Правила мести - Кристофер Райх

— Что это, черт возьми? — спросил Клик. — Похоже, ей угрожает опасность, как думаете?

Вопль стал громче. Кейт приблизилась к телевизору:

— Понятия не имею.

Женщина поднялась со стула и исчезла с экрана. Через десять секунд она вернулась с орущим младенцем на руках.

— Ну вот и вся опасность, — сказала Кейт.

Женщина продолжала:

— Позвони мне и скажи, смог ли ты разобраться с Викторией Биар. Не имею представления, о чем говорил твой друг. Спросила всех, кого знала, и вернулась ни с чем. Скажи ему, что пора бы как следует выучить английский. Он уже давно здесь живет. Виктория Биар. Может, он все перепутал. В общем, я ничего не поняла. — Младенец не унимался, и женщина стала тихонько его покачивать. — Позвони, если узнаешь что-то новое. То есть нужно мне уезжать или нет. Обещай, что будешь осторожен. И позвони. Не забудь!

Экран погас.

— Что это, черт возьми, было? — спросил Клик, скрестив руки на груди. — Может, эта Мэри Поппинс только что предупредила нас о предстоящем покушении?

— Не уверена, — ответила Кейт.

— А я убежден, что так и есть. Она назвала срок — семь дней — и, похоже, сама трясется от страха.

Кейт повернулась к компьютерщику:

— Вы сможете разыскать ее? Меня не интересует, как вы это сделаете. Скажите только: это возможно?

— Да, — ответил он. — Но потребуется время. Прежде всего мы должны узнать, какой провайдер обеспечивает Расселу подключение кабеля. Затем от провайдера проследить сигнал по всей цепочке, пока не дойдем до источника. След остается всегда: вспомните Ганзеля с Гретель и хлебные крошки. Проблема заключается вот в чем: если кто-то не хочет, чтобы вы все это разнюхали, существует множество способов заморочить всем голову.

Кейт отдала распоряжение Клику:

— Позвоните родителям Рассела и задайте им несколько вопросов, касающихся профессии сына. Спросите также, есть ли у него подружка и в связи с этим — имеют ли они внука. Но не слишком нажимайте. Они совсем недавно узнали о его гибели. И еще, Редж, выясните, когда Рассел уехал от них после ужина.

В ожидании вестей от Клика Кейт просмотрела еще несколько стопок бумаг на рабочем столе Рассела. Среди заголовков ей встретились: «Демократия в Эстонии», «Общедоступные военные шифры». Целая кипа бумаг была посвящена футбольному клубу «Арсенал» из Северного Лондона. Он шпион, пришла ей в голову сумасшедшая мысль. Шпион, помешанный на футболе. Но как связать шпионаж с мышкой-домохозяйкой и новорожденным младенцем?

Через десять минут в комнату вошел Редж Клик:

— Рассел покинул дом родителей в Виндзоре в 23.30. Сразу же после футбольных новостей по Би-би-си-два.

— В 23.30? — Кейт провела рукой по затылку. — Остается почти три часа, о которых мы ничего не знаем. Возможно, он отправился в какой-нибудь клуб, открытый в воскресную ночь, или заглянул к приятелю. Как бы то ни было, я должна об этом знать. Его машина внизу. Отправьте его номерную табличку в Службу визуального автодорожного наблюдения. Пусть они пробьют номер по своей системе.

Речь шла о подразделении лондонской полиции, осуществляющем мониторинг тысяч камер закрытой телевизионной системы, расположенных в городе и вокруг него. Новейшее программное обеспечение сканирует поток изображений каждые три секунды, идентифицируя номерные знаки всех проезжающих автомобилей, и хранит их во временном банке данных в течение пяти дней. Запросив поиск интересующего вас номерного знака за определенный период времени, можно проследить за перемещениями автомобиля от камеры к камере при его проезде через город.

— Поручу нескольким парням в полицейском участке этим заняться, — сказал Клик.

— Что-нибудь узнали о женщине?

— Ничего. Рассел — холостяк. Родители не слышали, чтобы у него была подружка.

— Надо ее найти, Редж. Это главное.

Клик кивнул, не переставая делать записи в журнале.

— А что сказал герцог Вестминстерский о работе сына?

— Он был преподавателем колледжа Крайст-Черч в Оксфорде.

— Преподаватель с полуавтоматическим браунингом в рабочем столе? Интересно, чему он обучал студентов? Стрельбе?

— Истории. Герцог удостоил меня сообщением, что в студенческие годы его сын был первым по успеваемости.

— На всех нас это произвело должное впечатление. А герцог сказал, что именно его сын изучал?

— О да. — Клик взял в руки пистолет и принялся с удовольствием его разглядывать. — Россию.

