Любовная дилемма - Карла Кэссиди

— Спасибо, очень люблю, когда обо мне заботятся, — улыбнулся Бэйли.

— Ты-то при чем, я о моем маленьком Хитреце.

— Похоже, ты захочешь взять его в дом, — вздохнул мужчина.

Мелани радостно запрыгала на месте:

— Правда, Бэйли, это возможно? Ты не будешь возражать?

— Шериф сказал, что постарается устроить всех собак в хорошие руки, а ты всегда мечтала иметь собаку.

— Да, ну да... Мне кажется, он меня уже немного любит, — она обняла и крепко поцеловала Бэйли в щеку, он в ответ привычно обнял ее, и по ее спине снова поползли мурашки.

Мелани отступила, поражаясь собственной реакции.

— Я пойду в душ первая, — сказала она.

— А я тем временем позабочусь об ужине.

Стоя под горячей струей, Мелани размышляла, что же это такое с ней приключилось, отчего она стала так реагировать на все, даже самые незначительные, прикосновения Бэйли, и в конце концов решила: пожалуй, это естественно — видеть совершенно в другом свете человека, за которого собираешься через семь дней выйти замуж. И абсолютно естественно, что теперь она замечает какие-то вещи, на которые раньше не обращала внимания, — например, какие у него красивые руки, с длинными и сильными пальцами, какая теплая щека...

Вернувшись в гостиную, она увидела, что Бэйли сидит на диване, потягивая пиво.

— Я думала, ты заботишься об ужине.

— Я позаботился. Я заказал пиццу, а на десерт у нас знаменитый вишневый пирог миссис Колдуэл.

— С чего это она испекла тебе пирог?

Бэйли протянул ей свой бокал. Она отхлебнула пару глотков и вернула ему. Мелани никогда не выпивала целый бокал пива, у них вошло в привычку, что она отпивает немного из его бокала.

— Хотелось бы думать, что она сделала это просто потому, что я хороший парень, но ее внучка будет участвовать в конкурсе. — Бэйли поднялся с дивана и направился в душ, бросив на ходу: — Деньги на пиццу — на столе.

Мелани проводила его взглядом, в который раз за эти дни восхитившись его широкими плечами, стройной талией и бедрами, и ее снова как будто обдало жаром. Справившись с собой, она пошла на кухню, накрывать стол к ужину.

Ей очень нравилось, как дом Бэйли выглядит снаружи, но внутри это было типичное жилище холостяка. Хотя на окнах висели ярко-желтые занавески, но на столе не было ни скатерти, ни салфеток, ни каких-нибудь изящных баночек для специй или сухих продуктов, не было никаких украшений: ваз, орнаментов, никаких цветовых пятен, чтобы оживить помещение. Собираясь поселиться здесь, она взяла с собой кое-что из своего дома, решив сделать это место удобным и приятным для себя.

После свадьбы я нарушу аскетичность дома Бэйли.

Накрывая на стол, Мелани пыталась проанализировать те необычные чувства, которые она теперь испытывала, когда видела Бэйли или думала о нем. На самом деле не Бэйли был причиной ее нервозности и даже не предстоящая близость именно с ним. Мысли о близости с мужчиной вообще пугали ее, вызывали и напряжение, и неловкость.

Бэйли не знал о ней лишь одного — того, что она девственница.

Наверняка он считал, что Мелани была близка с Ренди Синклером — парнем, с которым у нее случился роман в колледже. А она, хоть и не лгала ему, никогда не утверждала обратное.

Я приняла правильное решение. Я буду близка с мужчиной, которому по-настоящему доверяю.

Звонок в дверь прервал ее размышления — доставили пиццу. И почти тотчас же из душа вышел Бэйли.

— Потрясающая точность, — сказала Мелани.

— Отлично, я так голоден.

Не отвлекаясь более на разговоры, они съели по паре кусков. Когда Бэйли потянулся за третьим, Мелани отставила тарелку и откинулась на спинку стула.

— Лучше предупредить тебя. Сегодня моя мама беседовала с твоей по телефону, и, по-моему, это не был обмен рецептами.

— Да, — скривился Бэйли, — мама звонила мне спросить, не знаю ли я, какие цветы ты предпочтешь для свадебной церемонии.

— И что ты сказал?

— Во-первых, я напомнил, что мы планируем скромную церемонию, во-вторых, сказал: «Мелани любит маргаритки». Думаешь, я не знаю, какие у тебя любимые цветы?

Девушка улыбнулась в ответ, в очередной раз радуясь тому, как хорошо они знают друг друга.

— Ты ведь мог и забыть. И потом, я иногда бормочу себе под нос, такая мерзкая привычка, и никогда не знаю, расслышал ты или нет.

— Прости, не расслышал, что ты там бормочешь? — он расхохотался, когда она сделала вид, что собирается запустить в него куском пиццы. — По крайней мере, мы легко сможем всем объяснить, почему у нас не будет медового месяца.

— Щенки?

Мужчина кивнул.

— Ты по-прежнему уверена, что хочешь помочь мне?

— Уверена. Хватит есть, а то станешь похож на поросенка. — Мелани направилась к холодильнику, чтобы убрать остатки пиццы. Повернувшись к Бэйли, она увидела, что выражение его лица стало странно задумчивым. — Ты чего?

— Она не любила животных.

— Стефани? — Мелани была удивлена — он никогда о ней не говорил.

Мужчина кивнул:

— Она считала, что собаки нечистоплотные, кошки слишком волосатые, не говоря уж о тех, кто хоть отдаленно напоминает грызунов.

— Как же умудрилась женщина, ненавидящая животных, выйти замуж за ветеринара? — спросила Мелани.

Бэйли задумчиво потер подбородок.

— Она считала, что ей удастся уговорить меня переквалифицироваться, мы переберемся в какой-нибудь большой город и заживем жизнью хорошо обеспеченных, уважаемых людей.

— А она не заметила, что и здесь, в Фокс-Сити, ты не только очень уважаемый человек, но еще и вполне обеспеченный, ведь у тебя есть личный бассейн?

Засмеявшись, Бэйли взял ее за руку.

— Иногда я думаю, что бы я делал, если бы тебя не было в моей жизни, Мелли...

Девушка вздрогнула — эта фраза вновь пробудила в ее душе странные эмоции, но тут Бэйли добавил:

— Ты такой прекрасный дружище, о таком парни могут только мечтать.

Похоже, он не понимал, какой отклик находят в сердце Мелани его слова.

— Да, конечно, — несколько резко бросила она. — Но сейчас дружище заявляет, что уже ночь и он направляется домой. Я вернусь рано утром, привезу еще вещи и помогу тебе с собаками.

Бэйли проводил ее до двери и, наклонившись, поцеловал в лоб:

— Я приготовлю кофе к твоему приезду. Спокойной ночи, Мелли.

— Спокойной ночи, Бэйли.

По дороге домой она подумала о словах, которые он сказал перед ее уходом.

Что бы я делал, если бы в моей жизни не было тебя.

Как бы ей хотелось, чтобы он говорил о ней как о женщине, а не как о друге!

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Колетт, это потрясающе вкусно, — с чувством воскликнул Бэйли, отодвигая пустую тарелку. Он улыбнулся сидящему напротив Танеру Ротману. — Танер, какой ты везунчик, старик. Она красотка, да еще и чудесно готовит.