Боец тишины (СИ) - Стас Северский

управляемого хаоса подвела… Что за дурь вообще?.. Управляемый – хаос… Хаос на то и хаос, что

– неуправляемый. Конечно, они контроль потеряли – заварили свою ядовитую кашу, распустили ее

по всему свету растекаться… нахлебались все их отравы, только вот она и на их территории со

временем затекла… А они люди – разнеженные, к жесткой жизни непривычные и неприученные…

Куда им свое варево расхлебать – горькую ведь кашу они другим уготовали… сготовили, вернее. А

как оборотились все их злые козни, сговоры да заговоры в их британскую сторону, они только рты

открыли. Обернуться вокруг себя не успели, как из “друзей” всем врагами стали. И сейчас, после

долгого угнетения, после длительного усыпления, мы и остатки ЕС начинаем на ноги вставать и

врага на колени опускать. Не впервой за вражеский же счет освобождаемся и вооружаемся.

Выждалось время – и оказалось, что ручная партия оппозиции поставленного врагом

правительства ручной только притворяется… а возглавляет ее совсем не подлый предатель и

преступник, видящейся врагу в лице лидера. Собирался враг устроить у нас затяжную тупиковую

гражданскую войну – он войны добился… но не такой, как требовалось. У нас все было точно

рассчитано и подконтрольно, подготовлено и приведено в исполнение по четкому плану –

операцию провели в короткие сроки без сучка без задоринки. Правда, при поддержке Китая –

нашего будущего врага… Но главное, что… Не вышло у противника окончательно устранить нашу

способность к сопротивлению… и вообще, – все наши способности и свободы. Не верную он

стратегию избрал. Считал, что, действуя скрытно, а не в открытую, он не вызовет

противодействия… Что ж… С него станется… думать, что его “невидимое” остальным действие

действительно не видно другим… и вообще – не идет в счет из-за того, что его – не видно. Как

дети, считающие, что стоит им закрыть глаза, – они сразу станут незаметными… только так дети и

все окружающее не исчезает… так дети только перестают видеть окружающее.

Не иначе и с нашими заядлыми захватчиками произошло… да и в прошлом происходило – с их

старыми колониями. Хлебнули они последствий давления в виде объединительных и

освободительных движений… а главное, – в виде возврата всего худшего, вышедшего из их

больной головы и обрушенного на завоеванные территории, – все обратно на их голову ливануло.

Как с Китаем… Британцы думали китайцев опиумом одурманить и усыпить досмерти, а вышло,

что китайцы не только выжили и, вторгшихся, британцев со своих территорий выставили, но и

стали их сильнейшим соперником. И с опиумом все не так просто получилось – как захлестнуло

британцев откатной волной, так и захлебываются в ней… до сих пор не знают, как от наркоты

избавиться. Считаешь человека рабом – считай, что он твой раб сегодня, а завтра – ты его рабом

запросто станешь. Иначе и не случается – все отзывается… только никогда заранее точно не

знаешь, что с какой стороны вернется… Чаще именно с той, куда целишь, куда стреляешь

возвращается, а иногда – и с другой… непонятно, с какой. Главное, – знать… а еще главнее, –

запомнить, что ты – считаешь себя сообразительным, а пуля – дура. Ты думаешь, а она – нет. На

расчеты траектории полета и прицел ей, конечно, не плевать, но все, что касается человеческих

задумок, ей параллельно. Пуля проста настолько, что путается в изощренных замыслах людей и

плутает в выдуманном ими законодательстве… зато законы физики – соблюдает исправно, следуя

им слепо и повинуясь беспрекословно. Так что, когда мы совершаем промах, – промахиваемся мы,

а пуля – всегда попадает в цель. Эх, Игорь Иванович, надо людям срочно тупеть или умнеть скорее

– тогда они, как пули, на простые и понятные законы физики равнение и ориентировку держать

будут… тогда они будут в силах избежать кучи ошибок, бьющих рикошетом то в грудь, то в спину.

Глава 4

Как всегда, зажатый тенями, затаил дыхание, слушая тишину. Ничего – ни шороха. Тяжелый

воздух содрогается лишь от моего сердцебиения, как всегда. И, как всегда, от боли, усталости и

духоты тошнит. Отер с лица холодную испарину. А скоро, считай сейчас, с меня опять потоки

жаркого пота потекут.

14

Заломил закостенелую руку за спину и просунул под промокшую куртку, стараясь не замечать

амуницию, стягивающую все мое тело, вроде как спутанными сплетениями путины. Черт… Меня

всего, как в клей окунули! Как потопили в клее, которого я напился и надышался! Оперся о стену и

опустился на затянутый скользкой слизью пол. Постарался расправить плечи и растереть

сведенные судорогой мышцы. Шея скована так, что не повернуть. А вдоль позвоночника к

лопаткам и к пояснице тянутся твердые тяжи. Еще часа три, и я – сдохну, Игорь Иванович! На

рассвете я немо насмехался надо всем подряд, не зная пощады и оставаясь спокойным! Но к закату

сил на злое веселье, защищающее меня от простой злости, у меня – не осталось! Ночь не

знаменует конец моих мучений, и я начинаю считать, что моего мучителя пора приструнить

жестче! Попрекаете?! Не надо!

Пора мне сосредоточиться на системе, следящей за темнотой и тишиной этого сектора.

Определил частоты просматривающей и прослушивающей сектор аппаратуры – не автономной, а

связанной с центральной системой беспроводным соединением. Эта аппаратура серьезная. Она

следит, снимает и слушает все время и постоянно пересылает все сведения центральной системе на

запись и анализ. С одной стороны с этой системой слежения сложностей полно, но только – с

одной стороны. С системами, спящими в покое и просыпающимися, только замечая тепловое

излечение или движение, сложностей столько же. Но мне все по плечу! Мне плевать – проходит

ориентация системы по посланным или по принятым сигналам, по рентген лучам или по

инфракрасному излучению. Плевать – проходит опознание человека по внутренним или по

внешним очертаниям. Я и людям, и технике и так, и эдак десятью вариантами пыль в глаза пускаю

и незримым призраком прямо перед ними пролетаю – по темноте, по тишине и по делам главного