Пленники бездны - Кевин Роуз

Продолжая механически обороняться, Конан просчитывал шансы на спасение, но выводы его были неутешительны. Даже если бы удалось добраться до веревки, по которой он спустился в шахту, огромная масса повисших на нем тварей вряд ли позволила бы подняться наверх. Но иного выхода не было. Силы любого человека не беспредельны. Конан чувствовал, что его внимание начинает ослабевать и проклятые твари подбираются все ближе. Его спасало только то, что студенистые подобия тел ларв не позволяли им двигаться со скоростью обычных людей. До сих пор это спасало варвара. Но уже несколько раз воплощенные тени прорывались через сверкающую завесу, сотканную Конаном вокруг себя, и впивались ему в ноги. Конан продолжал отбиваться, выжидая удобного момента, чтобы добраться до спасительной веревки и выбраться из шахты.

Однако все мастерство киммерийца было бессильно против напора мертвецов. Их вязкие тела, разрубленные на части, покрывали пол шахты, но оставшиеся по-прежнему стремились добраться до человека. Конану пришлось отступить на шаг, затем снова и снова… Словно повинуясь чьей-то злобной воле, ожившие призраки медленно, но верно оттесняли киммерийца вглубь подземелья. Шипя, бормоча невразумительные слова, они преграждали путь к выходу, оставляя свободным противоположный конец штольни.

Конан сражался с отчаянием обреченного. Раз за разом он отпихивал ларв, но неуклонно отступал все дальше и дальше в темноту. Ларвы уже оттеснили киммерийца в конец туннеля. Ему приходилось сражаться, полагаясь только на свое чутье, — никто не смог бы ничего разглядеть в окружающем мраке. Смутное чувство опасности удержало его от очередного шага назад. Конан прислонился спиной к стене и осторожно ощупал ногой пол шахты. Чутье не подвело его и на этот раз — сзади был провал, ведущий в неизвестность.

Однако это открытие не спасло Конана. Очередная атака его противников заставила его отступить на шаг, земля поплыла под ногами, и киммериец полетел вниз. Его падение длилось недолго. Конан упал на покатый склон и покатился по нему вниз. Еще в детстве, на склонах гор Киммерии, он научился падать. Это умение пригодилось и сейчас.

Он сгруппировался, тело его утратило жесткость, и словно огромный шар варвар покатился навстречу неизвестности. К удивлению Конана, вскоре спуск оборвался. Киммериец вскочил на ноги и огляделся. Его враги остались позади — никто не последовал за варваром в этот колодец, как будто ларвы стремились загнать туда человека и, добившись своей цели, успокоились. Туннель, находившийся глубоко под землей, был освещен слабым, призрачным голубоватым светом, сочившимся неизвестно откуда. Казалось, словно светится сам воздух. В боковых стенах кое-где виднелись черные провалы. Конан понял, что освещен только центральный коридор этого подземного лабиринта. Он тянулся вдаль, расширяясь и образовывая огромную пещеру. Пожав плечами, Конан двинулся вперед. Что бы ни ожидало его впереди, возвращаться к ларвам ему не хотелось.

Вскоре стены туннеля раздались вширь, потолок поднялся, и Конан очутился в большом гроте. Кое-где вверх уходили странно искривленные колонны, достигавшие свода пещеры, виднелись груды камней, почему-то напомнившие Конану полуразрушенные укрепления древних городов, виденные им как-то в пустыне. Про эти города рассказывали, что их населяла древняя раса обитателей Лемурии или еще более загадочные люди, в которых было больше демонического, чем человеческого. Впрочем, Конан никогда не придавал значения подобным рассказам — он хотел жить, ощущать вкус мяса и вина, любить женщин, а не уподобляться трусам, млеющим от рассказов бродячих певцов, представляя себя героями старинных легенд.

Сжимая в руке меч, киммериец пересекал пустынную пещеру. Внезапно под ногой что-то хрустнуло. Он наклонился и поднял с пола пожелтевшую от времени кость. Одного взгляда было ему достаточно, чтобы понять, что он держит в руках человеческое ребро. Разбросав ногами пыль, покрывающую каменистый пол, он увидел весь скелет и почувствовал, что волосы у него на затылке встали дыбом. Перед ним лежал скелет какого-то жуткого существа: человеческий скелет венчал огромный змеиный череп. Погибшее существо имело человеческое тело и змеиную голову.

— Кром! — вполголоса пробормотал Конан, оглядываясь вокруг, словно ожидая увидеть такого же, но ожившего, монстра. Однако пещера по-прежнему была пустынна и безмолвна. — Значит, рассказы о людях-змеях оказались правдой, — медленно проговорил Конан.

Он наклонился над скелетом и принялся внимательно разглядывать его. Было ясно, что причина смерти не имеет ничего общего с магией: в груди человека находилось множество наконечников — он был буквально нашпигован стрелами. Мертвец, погибший в бою тысячелетия назад, до сих пор сжимал в руке, уже лишенной плоти, странный узкий извивающийся клинок — нечто среднее между мечом и кинжалом.

Скептически хмыкнув, Конан поднял этот непривычного вида клинок. Лезвие его было изготовлено из неизвестного киммерийцу материала. По нему шли причудливые узоры — короткие завитки, неправильного вида круги. Усмехнувшись, он засунул его за пояс и двинулся дальше, вглубь пещеры.

Теперь киммериец напоминал крадущегося хищника. Его мускулы были напряжены, он ожидал нападения из-за каждого нагромождения камней. Инстинктивно он чувствовал, что это место наполнено злом, более древним, чем он мог себе представить. Перейдя огромный подземный зал, он оказался перед развилкой. Один туннель круто уходил вниз, другой поворачивал и шел вверх. По расчетам Конана, он должен был выходить в покинутую им шахту, а значит, ближе к поверхности. Выбор был очевиден — Конан направился вверх, стремясь покинуть это проклятое место.

В многочисленных боковых ходах чувствовалось неясное шевеление, несколько раз он чувствовал взгляд чьих-то горящих в темноте глаз. Однако никто из таинственных обитателей пещер пока что не пытался напасть на киммерийца. Несколько раз он натыкался на древние скелеты, видел обломки истлевшего от времени оружия. Было видно, что когда-то, в незапамятные времена, в этих подземельях кипела жестокая битва.

Конан обратил внимание, что некоторые кости расплющены, будто кто-то пытался извлечь из них мозг. Это навело его на мысль, что и после исчезновения неизвестных хозяев подземелий в пещерах оставались существа, представляющие опасность. И словно в подтверждение этого вывода из очередного бокового хода, преграждая ему путь, в туннель ринулось жуткое создание — ожившее воплощение ужаса подземелий.

Оно напоминало нечто среднее между обезьяной и змеей, лягушку, выросшую до размеров гориллы. Голая, лишенная шерсти кожа чудовища была покрыта бородавками и отвратительной слизью, огромные белесые глаза сверлили человека, посмевшего вторгнуться в подземный лабиринт. Задние лапы были массивными и мускулистыми, словно колонны небольшого храма, передние же, наоборот, казались маленькими и слабыми — слабыми, разумеется, только для чудовища; их силы хватило бы, чтобы переломать хребет носорогу, к тому же каждый из трех толстых корявых пальцев передних лап заканчивался когтем величиной с небольшой стилет. Вытянутая морда представляла собой что-то среднее между головой змеи и крокодила; в приоткрытой пасти виднелись длинные желтоватые зубы.