6

— Как, черт возьми, он попал в Лондон без нашего ведома? — спросил Фрэнк Коннор, недавно назначенный исполняющим обязанности директора «Дивизии», изучая фотографию Джонатана Рэнсома, снятую ровно три часа назад в зале прибытия терминала № 4 аэропорта Хитроу. — Последний раз, когда мне о нем докладывали, он все еще торчал в своем захолустном лагере в Кении.

— Лагерь для беженцев на озере Туркана. Совершенно верно.

— Выглядит довольно паршиво, да? Удивительно, как люди вообще выживают в этой дыре. Давно он там? Пять месяцев?

— Прибыл в Кению в конце февраля, — сказал Питер Эрскин, заместитель Коннора. — И с тех пор оттуда не уезжал. Два месяца назад перенес приступ малярии. Похудел килограммов на десять.

— Когда его видели в последний раз?

— Неделю назад. Наш человек в организации «Спасите детей» доложил, что видел его в лагере.

— «Спасите детей»? — Коннор даже покраснел от гнева. — Куда вы влезете в следующий раз? В фонд «Загадай желание»?

Он швырнул фото поверх папки, содержащей материалы о Рэнсоме, — набитого бумагами скоросшивателя толщиной десять сантиметров. Первые документы относились к периоду восьмилетней давности, когда Рэнсом получил назначение в Либерию. Впрочем, Джонатан Рэнсом никогда и никак не сотрудничал с «Дивизией» — он вообще ни разу не получал чек, оплаченный правительством США. По существу, он лишь пять месяцев назад узнал, что работает на правительство. Рэнсом был одним из тех, кого профессионалы называют пешками, — частным лицом, которым манипулируют, чтобы заставить выполнять нужную правительству работу так, что сам человек ни о чем даже не догадывается. Фрэнк Коннор звал их по-другому — «лохами».

Вздохнув, Коннор снял бифокальные очки и встал из-за стола. Через месяц ему исполнится пятьдесят восемь, и этим прекрасным летним утром, в 4.38 по восточнобережному поясному времени, он в полной мере ощущал свой возраст. Четыре месяца назад он был назначен исполняющим обязанности директора «Дивизии», и эти месяцы оказались самыми тяжелыми в его жизни, принесшими ему немало разочарований.

«Дивизия» была создана еще до одиннадцатого сентября вследствие неспособности Центрального разведывательного управления найти и наказать лиц, ответственных за бомбардировки жилого комплекса «Хобар-тауэрс» в Саудовской Аравии и взрывы посольств Соединенных Штатов в Найроби и Дар-эс-Саламе, а также за множество других нападений на американцев за пределами США. Ястребы в Пентагоне были возмущены и жаждали мщения. Они утверждали, что ЦРУ стало слишком мягкотелой организацией, обюрократилось, погрязло в бумажной волоките. Вместо того чтобы заниматься разработкой реальных агентов на вражеской территории, церэушники преспокойно ждут очередную загрузку фотографий со спутника и изучают их под своими микроскопами. ЦРУ не располагает ни одним стоящим шпионом в горячих точках мира и за последние десять лет не провело ни одной успешной «черной» операции.

Короче говоря, разведывательное дело нельзя больше доверять шпионам из Лэнгли.

Настал черед Пентагона.

Американские военные обладали ресурсами и знаниями, чтобы отправить людей воевать и даже перейти в наступление в глобальной войне с терроризмом, которую в директивах и официальных документах именовали аббревиатурой ГВСТ, столь же уродливой, как и бедствие, которое она была призвана одолеть. «Упреждение» — это слово было своеобразным лозунгом, и бывшему президенту понравилось само его звучание. Ближайшая президентская директива по национальной безопасности объявляла о создании «Дивизии». Это был никому не ведомый зверь, действующий втихомолку и исключительно по собственному усмотрению.

Первые успехи «Дивизии» не заставили себя ждать. Убийство боснийского генерала, разыскиваемого по обвинению в геноциде. Тщательно спланированная ликвидация колумбийского наркобарона и уничтожение созданной им сети. Похищение, допросы, а потом и ликвидация нескольких главарей «Аль-Каиды» в Ираке и Пакистане. Все это были серьезные победы, и репутация «Дивизии» росла, как росло и количество организованных ею операций, объем ассигнований и число сотрудников. Появилось больше самостоятельности в управлении подвижными, как ртуть, потоками теневого мира. На смену первоначальным, чисто тактическим целям пришли политические. Удалить со сцены плохого актера теперь казалось недостаточно. Необходимо принимать во внимание идеологические соображения. Возьмем хотя бы два примера: проект в поддержку демократии в Ливане и запуск «оранжевой революции» на Украине.