Фокусы и фокусники - Эмиль Кио

Я помню артиста - фокусника Дика Картера. Он всегда ходил во фраке, в котором выступал. И не потому, что был франтом, а потому, что не имел другого костюма.

В 1923 году после работы в провинции я приехал в Петроград.

Старожилы хорошо помнят Народный дом на Петроградской стороне. Здесь по соседству с Зоологическим садом на обширной парковой территории возвышались "американские горы" (в Америке они называются "русскими"). По их крутым, почти отвесным спускам непрерывно скатывались вагонетки с любителями острых ощущений. Были в Народном доме и разные другие аттракционы: "кривые зеркала", качели, карусели, тиры. На открытой сцене в парке и в Железном зале давались эстрадно-цирковые представления. Здесь-то и начались мои гастроли.

После окончания гастролей в Народном доме я стал работать главным образом по кинотеатрам.

В те годы существовала традиция: после сеанса убирали экран, раздвигали занавес - и начинался "дивертисмент". Программа его обычно состояла из трех-четырех номеров. Выступали певец или певица" балетная пара, куплетист и в заключение обычно шел цирковой номер. Были зрители, которые ходили в кино не для того, чтобы посмотреть фильм, а чтобы послушать концерт.

У входа шла бойкая торговля сливочными ирисками, семечками и штучными папиросами. Тут же шныряли беспризорники. В зрительном зале рядом с красными косынками работниц мелькали кожаные шляпки "совбарышень", между кепками виднелись котиковые ермолки "частников" -торговцев и кустарей.

Зрители вполголоса подпевали исполнявшимся со сцены куплетам "На злобу дня".

Вот в квартиру позвонил молодчик, Говорит, проверить надо счетчик.

Смотришь, оказался хулиганом... аном, Тычет в вас заряженным наганом... аном.

Был самый расцвет нэпа.

Я давал в "Титане", "Колизее" и других крупных кинотеатрах на Невском проспекте после сеансов "акты фантастической иллюзии". Все свободное время я посвящал созданию репертуара.

День мой складывался так: утром я шел в "Совкино" узнать, где мне предстоит работать, днем репетировал, вечером выступал, а после этого ехал на извозчике на Петроградскую сторону. Там жил знакомый столяр. По моим чертежам он изготовлял аппаратуру, а я ее сам раскрашивал, до рассвета, бывало, возясь с кистями и красками.

Наряду с "Омоложением" другим большим номером в моем репертуаре стал трюк под названием "Человек-молния".

Мне связывали руки и ноги и сажали в большой мешок. Затем мешок в свою очередь завязывали, запечатывали и помещали в сундук. Крышку забивали гвоздями, а весь сундук обвязывали веревками. Все делалось очень тщательно, добросовестно, и, казалось, нет никакой возможности человеку выбраться из этого сундука. Одна из моих помощниц хлопала в ладоши: "Раз... два..." - произносила она, и на счете "три" я уже появлялся в зале. Сундук развязывали, мешок распечатывали и в нем оказывались две женщины - две мои помощницы.

Проделывал я и такой фокус.

Мне давали свечку, и я укладывал ее в футляр. Затем на сцену вызывали кого-либо из зрителей и просили подержать футляр. Я брал пистолет, набрасывал на него цветной шелковый платок и стрелял. Платок при выстреле исчезал. Тогда я просил стоящего на сцене открыть футляр. К всеобщему удивлению, платок, который только что был у всех на глазах, лежал в футляре, а свечка... свечка пропала.

После этого между мной и вышедшим на сцену зрителем происходил следующий разговор:

- Отдайте свечку,- говорил я.

- Но я не брал ее,- отвечал обычно зритель.

- Как же не брали, когда я точно знаю, что она у вас. - Уверяю...

- Гражданин, свечка у вас в кармане.

Зритель поспешно хватался за карман и при общем смехе извлекал оттуда свечку.

Заставить свечку исчезнуть из футляра было не очень трудно: нажим специальной, не видимой зрителю пружинки - и свеча складывалась и уходила в дно футляра. Так же появлялся в футляре платок. Но вот подложить зрителю в карман свечу, когда он находился на сцене, при полном свете, когда публика внимательно смотрела за моими действиями, для этого необходима была ловкость. Я сосредоточивал общее внимание на футляре, как будто бы в нем заключалось все дело, делал вид, что ужасно волнуюсь из-за того, что "тайна" футляра может быть разоблачена, а сам тем временем подкладывал свечу в карман зрителю.

Вообще хорошо, когда два-три фокуса соединены вместе, это всегда поражает публику: исчезал платок, но тут же он оказывался в футляре, исчезала свеча, но она оказывалась в кармане у зрителя. И кроме того, возможная неудача одного трюка восполняется удачей другого.

