Разбуженная тигрица - Фела Смит

Карета катилась по улицам, нарушая тишину ударами деревянных колес о булыжники мостовой. Мерный топот лошадей успокаивал Дилана.

Когда он увидел Ариэль рядом с Харрингтоном, странный калейдоскоп чувств захватил его душу. Он очень долго стоял в стороне, просто наблюдая за ними, боясь подойти поближе.

Как могла она поступить столь глупо?

В душе его вспыхнул гнев.

Брюс Харрингтон!

Дилан был потрясен. Из всех мужчин, с которыми Ариэль могла бы обручиться, Харрингтон был самым неподходящим. Длинный список причин, по которым ей не следовало выходить за него замуж, мелькнул в голове Дилана. Первая заключалась в том, что Харрингтон мог оказаться хладнокровным убийцей, тем самым человеком, который убил отца Ариэль.

Она не любила Брюса. Дилан был в этом убежден. Тогда какого черта она выходит за него замуж? Насколько он мог судить, весомой причины для этого не существовало.

— Мне следует предоставить маленькую кокетку самой себе, — пробормотал Дилан в отчаянии. Но в то же время он прекрасно понимал, что не сделает этого. Он выяснит, что произошло в Индии и что происходит здесь. Об этом попросил его отец.

«Черт, это была единственная вещь, которую он попросил меня сделать», — пронеслось в голове у Дилана.

Глава ТРЕТЬЯ

— Дилан… лорд Кристи, — поправился пожилой мужчина, выходя из-за стола, чтобы поздороваться с Диланом. — Как я рад снова увидеть тебя.

Дилан сердечно пожал руку, протянутую ему поверенным.

— Франклин, ты же мой старый друг. К чему эта церемониальность?

Франклин Браунинг улыбнулся.

— Полагаю, ты прав, Дилан. Как жаль твоего отца. Честно говоря, я знал не так уж много людей, подобных ему.

Странное чувство возникло у Дилана, ему вдруг захотелось, чтобы и он мог сказать такие же добрые слова. Не то чтобы он не считал отца хорошим человеком, просто он никогда не знал его по-настоящему. А теперь уже было слишком поздно.

— Письмо Эвелин по-настоящему потрясло меня.

Дилан сел в предложенное Франклином кресло и устроился в нем поудобнее. Его действительно потрясло известие о смерти отца. Он никогда не задумывался о такой возможности, словно бы его отец должен был жить вечно. Может быть, он очень хорошо постарался, выбросив эту часть своей жизни из головы, и никогда не оставлял места для подобных мыслей.

— Ее письмо пришло с той же почтой, что и письмо от отца. Сначала я прочел его письмо. Было особенно странно, потом читать письмо от мачехи, в котором говорилось, что с отцом случился сердечный приступ через несколько минут после написания письма.

— Да, — кивнул Франклин. — Смерть твоего отца была так неожиданна. Натаниэль был всегда чертовски здоров. Как Эвелин?

— По-моему, прекрасно.

— По крайней мере, с ней ее семья. В кругу близких горе переносится легче.

Доселе неизведанное чувство — чувство вины — охватило вдруг Дилана. Больно защемило сердце.

— Мне жаль, что я так долго добирался до дома. Ты отлично позаботился о делах, Франклин.

Поверенный уселся в кожаное кресло, стоящее возле стола, заваленного кипами бумаг.

— Твой отец позволил Чарльзу управлять имением после его женитьбы на Франсин. Я же действовал просто как советник.

— Тогда Чарльз прекрасно потрудился. Я собираюсь позволить ему и дальше продолжать в том же духе.

Франклин не смог сдержать удивления:

— Не вижу этому никаких препятствий, хотя я надеялся, что теперь-то ты осядешь. Возможно, женишься и создашь семью.

— Ну-у… — протянул Дилан. Понимающая улыбка скривила его губы. — Я не думаю, что готов расстаться со своей свободой. Каждый день, проведенный здесь, во мне умирает какая-то моя маленькая часть. Боюсь, что если я останусь, то просто растаю как мороженое.

— Хорошая женщина дала бы тебе стимул к жизни, Дилан. Не море. Оно непостоянно и неверно.

— Да, но зато оно дикое и не прирученное. Нет такой женщины, которая заставила бы меня так чувствовать жизнь, как это делает море.

Но тут в голове Дилана мелькнул образ, противоречащий его собственным словом.

— Нет, Франклин, — быстро продолжил он, выбрасывая из головы чудесное видение, — у меня нет выбора. Мое сердце принадлежит морю. Иного не дано.

— Боюсь, что это так, — улыбнулся Франклин, кивая своей круглой лысеющей головой.

— Я очень хочу сделать некоторые распоряжения относительно моих сестер и Роберта-младшего.

— Какие именно, Дилан?

— Во-первых, я хочу установить трастовый фонд для каждой из девочек. Конечно, Эвелин, Франсин, Роберт-младший и Чарльз будут достаточно обеспеченно жить в Криствуде. Я хочу, чтобы, когда Роберт-младший достигнет совершеннолетия, поместье стало его собственностью.

— Но, Дилан, мой мальчик, Криствуд теперь твой, — возразил юрист, потирая подбородок. Дилан рассмеялся.

— Мне не нужно ни поместья, ни денег.

Франклин хмыкнул. Его выпирающий живот угрожающе натянул тесный атласный жилет.

— Ты твердо уверен в том, что хочешь сделать это?

— Твердо.

— Тогда, — провозгласил юрист с таким воодушевлением, как будто выступая в суде, — считай, что это сделано.

— Теперь, когда семейные дела утряслись… — Дилан замялся, не зная, как приступить к следующему делу.

— Что? — спросил его Франклин, когда он замолчал.

— Я упомянул о письме от отца, а, как тебе известно, мы не часто с ним переписывались. Франклин кивнул.

— Отец выразил озабоченность по поводу смерти Ясона Локвуда.

— Да, он говорил мне об этом, — кивнул Франклин. — У него были сомнения относительно несчастного случая, хотя я не знал, что он написал об этом тебе.

— Он просил, чтобы я расследовал это дело.

— И? — спросил Франклин с явным любопытством, подавшись вперед так, что его живот вплотную прижался к столу.

— У меня только подозрения, и ничего конкретного. В основном я полагаюсь на внутреннее чутье, Франклин. Мне необходимо узнать как можно больше, прежде чем я предъявлю кому-либо обвинение в убийстве.

Барристер медленно откинулся назад. Серьезность сказанного Диланом отразилась на его лице.

— Что именно ты собираешься предпринять, сынок?

— Я хочу выяснить правду. Я должен это сделать ради отца, Франклин. Он никогда ни о чем не просил меня, и, хотя теперь он мертв, я не хочу подводить его.

Франклин поерзал и громко посопел. Выражение его лица соответствовало произнесенным им словам:

— Он бы гордился тобой, Дилан.

Дилан почувствовал некоторую неловкость и поспешил сменить тему разговора.

— Что тебе известно о помолвке Ариэль Локвуд с Брюсом Харрингтоном?

— При данных обстоятельствах она показалась мне очень странной.