Королева рубиновых граней (СИ) - Лесникова Рина

Тяжёлые даже на вид двери самостоятельно и совершенно бесшумно растворились, и перед парой открылось всё великолепие зала Королевского Янтаря Судьбы. Лаатая крепче сжала руку на отцовской руке и смело шагнула за ним навстречу своей судьбе.

В зале находилось трое мужчин. Двое из них – король и моложавый такой же медововолосый, как и все Ниянерены, мужчина, видимо являющийся Хранителем Янтаря Судьбы, – восхищённо разглядывали представшую перед ними красавицу. А вот третий, жгучий, с красным отливом брюнет, равнодушно мазнул по ней взглядом и нетерпеливо произнёс:

– Начинаем?

Отец подвёл Лаатаю к статуе богини, туда же подошёл и этот странный посланник Повелителя Санаха. Хранитель Янтаря судьбы немного замялся.

– Вы предлагаете провести обряд сочетания с вами? – наконец решился спросить он.

– Да, – ответил посланник.

– Но… в доставленном послании была высказана просьба о предоставлении невесты для Повелителя Санаха? – вмешался в разговор король.

– Да, – снова подтвердил посланник, – я лёккэр повелителя, а значит, тоже буду являться мужем этой девы.

Лаатая слегка пошатнулась и крепче вцепилась в отцовскую руку.

– Девочка моя, – громко заявил Каалет Ниянерен, – ты имеешь право отказаться. В послании ни слова не было о том, что у тебя будет два мужа.

– Семь, – раздался голос санахца.

– Мы уходим! – брат короля развернулся и пошёл к двери, крепко прижимая к себе руку дочери, которая в полной прострации следовала за ним.

– Не отдадите деву мирным путём, мы отберём её силой или хитростью! – всё так же ровно заявил гость. – Её или другую представительницу королевской крови, нам всё равно. Война только отодвинет нашу цель, но не отменит её.

Король и Хранитель растерянно смотрели на стоящих у двери Каалета и Лаатаю.

– А если в Каанее не останется м-м… дев королевской крови? – спросил его высочество.

– Доставим в Санахо мужчину королевской крови, да хоть любого из вас, – и странный жених обвёл рукой находящихся здесь мужчин, – и он будет жить у нас до тех пор, пока не оставит женское потомство. Повелитель предоставит ему для этого лучший материал, – равнодушно объяснил санахский посланник.

– Папа! Ваше величество! Я согласна пожертвовать собой. Только… пусть этот ужасный мужчина поклянётся, что меня не будут привязывать к столбикам кровати и бить плёткой!

Все трое Ниянеренов удивлённо воззрились на неё, а лёккэр Повелителя Санаха ровно произнёс:

– Я клянусь, что эту женщину никто и никогда не привяжет к столбикам кровати и не ударит плёткой, – крупный рубин в его кольце мигнул, принимая клятву. – А теперь начнём обряд. Я тороплюсь.

Король и Хранитель поспешнее, чем нужно подошли к статуе Милостивой Владелицы Янтарных Чертогов, держащей в руках Янтарь Судьбы, и с ожиданием посмотрели на Лаатаю. Девушка отпустила руку замершего у двери отца и направилась к ним. Хранитель положил свои руки на камень, и тот налился тёплым солнечным светом. Было заметно, что мужчина общается со своим подопечным, через некоторое время он опустил руки и сказал:

– Подойди и возложи руки, дитя.

Лаатая положила ладошки на камень. Янтарь продолжал мягко светиться, вместе с волнами тепла посылая ей умиротворение и спокойствие. Закрыв глаза, она плыла, растворялась в нём, ласковая сила стала сочиться к ней из родового камня. Девушка не заметила, в какой момент её руки накрыли сильные мужские ладони, согревая её со своей стороны. Она впала в некий транс. Как младенец в материнской утробе, Лаатая плыла в ласковой неге, исходящей от камня и мужчины, находящегося рядом.

– Янтарь судьбы признал этого мужчину и эту женщину мужем и женой, – словно из-под многих слоёв материи донёсся голос Хранителя.

Мужчина убрал свои руки с камня, одновременно удерживая пальчики Лаатаи в своих. Из внутреннего кармана он достал браслет с рубинами и защелкнул его на левой руке девушки. Камни на браслете мигнули и образовали сплошной кристалл на её запястье.