Участие зрителей почти в каждом трюке делало мои выступления живыми, веселыми. Зрители, как это известно фокусникам, любят своими руками потрогать реквизит, убедиться, что тут нет никакого "мошенства". Со всех сторон сбегались добровольные помощники, когда я исполнял номер "Человек-молния", чтобы удостовериться, действительно ли Кио сидит в мешке. Они, как писал рецензент, "не позволят себя обмануть! Раздувая ноздри, они изучают мешок: на вкус, на крепость, на запах", В 1924г - 1925 годах число моих постоянных помощников доходило уже до десяти человек. Это был целый ансамбль. Свой номер мы обставляли, по мере возможности, с изрядной пышностью. В этом смысле я брал пример с тех многочисленных заграничных фокусников, которые являлись почти непременными участниками каждой эстрадной и цирковой программы.

Расскажу о некоторых из них.

Представьте себе сцену, задрапированную темными, мрачными сукнами. В центре на пьедестале - человеческий скелет. Слева и справа на столиках черепа. По сцене бесшумно скользят молодые женщины, одетые "чертиками" с хвостами и кокетливыми рожками.

Подобной "чертовщиной" обставлял свой номер иллюзионист Констано Касфикис.

Есть такой трюк: "Летающая дама". Женщина ложится на кушетку, лицом к зрителям. Затем кушетку убирают, и женщина остается "висеть" в воздухе.

Этот трюк Касфикис первым стал подавать как "сеанс гипноза". Он проделывал над своей ассистенткой "пассы", будто бы усыпляя ее, и та, погружаясь в шн, медленно поднималась в воздух.

Эффектное зрелище! Женщина лежит, облокотившись на правую руку... Глаза закрыты... Она парит в воздухе...Под ней ничего... Одно пространство...

Между прочим, трюк этот совсем не нов. Под разными названиями - "Летающая дева", "Девушка в воздухе", "Дочь воздуха" и даже "Мальчик, парящий в пространстве" - его исполняли еще в прошлом веке. Описание этого трюка я нашел в книге "Тайны новейших кудесников спиритизма, волшебства, магии и пристидижитации", изданной в Петербурге в 1893 году.

Там говорилось: "Девушка в воздухе" исполняется с особенными механическими снарядами. К толстому стержню приделана согнутая и обитая мягким стальная пластинка с тремя прикрепленными к ней ремнями. Они обхватывают тело исполнительницы. Стержень поднимается из-под пола с помощью домкрата.

Тот же самый домкрат, тот же самый стержень остались в этом трюке до наших дней. Только ремни, охватывавшие тело исполнительницы и поддерживавшие его в горизонтальном положении, заменены более удобным металлическим "корсетом".

Но вернемся к Касфикису. При всей "таинственности", которой он окружил свой номер, в его выступлении было нечто такое, что смягчало эту "таинственность", делало ее какой-то несерьезной. Может быть, в известной степени этому способствовал шутливый разговор, который Касфикис вел, демонстрируя свои трюки. Грек по национальности (он был сыном рыбака), Касфикис говорил на забавном, ломаном языке. Нельзя было не улыбнуться, слушая, как смешно он коверкал слова. Нередко, к сожалению, Касфикис шел по пути откровенного шарлатанства. Например, он объявлял сеансы "массового гипноза публики", хотя о гипнозе имел самое смутное представление. "Гипнотизируемые", якобы в состоянии гипнотического сна, выполняли все приказания "гипнотизера": лазили на стол, делали вид, что перепрыгивают через лужи, отбивались от воображаемых пчел, пели, танцевали. В Баку в цирке Касфикис объявил, что в свой бенефис он расскажет, как организовать сеансы гипноза. И он действительно это сделал.

- Граждане,- сказал Касфикис, выйдя на арену,- если вы хотите делать то же, что и я, пойдите на биржу труда, наймите там безработных, прорепетируйте с ними день или два, и можете выступать.

За такую откровенность публика едва не отколотила и "гипнотизера" и "гипнотизируемых".

Надо сказать, что Касфикис едва ли не первый из иллюзионистов с крупной аппаратурой вышел на цирковую арену (до этого фокусы показывались только на сцене).

Иллюзионисту очень нужны кулисы и задник. Ведь многие фокусы показываются при помощи так называемого черного кабинета, то есть черных кулис и задника, особым образом подсвеченных, в которых "исчезают" одетые в черное ассистенты. Да и другие фокусы легче сделать на сцене, чем на арене, где зрители сидят вокруг и где очень трудно что-нибудь спрятать. Характерно, что почти ни один из известных заграничных иллюзионистов на арене не выступает, они боятся арены. Только наши артисты-фокусники постоянно работают в цирках. Но от этого уровень их мастерства резко повысился.