Смертельные игры Пустоши. Узница (СИ) - Палей Натали

— Спасибо, ваше величество! — искренне поблагодарила Мадлен. Анатоль Мароу был действительно одним из сильнейших и талантливейших целителей Ровении.

— Вы не могли бы выйти? — вдруг попросил Майстрим нейтральным прохладным тоном, даже не обернувшись.

Майстрим все же повернулся к застывшей и молчаливой Мадлен и теперь стоял перед ней невозмутимый, спокойный и прямой, полный чувства собственного достоинства. 

— Выйти? — искренне растерялась фурия, в изумлении уставившись на молодого мужчину с непроницаемым лицом. — Но... это неприлично... Майстрим... ваше величество... и... недопустимо... — Мадлен совсем сбилась.

— Слово чести, что ничего неприличного не произойдёт, — твёрдо ответил Май, чей взгляд остался невозмутимым, словно он попросил фурию просто передать соль за столом, а не оставить его наедине с незамужней девицей в спальне.

Мадлен судорожно вздохнула, в огромных фиалковых глазах заплескались укор и недоумение. Взгляд Майстрима стал ещё тверже,  тогда фурия недовольно поджала губы, с заминкой согласно кивнула головой и быстрым шагом покинула спальню Елении. 

Герцогиня не сомневалась, что Майстрим Данери ничего не совершит предосудительного, — он был слишком правильным, но сам факт его нахождения в спальне Елении?! Ведь пойдут сплетни... Что делать с ними? Горничным она рот закроет, но... почему-то это никогда не помогает, и слушок странным образом появляется.

Теперь, будучи замужем за дядей императора, непосредственно относясь к императорской семье Ровении, Мадлен постоянно приходилось заботиться не только о своей безупречной репутации, но и о репутации всех членов семьи. 

Фурии очень хотелось увидеть, зачем император попросил оставить его наедине с больной Елей, но подглянуть возможности не было. В комнате Елении на было потайных окошечек или ходов.

К огромному сожалению. 

***

Когда дверь за фурией закрылась, Майстрим Данери медленно обернулся к Елении, в данный момент застывшей в кровати и переставшей метаться. 

Некоторое время он неотрывно и пристально смотрел на девушку, затем наклонился, заботливо убрал с бледного лица мешающие растрепавшиеся волосы, отливающие медью, и тихо проговорил:

— Что же ты делаешь со мной, Еля? Зачем заболела? Я извёлся весь и... соскучился тоже... по нашим встречам и разговорам...

Кончиками пальцев император нежно погладил девушку по щеке.

— Только с тобой и с друзьями я чувствую себя живым.

В следующее мгновение Май обернулся второй ипостасью — жнецом душ. 

Не так давно молодому императору пришла в голову идея, что он может воспользоваться своими редкими способностями жнеца и попытаться внушить подсознанию Елении, что она здорова. Возможно, это поможет ослабевшему организму справиться с неожиданной напастью.

Май аккуратно снял с Ели амулет, защищающий от воздействия магии, положил его на стоящую рядом с кроватью тумбу.

— Пожалуйста услышь меня... ты здорова... абсолютно... температура падает и исчезает насовсем... ты здорова... организм наполняется силой...

Огромный лысый мужчина с горящими глазами долго и пристально смотрел на почти прозрачную спящую девушку пронзительным взглядом красных глаз, пытаясь магически воздействовать на её подсознание, бормоча под нос заветные слова.

***Когда взволнованная Мадлен через некоторое время вернулась в комнату, император Ровении уже в своём обычном облике повернулся к ней и строго произнёс:

— Ровена Мадлен, очень прошу вас сообщать мне о состоянии Елении каждые полчаса. 

Потом он протянул к Мадлен руку, фурия с удивлением увидела на его раскрытой ладони амулет Ели, предназначенный отгородить его владельца от магического ментального вмешательства. Этот амулет она подарила подопечной несколько лет назад, и Еля почти никогда не расставалась с ним.

— Пока не надевайте его. Так надо. На несколько дней.

— Что вы сделали? — от волнения и невольного испуга по рту у фурии пересохло. 

