Новая жизнь царицы Феодоры - Марина Крившенко

– Слушаю, – голос Элизабет звучал устало и монотонно.

– Лиззи! Я просто не могу в это поверить! Ты вернулась. Ты и правда здесь. Это просто что-то нереальное. – Школьная подруга Элизабет Лора была в крайнем эмоциональном возбуждении. Она противно пищала в трубку, чем только раздражала ещё совсем сонную психику Лиз.

– Лора, заткнись! Не тарахти, пожалуйста, ато ты спугнёшь мой мозг, и он сбежит. Будешь потом ловить, неужели ты этого хочешь?

– Узнаю твои шутки. Лиз, солнышко, я так за тобой соскучилась, а ты меня чуть ли не посылаешь куда подальше. Тебя ведь несколько лет не было, можешь ли ты представить, как я волновалась за тебя всё это время, как я за тобой соскучилась. Ты ведь не знаешь, что пришлось перенести мне после твоего исчезновения. Ты стала просто кинозвездой, а я – твоим пресс-агентом. Почти каждый день мне звонили и спрашивали, где ты и что с тобой. Я не могу даже передать, что о тебе насочиняли. Некоторые говорили, что ты замуж вышла, а некоторые, что ты беременна от своего бывшего воздыхателя, а уехала, чтобы никто ничего не заметил. Ещё говорили, что ты уехала учиться, но эта версия почему-то казалась всем самой невероятной. И, моя любимая, – ты за границей, нашла себе богатого иностранца и теперь живёшь в его гареме. Чего только люди не придумают, правда? А вот когда сегодня утром позвонила твоя мама и сказала, что ты возвращаешься, я чуть было не описалась от счастья. Наконец ты сможешь развеять все сплетни и доказать, что всё у тебя хорошо. Что ты не замужем, не беременна, цветёшь и пахнешь. У тебя ведь всё хорошо, правда?

Лора ещё долго что-то тарахтела в трубку, но Лиз мало её слушала. В школе девушки были лучшими подругами, как говорят «не разлей вода». С первого класса сидели за одной партой, друг у друга списывали, вместе влюблялись, вместе радовались, вместе плакали, никогда не ссорились. Видимо, потому что Элизабет была негласным лидером в этом тандеме, а Лора, как привязанная, всюду следовала за ней. Всю жизнь подруга была первым человеком, кому звонила Элизабет в кризисных ситуациях, кому открывала самые сокровенные тайны и делилась переживаниями. Только она поддержала девушку, после той истории со старшим поклонником, за что Лиз была ей безмерно благодарна. Так было всю жизнь, кроме последних двух лет. Странно, но когда Элизабет уехала, она не сразу позвонила подруге, и некоторое время даже не отвечала на её звонки. Потом, конечно, они изредка созванивались, но Лиз никогда не говорила Лоре о том, где она находится, и чем занимается. Они болтали о всяких пустяках, вспоминали прошлое. Со временем такие звонки стали всё более редкими, а в последние месяцы и вовсе прекратились. Что-то в их отношениях уже было не так, видимо, у каждой просто началась своя жизнь, места в которой для подруги не оставалось. И сейчас Элизабет не особенно радовалась звонку старой подруги, слишком чужой стала она за это время, слишком далёкой. А в этот момент ей хотелось просто отдохнуть, а не слушать пустые разговоры.

– … Так вот значит, через пятнадцать минут я буду у тебя. – Лиз даже не успела ничего ответить, как услышала в трубке короткие гудки.

Ровно через пятнадцать минут Лора уже стучала в дверь спальни Элизабет, как будто всё это время она сидела у неё на кухне.

– Привет, подруга! О, Боже, что это на тебе? Видимо, поездка весьма способствовала развитию твоего параноидального психоза. Я всегда знала, что тебя нельзя надолго отпускать саму. И вообще, я хочу знать абсолютно всё, что с тобой произошло, где тебя носило столько времени? А ещё, кто он – тот, кто сподвиг тебя на такое. Я просто не верю, что ты сама решилась на такую глупую авантюру. Но сейчас мы должны привести тебя в порядок, твоя мама просила, чтобы я помогла к вечеру сделать из тебя человека. Иначе, если твоя бабушка увидит тебя в таком виде, у неё будет инфаркт. И не спорь со мной, я хочу тебе только добра.

Да, видимо, слишком отдалились друг от друга девушки, раз уж Лора говорила словами матери Элизабет и не принимала нового образа подруги. Видимо, слишком много времени прошло со дня их последней встречи. Лиз понимала это, но не стала омрачать радостный момент встречи, а с улыбкой согласилась «сделать из себя человека» и не допустить, чтоб у её бабушки случился инфаркт. Ещё один довольно своеобразный момент, который отметила для себя Элизабет, это то, что подруга не переставала общаться с её родителями всё это время, и, скорее всего, активно пересказывала им все их разговоры. Конечно, ничего плохого в этом не было, но Лиз было неприятно от того, что её мама вместо того, чтобы позвонить ей и лично спросить, как у неё дела, прибегала к услугам Лоры, которую использовала в качестве информационного посредника.

