваш корабль, с вашего разрешения, – с улыбкой ответил Торн. – Я провожу вас. Только не смущайтесь и не бойтесь. Опыт изучения живых существ в Галактисе столь велик, что человек это лишь одна из известных его страниц. Я не могу обещать, что получится.

Эл сопроводили двое позванных Торном галактожителей. Ей пришлось надеть шлем. Никакой аппаратуры или чего-то подобного в помещении, куда ее доставили, не было. Изнутри – как яйцо, только поверхность пола прямая. Желание узнать, что с ней происходит, пересилило все другие чувства. Она согласилась на эксперимент, нарушая все возможные инструкции. Ей виделось, что скоро она узнает о себе немного больше, чем теперь.

Столько раз Эл уже говорила себе, что почти ничего не знает о том, что она за человек. Одних скачков во времени было уже достаточно, чтобы задавать себе вопрос: кто я? Теперь поводов для вопроса было много больше.

Ее встретил совсем другой гуманоид, маленький. Она предположила, что он – врач. Эл не испытывали ни смущения, ни сомнений, ни страха. Он жестом указал куда встать и ушел. Что тут началось! Тысяча тонких лучей заскользили по телу Эл, а тело начало их впитывать прямо через костюм. Она взмокла, точно на нее вылили бочку воды. Струйка пота медленно стекла по щеке от виска. Эл ощутила, что все тело нагрелось, и вот-вот загорится, в голове стоял звон, будто били в несколько колоколов. Она ощутила, что падает.

– Прекратите!!!

Испарина скоро прошла, тело онемело, Эл ненадолго перестала чувствовать. Внутри поднялась волна ярости, такой силы, что ей захотелось разнести в клочья эту комнату. Крикнуть о своем желании Эл не успела. Лучи исчезли, и она осталась стоять на коленях некоторое время, пока способность двигаться не вернулась к ней.

Рядом оказался Торн.

– Что случилось?! – он выглядел очень встревоженным.

– Меня что, хотели зажарить?! – Эл не могла себе объяснить, откуда взялась волна раздражения, она пылала таким гневом, какой в жизни не испытывала.

– Вам плохо?

– Хуже некуда! – заорала она. Появилась разумная мысль – уйти. – Будет лучше, если я займусь своим кораблем.

Девушка смотрела сурово и молчала. Было видно, что она не может успокоиться. Она требовала показать дорогу к кораблю.

Шагнув за пределы "враждебной территории" Эл достала из шлема тайком сделанную запись. До последнего происшествия у нее и в мыслях не было проверять, что произошло, теперь Эл была уверена, что происходит нечто странное. Эл вставила кристалл в преобразователь и надела шлем. Картины происшедшего прошли перед ней снова. Ее разговор с Торном, переходы, и камера. Она стояла в комнате совершенно одна, сферическое обозрение позволяло видеть все вокруг. Но… Ничего не происходит… Никаких лучей или намека на излучение. Эл переключила спектрограф несколько раз… Ничего… Вот она падает на колени…Эл была готова поклясться, что была там минут десять, а на экране шлема всё длиться не более минуты. Вот взволнованное лицо Торна… Нет, он был искренен. Волнение трудно подделать.

Эл сняла шлем, выключила преобразователь, вытащила кристалл, и, не зарядив новый, натянула шлем снова. На этот раз, перед выходом она прихватила оружие.

Стук ее шагов вторил стуку сердца. Эл прогрохотала по трапу, вокруг – никого. Пора выяснять правду. Она без сопровождения пошла по коридору, которым недавно вернулась на площадку к кораблю. Она шла в полной уверенности, что знает дорогу, она шла к Торну с единственной целью – узнать, что все это значит. Когда она остановилась перед дверью, ее окликнули. Эл развернулась и уткнулась в "номера первого".

– Как ваше имя? – спросила она.

– На вашем языке оно почти не произносимо.

– Почти… – повторила Эл и ждала ответа.

– Тефрион – это с добавлением гласных, – ответил он.

– Вы и про гласные знаете, – язвительно заметила Эл. – Так вот, Тефрион, я жажду объяснений!

Она ощущала, как закипает внутри злоба. С чего? Она жива, пока. Кажется, здорова и ее жизни еще не угрожают. Что происходит? Почему гнев владеет ею?

– Вы очень возбуждены. Мы причинили вам боль. Извините… Вы хотите объяснений. Вы их получите. Прошу, успокойтесь. Вы опасны.

– Да. Где Торн?

– Он пробует выяснить, что произошло.

– А что произошло?

– Вся система, которая вас сканировала уничтожена. Ни один анализатор не уцелел. Это серьезная потеря для нас – система была очень ценная. Торн вас не винит, он встревожен, не сказалась ли авария на вас.

Эл старалась унять свое раздражение, но оно преследовало ее.

– Нет. Пока я не чувствую ничего, кроме огромного желания… Проводите меня к Торну.

– Вам нельзя туда. Это может быть опасно, – он попытался преградить Эл дорогу, но вдруг испытал ощущение внутреннего бессилия. Он понял, что ее не следует останавливать, она сломает все на своем пути, как дикий зверь.

Эл прошла мимо него и исчезла за поворотом. Только тогда ощущение прошло. Он сразу отправился за нею следом.

Торн бездеятельно стоял и смотрел, как другие осматривают место аварии. Капсулу осторожно разбирали.

Врач, имя которого Торн выговорить не мог, так же как он, стоял рядом и наблюдал происходящее. Вид у него был вполне спокойный.

– Ни один анализ не сохранился, – ответил на его немой вопрос врач. – Она уничтожила весь аппарат.

– Спасибо, я вижу, – кивнул Торн.

– Очень энергичный объект, – добавил врач.

Торн задумался. Опыт не удался, а Эл ушла в ярости. Как убедить ее, что это не трюк, не обман, что они искренни с ней. Теперь это будет непросто. Торн сам, будучи землянином, знал недоверчивость соплеменников. Что, если Эл решит, что это была ловушка?…

– Вам встречалось что-либо подобное? У особей вашего вида? – спросил врач.

– Раньше не замечал.

– Ее восстановили. Вернули к жизни. Может причина в этом.

– Здесь другое.

– Что?

Воцарилось молчание. Торн думал о том, что когда-нибудь недоразумения с его соотечественниками будут улажены. Люди станут собратьями с другими формами жизни, что поможет им лучше изучить себя. Но пока все это мечты и неудача этого дня очень плохо скажется на таких отношениях. Торн знал, если она расскажет об своем визите – беды не миновать, ей в первую очередь.