Бретёр - Андрей Акцынов

Перед партией стояла масса дел. За то время, что вождь сидел, партия окрепла и возмужала. По всей стране прокатились громкие акции прямого действия, прорывались кордоны милиции на маршах, шли потоки новых людей.

Сегодня на повестке дня стоял вопрос создания максимально широкой коалиции «Россия без Путина» с присутствием всех реально существующих оппозиционных сил. Начать с того, что вступить в союз с либеральными политиками. А для этого партии предстояло стать более сговорчивыми и постепенно отходить от тоталитарной эстетики или, по крайней мере, делать вид.

Пришлось прекратить пугать либералов и показать, что мы, мол, свои и с нами можно договариваться. На смену «Завершим реформы так: Сталин! Берия! ГУЛАГ!» пришли абсолютно демократические требования политических прав и свобод. Партия взрослела и одновременно успевала выполнять свои тактические задачи.

Во время выступления Лимонова в зале громко ревел ребенок.

– Пускай кричит! Громче! Ребенок – это новая жизнь, это здорово! – Лимонов зааплодировал и продолжил.

Новая программа партии, за редким исключением, была составлена из вполне простых, даже популистских пунктов, соответствующих политической обстановке, и могла принадлежать какому-нибудь правозащитному движению.

Вот некоторые из них:

1. Дать свободно развиваться гражданскому обществу в России. Ограничить вмешательство государства в общественную и личную жизнь граждан.

2. Упростить регистрацию политических партий, вплоть до полной ее отмены.

3. Не препятствовать деятельности независимых СМИ. Обеспечить контроль общества за работой правоохранительных органов.

Многие протестовали, но Бретёр вполне принимал все это. Партия становилась более современной, чтобы бороться за власть в реальных условиях.

В зале Бретёр продолжил наблюдение за однопартийцами, которое начал в бункере. В президиуме он увидел того самого Сергея Соловья, который по глазам и лицу, похожему на обтянутый кожей череп, напоминал настоящего террориста. И еще одна деталь: у него была экзотическая форма ушей, как у вурдалака или летучей мыши. Дмитрий Бахур сидел где-то в самом конце зала, как двоечник, и был похож на задиристого парня с промышленной окраины.

Бретёру нравились эти ребята, и он хотел стать таким, как они.

После съезда самой радикальной партии в России Бретёра ждали новые приключения: он готовился принять участие в массовой драке. Что значит «готовился»? Имеется в виду психологическая подготовка, времени разучивать удары и приемы не было. На тот момент он был совершенно неразвит физически, это его не останавливало. Он хотел начать себя испытывать, проверять на прочность. Единственное, чему он был кое-как обучен, – двум элементарным ударам с вложением корпуса: оттолкнуться одной ногой и перенести вес на другую, а между этим летит удар.

Вася с Моцартом ждали его на выходе с «Пионерской» среди пары десятков крепких хулиганов – под кепками в мелкую коричневую клетку Burberry блестят глумливые глаза и хищные зубы. В одежде преобладали синие и голубые цвета – символика «Зенита», хотя, собственно, сам футбол здесь всем по одному месту, он рассматривается только как повод для агрессии.

Футбольные группировки нападают не только на фанатов других команд, группировки, или «фирмы», фанатов одного клуба устраивают разборки между собой, чтобы выпустить пар и набраться боевого опыта, – такие встречи более безопасны, потому что они регламентируются.

А если ты ранним утром едешь на Московский вокзал, чтобы вычислить фаната «Спартака», приехавшего на матч, и планируешь покараулить и напасть на него, то такое нападение таит в себе элемент пугающей неизвестности: он может достать нож и изрезать тебя в лоскутки. В Турции, кстати, футбольное хулиганье зачастую использует здоровенные ножи. Это распространенная практика.

О съезде нацболов в этой компании Вася посоветовал не распространяться, было слишком много правых фашиков, они могли не так понять. Для них нацболы – это что-то типа коммунистов или RASH (Red Anarchist Skinhead – красные скины-анархисты).

Пока они ждали, розовый толстяк, размахивая банкой пива, рассказывал про то, как он наелся спидов и стал звонить в пять утра всем своим друзьям и орать в трубку: «Мне так классно! Мне так классно!» Позже утром было уже совсем не классно, под действием наркотиков у него в небывалых объемах уменьшился член, и ему стало казаться, что это на всю жизнь, и его охватила паника.