Этот день девушки провели вдвоём, как когда-то в школьные годы: ходили по магазинам и салонам красоты, смеялись, рассказывали друг другу о том, что с ними произошло за это время. На какое-то время Элизабет и Лора снова стали подругами, такими, какими они были когда-то во времена, как говорила Лора, глубокой молодости.

Подруга рассказала Элизабет о том, что сейчас она встречается с одним из их одноклассников, который некогда упадал за Лиз, но раз уж Элизабет предпочла другой путь, Лора решила, что подруга не будет против их романа. Ведь этот парень ей уже давно нравился, но обратил на неё внимание только когда Элизабет уехала.

Да Лиз и не возражала, она была счастлива от того, что девушка нашла свою настоящую любовь, хотя и не сильно верила в искренность чувств того парня, потому что отлично помнила, что он из себя представляет. Лоре же она этого не сказала, ведь в глазах подруги светилась такая радость и искренность, что Элизабет не решилась поделиться своими соображениями, а вдруг он изменился и сейчас там и правда любовь. Лезть в чужие отношения ей не хотелось, тем более, что её этот парень никогда особенно не интересовал, он был, как говорят, не в её вкусе.

День прошел незаметно. Несмотря на то, что Элизабет ужасно устала от длительной поездки, общение с подругой придало ей сил и заставило поверить в то, что всё ещё не так плохо, и что она всё-таки не зря вернулась домой. Хотя бы кто-то в этом городе всё-таки ждал её, несмотря на долгую разлуку и её откровенный «мороз».

В шикарной гостиной уже был накрыт праздничный стол. Богатство блюд и украшений свидетельствовало о том, что событие, по случаю которого организовывалось торжество, отличалось особой важностью.

Потихоньку начали собираться гости.

Первыми приехали тётя и дядя Элизабет – родная сестра её мамы со своим мужем. Элизабет их не особенно любила, ей не нравилась показушность их отношений: типичная семейная пара, такие правильные и домашние, что аж тошно становилось от всего этого, хотя Лиз давно знала, что у каждого из них есть кто-то на стороне. Да и все вокруг тоже это знали, но никто никогда бы не решился поднять этот вопрос, ведь говорить об этом было не принято, чтобы не разбить иллюзорную безукоризненность пары. О романах своих «вторых половинок» догадывались и сами супруги, но у каждого из них была веская причина, чтобы делать вид, будто у них всё хорошо. Деньги, карьера, социальный статус не позволяли им бросить всё и просто последовать за зовом своего сердца. К тому же такая жизнь их устраивала. А вот образ жизни племянницы супруги не одобряли и категорически не хотели, чтобы Элизабет дружила с их дочерьми. Самой же девушке это всегда казалось смешным. Тётя и дядя искренне полагали, что Лиз может дурно повлиять на их девочек, потому активно старались оградить их от общения с двоюродной сестрой. Даже на семейные торжества они редко приезжали все вместе. Но этот вечер всё же был особенным. Для супружеской пары это был ещё один повод показать своим дочерям, как жить не следует, а всем остальным ещё раз продемонстрировать, насколько их дочери отличаются от Лиз в лучшую сторону.

Позже подоспели и сами двойняшки – двоюродные сестры Элизабет. На пару лет младше своей сестры, они дико завидовали её силе и мужеству, всегда восхищались её решительностью и тем, что она смогла противостоять воле родителей и сбежать из-под их крыла. Втайне девочки очень хотели когда-нибудь так же выйти за порог и скрыться в неизвестном направлении, но понимали, что никогда не смогут так сделать, ведь они робкие и правильные, а родители держат их в ежовых рукавицах. Внешне же близняшки никогда не показывали своего восхищения двоюродной сестрой и соглашались со всеми, кто говорил, что Элизабет не в себе, и что её поведение – это проявление крайнего неуважения ко всем её близким, которые безмерно заботятся о ней и хотят для неё только добра. Именно за это лицемерие и двуличие Элизабет и недолюбливала своих кузин и, в отличие от них, совершенно не скрывала этого. С самого детства, когда родители ещё пытались научить девочку быть учтивой и доброжелательной ко всем, в том числе и к её младшим родственницам, Элизабет этому всячески сопротивлялась. Невинные шалости, которые она устраивала в присутствии двоюродных сестёр, а ещё те слова, которым она как-то научила близняшек, и заставили их родителей кардинально изменить мнение о Лиз и запретить дочерям с ней общаться.