– Теперь наш союз подтверждён и рубином, – пояснил он.

– Я приглашаю всех присутствующих отпраздновать это событие, – радостно начал король.

– Празднуйте без нас, – безапелляционно заявил … муж Лаатаи, – нам пора домой. Мы и так потеряли слишком много времени, – и он направился к двери.

– Но как же приданое, фрейлины, экипажи для дальней дороги? – растерянно спросил его величество.

– Жена Повелителя Санаха не нуждается в приданом и фрейлинах. Дома её ожидает всё, что она только сможет пожелать. Все богатства Санахо отныне в её распоряжении, – холодно произнёс мужчина. – Дорогая, – обратился он к Лаатае, – у тебя есть ко мне просьбы или вопросы?

– Да, – ответила ему жена. – Как вас зовут?

– Можешь называть меня Каридис, – на его лице не дрогнул ни один мускул. – Ваше величество, ваше высочество, Хранитель Саатонет, рад был встретиться с вами. А теперь позвольте нам отправиться домой, в Санахо, – и он проследовал к двери, крепко, но вместе с тем и бережно удерживая руку Лаатаи в своей.

Откуда-то появились такие же черноволосые люди и последовали за ними по по-прежнему пустым дворцовым коридорам. Один из этих мужчин, почти мальчик, вынул из-за пазухи накидку и набросил её на Лаатаю. "Ну вот, – подумала она, – сон начинает сбываться. Панталон на мне уже нет. И этот странный мешок на всё тело". Стоит признать, что при кажущейся плотности накидки из-под неё всё было прекрасно видно. И то, как санахские воины окружили её плотным кольцом, и то, что шли они явно не к парадному выходу.

…"Так-то, принцесса Лаатая, – промелькнула грустная мысль, – по подземельям пришла во дворец, с чёрного хода вышла. Извольте принять полагающиеся почести, ваше высочество".

– Лаат, – спросил её новообретённый муж, когда они вышли из дворца, – вы умеете ездить верхом?

– Н-нет, наверное, я не пробовала, – неуверенно отозвалась Лаатая.

– Жаль, – отозвался он, – это немного задержит наше продвижение, печально, но не фатально, именно на такой случай у нас припасена карета.

И Каридис подвёл её к странной карете, дверца у которой была только с одной стороны. Забравшись вовнутрь, Лаатая обнаружила, что на противоположной стене, на месте второй дверцы был откидной столик, расположенный между сидениями. Девушка с трудом разместила свои юбки на одном из мягких диванчиков, на другой уселись Каридис и тот юноша, что подал ей накидку.

– Можешь снять наарнету, Лаат, – обратился к ней старший после того, как карета тронулась, – здесь только твои мужья.

ГЛАВА 3

Лаатая с облегчением содрала с головы ненавистный мешок, вздохнула полной грудью и, прикрыв глаза, откинулась на мягкие подушки диванчика. Казалось, голова ощутимо звенит от переполнявших её мыслей. Их было так много, что ни одной не удавалось задержаться надолго. Мечтала ли она выйти замуж? Да, конечно. Её фантазии ограничивались маленьким поместьем. Муж, который бы занимался делами этого поместья и охотой. Они бы вежливо встречались за ужином, после которого тихо сидели у горящего камина, обязательно большого, Лаатая постоянно мёрзла в пансионе, муж бы читал какой-нибудь исторический или литературный труд, а она вышивала бы или штопала худое бельишко. Затем, самое волнительное – поцелуй на ночь – и они бы расходились по своим комнатам.

А что предстоит ей теперь? Ужин в обществе семи мужей, один из которых явно младше её, а затем тихий вечер у камина со всеми семью? И семь поцелуев на ночь? Лаатая постаралась незаметно вздохнуть. Тугой корсет сдавливал рёбра, причиняя свою долю неудобств.

– Раздевайтесь! – услышала она и от удивления широко распахнула глаза, с ужасом глядя на мужчину, сказавшего это.

– З-зачем? – удалось выдавить Лаатае.

– Ваши платья – это изощрённые орудия пыток, отныне вы не будете носить эти жуткие удавки, Лаат. Энаиф, достань одежду для диссини, – обратился он к юноше.

Оба мужчины приподнялись с диванчика, на котором они сидели вдвоём и молчаливый Энаиф приподнял сидение и стал доставать оттуда аккуратно сложенную одежду.