– Что, очко играет? – Моцарт хлопнул Бретёра по плечу.

Таинственными тропами они двигались в заброшенный заросший парк.

– Это нормально. У всех играет, – сказал Вася. – Главное, бей первым и прикрывай голову. Ты капу взял?

– Мне никто не говорил про капу.

– Тогда воспользуешься моей.

Крупные фанатские группировки контролируются ментами, те, что поменьше, – в свободном плавании.

Их фирма называлась Slob troupe, что переводится как «Парень-труп». Парни хотели быть еще более устрашающими, чем на самом деле, – это в стиле знаменитой «Черной руки» Гаврилы Принципа. Впрочем, эти ребята и вправду могли навести ужас.

Итак, толпа крепколобых фанатов, у многих татуировки на оголенных торсах, браво разминалась перед боем и бинтовала руки. Чуть поодаль девушки с аптечками готовили перекись и повязки. Бретёр тоже сделал вид, что разминался, он стал подражать движениям других.

Другая группировка была поменьше, с менее опытным составом, они долго не выходили на связь. Состав Slob troupe, за исключением Бретёра, представлял собой сборище отборных уличных отморозков с разнообразным боевым опытом. Среди них был один крупный, чуть разбухший борец-кавказец – шея была толщиной с Александрийский столп. Его присутствие никого не смущало, так же как и Бретёра. Пусть парень попробует – одобрительно кивали в его сторону матерые драчуны.

В ожидании драки обстановка накаляется. Если вы дразните вашу сторожевую собаку порцией сырого мяса, то вначале у нее обильно потекут слюни, а потом она может сорваться с цепи и наброситься на вас. Бретёр тоже разделся и стал колотить себя в грудь, как абориген перед охотой.

Не хватало свиной головы, наколотой на палку. Он вдруг почувствовал себя среди подростков на необитаемом острове, как в «Повелителе мух» Голдинга. Кстати, «свиньи» или «мясо» – это на злобном фанатском жаргоне фанаты «Спартака».

Когда только подоспели другие «фирмы», они стояли в полной боеготовности с красными туловищами и звериными глазами. Перед тем, как броситься в бой.

Вся драка длилась минуты две, Бретёр толком не понял, что произошло. Жилистый бритоголовый парень сперва ударил его в скулу, потом виртуозно перебросил через бедро. Все рассредоточились по парам, впереди Моцарт метелил какого-то крепкого спортсмена, со стороны это выглядело столь же грациозно и хищно, как нападение дикого камышового кота.

Бретёр лежал на земле, но не чувствовал себя побежденным, позже ему не пришлось ничего мазать или бинтовать.

– Ты еще легко отделался! – Вася сидел напротив Бретёра в накуренном пабе, где они пили пиво. – Моцарелле, вон, как-то раз челюсть вынесли.

– Да, и я несколько месяцев ходил как Ганнибал Лектор! – Моцарт обвел пальцами подбородок. – Здесь стояли две металлические скобы.

– Как съезд?

– Нормально. Народу до фига было.

– Лимонова видел?

– Конечно. Он там выступал первый. Еще Захар Прилепин выступал. Это бывший омоновец, сейчас он тоже известный писатель.

– Тебя это все еще не задолбало?.. – Моцарт отхлебнул пива.

– Да как-то нет, – неуверенно сказал он.

Это было и правдой и неправдой одновременно. По наивности он представлял себе, что работа партийной ячейки будет куда более увлекательной. Хотя что можно было ожидать? Наверное, ему просто очень хотелось стать плохим и он пробовал наобум различные варианты: наркотики, воровство, драка, радикальная партия. Но в глубине души он все еще оставался хорошим мальчиком.

– Сейчас поедем на Гагару! – сказал Вася, допивая пиво.

Гагара – это Гагаринская улица на углу с домом, где жил Бретёр на Пестеля. Там стояла гопническая школа и садик с детской площадкой – она наводнена огромными деревянными скульптурами-истуканами, еще там рядом пешеходная зона у Мухинского училища с неуклюжими каменными скамейками и столами. На этих скамейках их уже ждал в хлам пьяный Гримми и еще несколько странных персонажей. Один из них – Животное – настоящая громадина, туша крепко сбитых мускулов, массивная голова и два передних зуба торчком. Про него рассказывали небывалые истории, как про силача-великана из бродячего цирка.