Академия музыкальных иллюзий. Темная среди светлых (СИ) - Римшайте Кристина Антановна "Криси 24"

– Вы помогли, спасибо.

Сначала я даже не понял, откуда идёт звук, так погрузился в пучину гнева. Когда поднял голову, чуть было не отскочил от темной, словно передо мной проказа.

– Не приближайся, – процедил, глядя на опущенную в поклоне голову. Такая же, как и все, мелькнула озлобленная мысль. Лебезит, приклоняется, я ведь чертов принц! – Никогда, - холодно отчеканил, плохо контролируя эмоции.

Темная отступила, ощущая давление моей стихии. Мысленно усмехнулся и вспомнил о главном. Почему-то захотелось причинить ей боль, унизить. Это ведь так просто, она слабее, просто взять и подавить. Вспомнил о вспыхнувших в музыкальном зале чувствах, о ненависти и выплюнул:

– Никому не смей говорить о том, что было. Иначе…

Не успел закончить фразу, услышав усмешку, что остановила поток низких угроз.

Темная вскинула голову, багровый взгляд посветлел, а губы тронула насмешливая улыбка. Словно ситуация жутко её забавляла.

Неправильная реакция, промелькнула быстрая мысль.

– Не опускайтесь до угроз Ваше Высочество. Мой рот могила, – провела тонкими, изящными пальчиками, по пухлым маленьким губам, насыщенного розового оттенка, заставляя, следит за движением.

– Не смей говорить со мной, – отрывисто произнёс, осознавая, что звук её голоса дурно действует на меня. Обволакивает, завораживает. Звучит так тонко, нежно, словно песнь лесных дриад. Видимо именно это, толкнуло меня произнести следующую фразу:

– И помни, ты теперь должна мне. И однажды, я потребую долг.

Что? Какой долг? Зачем он мне? И что у неё взять? Кусок никому ненужной земли? Мне не нужно от неё ровным счётом ничего, только бы держалась подальше.

Девчонка расплылась в улыбке, словно я сказал, что-то очень милое, полностью обескураживая своей реакцией.

– Если бы знала, чем обернётся ваша помощь, подперла бы двери стулом. Шли бы вы… за братом Ваше Высочество и не влезали в чужие разговоры. Помощь, делается безвозмездно. Просто так. А то, что сделали вы, называется подлость и шантаж. Я была лучшего мнения о вас.

Слова больно резанули по живому. Вспомнил себя маленьким, как приходил к отцу, опустив голову и слушал, его неудовольствие мной. Он разочарованно качал головой, и это было больнее любых самых жестоких слов. Но то был мой отец, а эта…

Я её даже не знаю. Она чужая этому миру, я вижу её впервые, и имя узнал только утром. Тогда почему? Почему так остро реагирую?

– Меня не интересует твоё мнение! – сорвался на рычащий крик, нависнув сверху, с удовольствием отмечая, как темная вжала голову в плечи. Пусть лучше боится, чем сопротивляется. С девства не переношу страх и трусливых, это оттолкнет меня. – Надеюсь, мы поняли друг друга, – уже равнодушно произнес и отправился на свою половину академии, забирать Илларда.

– Истеричка, – расслышал едва различимый шепот и внезапно усмехнулся. Значит, не испугалась. Зря…

***

Алиша Мору

Скорое заселение, выдача формы, учебного пособия и расписания подготовительных занятий на месяц, перед началом учебного года, всё как в тумане, после долгого и тяжелого дня. Я откровенно перенервничала, хоть и сохраняла всё это время спокойствие. В своей маленькой комнатушке, где с трудом умещалась кровать, стол и шкаф, я смогла, наконец, выдохнуть и просто рухнула на кровать, только скинув туфли.

После часа бесценного разглядыванья потолка, не имея в голове, ни одной мысли, я нашла в себе силы подняться и отправится в душ.

Душ общий, в котором я побоялась оставаться без охраны.

– Дружок, дверь, – приказала, отделив тень. Приятель принял форму сторожевого вервольфа и остался снаружи. Для надежности, на дверь кабинки, накинула кружевную сеть. Кто попадется в это красивое плетение, увидит много приятного и возможно получит физическое удовольствие, только вот будет недееспособен.