— Применил магию Жнеца душ. Не уверен, что поможет, но попытаться стоило. Не могу стоять в стороне и наблюдать, как она сгорает. Вреда моё вмешательство не принесёт, не переживайте, а помочь может. Я приду завтра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Спасибо.

Май слегка кивнул в ответ и вышел из спальни Елении. Фурии показалось, что он с трудом переставлял ноги, будто совсем не хотел уходить, словно его тянуло обратно к спящей болезненным сном девушке.

Но, наверное, показалось. Не настолько Май Данери был привязан к Елении. По крайней мере, ничего подобного ранее Мадлен не замечала.

Мадлен не догадывалась, что перед  мысленным взором  императора Ровении, уже ехавшего на своём магмобиле во дворец в окружении охраны из Теней рода, ещё долго стояло бледное девичье лицо с темными кругами вокруг запавших глаз, бескровными губами и сухой воспалённой кожей, а сам император места себе не находил:

— Где же ты, Анатоль?! Давно вызвал тебя с Севера, почему ты так долго едешь?! Почему не отвечаешь на фоннор?!

Май со злостью ударил фоннор о стенку мобиля, от чего тот разломался на несколько частей.

— Демоны! Что за напасть?!  

Глава 7

Герцог Эдвард Данери, советник императора по безопасности, без доклада и оповещения стремительно вошёл в покои племянника.

Тени рода Данери спокойно пропустили мужчину, поскольку родственные отношения позволяли герцогу подобную вольность уже три года, а его племянник никогда не возражал против подобного нарушения этикета.

— Майстрим! — сильный голос советника одновременно выражал укор и глубокое возмущение. 

Император  разговаривал с друзьями из личной боевой пятерки, обеспокоенный отсутствием всякой связи с Анатолем Мароу. Они говорили о том, что необходимо  выехать навстречу Анатолю.

Осекшись на полуслове, Май вопросительно воззрился на вошедшего дядю. Увидев мрачное выражение лица последнего, взгляд серых  глаз  императора тоже стал хмурым.

— Приветствую тебя, дядя, — сухо произнёс он.

— Ты что вытворяешь, мальчишка? — сквозь зубы гневно процедил бывший разведчик. — Тебе наплевать на свою репутацию?! Так мне не наплевать ни на неё, ни на репутацию Елении!

Майстрим проницательно заметил:

— Сплетни уже пошли?

Император сразу понял, чем возмущён родственник.

—  А ты как думал?! — возмутился старший Данери. — И это накануне начала переговоров с соседями о брачном союзе! Чем ты думал?! В отношении тебя не к чему придраться! Было не к чему! А тут такой повод — жирный, явный, на всеобщее обозрение! 

К огромному изумлению Эдварда, племянник совершенно не расстроился, а, наоборот, выглядел до странности удовлетворённым. Советник не верил своим глазам.

— Для чего ты заявился к Елении в спальню и попросил Мадлен оставить вас?!

Игнорируя удивленные и озадаченные лица друзей, Майстрим попросил оставить его с дядей наедине.

Мик, Колин и Дан немедленно исполнили волю императора. Несмотря на дружеские отношения с Маем, боевики знали, когда нужно проявить послушание и тактичность. Особенно в те моменты, когда в голосе  друга появлялась подобная сталь.

Майстрим спокойным взглядом проводил высокие фигуры друзей, а потом пристально посмотрел в гневные глаза советника по безопасности. 

— Эдвард, неужели непонятно, зачем? Чтобы скомпрометировать себя и... её. И помешать заключению так нужного вам брака с принцессой, которую я не желаю видеть своей женой.

Герцог Данери опешил, с недоверием разглядывая невозмутимого племянника. Если бы ему на голову сейчас упал потолок, он не был бы так удивлён.

— Это шутка такая? — с трудом выдавил он из себя слова севшим непослушным голосом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Шутка? К твоему сожалению, нет, — взгляд племянника стал странным: холодным и чужим. На миг в нём мелькнуло что-то очень темное и опасное, но Данери не обратил внимание на последнее, решив, что показалось. Просто и он сам не в духе, и Май явно не в себе, если творит и говорит ТАКОЕ.