Я не была мастером иллюзий и многому предстоит учиться. Учиться я люблю, знания поглощаю охотно, усваиваю быстро, применяю на практике легко. Но одно дело: домашнее обучение, другое – академия, в которой меня ненавидят и совсем не рады. И ладно бы только другие адепты, так и магистры тоже. Что делать мне с Ределик, она ведь вряд ли успокоится, пока не выживет меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

За дверью послышались испуганные возгласы: я усмехнулась, смывая пену. Не зря Дружка оставила.

Переодевшись в простые коричневые штаны и серый балахон, я заперла комнату, оставив пару ловушек для гостей, и вышла на улицу.

На темно-бирюзовом небе, с синим отливом, мерцали яркие, почти оранжевые звезды. Обогнула академию, прошла через сад и остановилась у высокой крепостной стены. Расстелила захваченное старое, синее одеяло, села скрестив ноги, и закрыла глаза, повернул раскрытые ладони к небу.

Как и любой носитель дара, я обязана восполнять свои энергетические потоки. Я беру все, что может предложить ночь своей дочери. Я слушаю голос ветра, музыку, что создает листва и голоса птиц. Слышу, как затягивают свой печальный мотив лесные духи. Они же слышат стук моего сердца, чуют мою ауру и радостно отзываются на призыв. Не открывая, глаз, ощущаю, как сгущается воздух, как тело наполняется живительной энергией, словно волшебным эликсиром.

Я улыбаюсь, пока на меня внезапно не набрасывают тонкую металлическую сеть. Рывок, я падаю на спину и ударяюсь головой, чертыхнувшись.

– Заткнись, мразь, – шипит приглушенный голос.

Я не вижу лиц: меня тащит тип в черной мантии с капюшоном на голове, а рядом ещё трое. Мне собственно нет дела, как выглядят мои похитители. Куда больше меня интересует другое.

Судя по тому, как искриться сеть, она пропитана магией, и так просто её не порвать. К тому же, стихия не откликается, значит, она блокирует силы. Интересно.

Выругалась на очередном камне, что воткнулся в позвоночник, и получила электрический разряд, заряженный светом. Сфера прожгла штанину, и ткань пришлось тушить руками. Какие смелые похитители, отважные, я бы сказала.

Тень отделить не получилось, как и призвать феникса. Все каналы закрыты наглухо. Хм…

Закрыла глаза, снова раскрывая ладони.

«Давай, родная, отзовись», – шептала, собирая своим телом все камни по пути и кочки. Страха почти не было, лишь небольшое волнениеие, что ночь может не отозваться.

Затеяла песнь духов, беззвучно шевеля губами. Они должны услышать печальный зов дочери ночи. Чем думают, мои похитители не знаю, но я отчетливо услышала ответный зов, а значит помощь близко. Сердце радостно забилось.

В детстве мы часто играли по ночам в лесу, и я редко проигрывала. Но те были темные, что сами плавают в лесу, как рыбы в нашем пруду, а это светлые... зря, это они, конечно.

Меня выволокли за ворота академии, видимо, договорившись со стражами. Учитывая, что среди похитителей есть принц, я его узнала по запаху, это было не сложно.

Тащить далеко меня не стали. Скрутили руки, не снимая сеть, надели кованные безмагички на запястья и поставили на ноги. Я усмехнулась, слушая приближающиеся печальные голоса.

– Вы совершаете ошибку, – спокойно произнесла и получила сильный удар под дых. Закашлялась, согнувшись пополам. Мои губы исказила злая усмешка. Давайте, бейте, злите ночь. Она вам отомстит сполна.

– Ты совершила свою роковую ошибку, – снимая капюшон, процедила златовласая серафима. Рядом, я так понимаю, её подружка.

– А вы принц, не желаете, снять капюшон? – ехидно обратилась к Илларду, игнорируя Адрию, и получила удар металлическим прутом под колена. Упала, не устояв, но смогла удержаться на коленях, не ударив в грязь лицом, в прямом смысле. Под ногами скользила жижа, после проливного дождя, что смешалась с иголками и листвой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А кто четвертый, что лупит меня? Крайвен? Нет, нефилим пахнет иначе. А вообще странно, что его нет среди четверки. Он имеет полное право желать мне отомстить. Если этим я ничего не сделала, то из-за меня парень, чуть не пролетел с поступлением.