На другой стороне холма - Евгений Деймин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А дальше были «Стальной берег» и «История открытий» – художественно-исторический сериал о славных и легендарных временах эпохи открытия и освоения Элленаи. Работа над этим сериалом и стала поворотной в судьбе Арона. Сценарий к следующему фильму – «Рыцари Света и Тьмы», Арон уже написал самостоятельно.
Научный мир потерял Арона Гильзентера – учёного-историка, зато мировой кинематограф приобрёл одного из самых успешных киносценаристов.
Со временем писательские интересы Арона вышли далеко за пределы исторических саг. Вершиной в его творческой карьере стал сценарий к фильму «Счастливчики с улиц Арк-Родрэма» – история о трёх друзьях детства, каждый из которых выбрал свой путь: один стал преступником, другой сыщиком, а третий адвокатом. Судьбы всех троих, спустя десятки лет после того, как они выросли и расстались, вновь пересекаются в их родном, но уже ставшем совсем другим городе. Трое бывших друзей, удел одного из которых – грабить, второго – ловить преступников, а третьего – защищать в суде, в том числе и тех, кто этого не достоин, сводит вместе громкая история с дерзким ограблением самого роскошного казино Арк-Родрэма – «Золотой жук».
Последним фильмом, поставленным по сценарию Арона Гильзентера, стали «Цветы гнева».
Арон Гильзентер погиб через пару лет после окончания съёмок этого фильма, в свой День рождения. Он просто захлебнулся рвотой. Дочь писателя, Эйша, обнаружила отца мёртвым на полу в рабочем кабинете в его роскошном особняке на Ратад Гу-Айт. Предчувствуя беду после того, как она не смогла дозвониться до него, чтобы поздравить с Днём рождения, Эйша на следующий же день первым утренним рейсом вылетела из столицы в Арк-Родрэм. Но было уже слишком поздно.
Два года, прошедшие после съёмок последнего фильма, Гильзентер безвылазно провёл в своём доме. Весёлый, жизнерадостный Арон, которого знала и любила вся богема Арк-Родрэма, исчез навсегда. Его сменил Арон-затворник. Он больше не писал сценариев, не появлялся на вечеринках кино и поп-звёзд. Тихо и незаметно Арон расстался с женой Виерой, и в его жизни остался только один человек, с которым он поддерживал связь, – его дочь Эйша.
Конечно же, смерть Гильзентера была тут же связана с чередой других смертей участников съёмок фильма «Цветы гнева». Но попытки отыскать хоть какие-то мотивы, побудившие Арона принять заведомо смертельную дозу амфетамина, оказались тщетными. Изучение дневников в архиве Гильзентера также не дало результатов: никаких записей, сделанных после окончания съёмок фильма, просто не оказалось.
Итак, всякие попытки разгадать загадку странной смерти хозяина дома на «дороге в никуда», в это самое «никуда» и уводили18. Правда, был ещё один вопрос, задать который мог лишь тот, кто лично хорошо знал Гильзентера: его ярко выраженный перфекционизм в виде стремления каждому своему действию придавать смысловую завершённость и совершенство и давнюю страсть к оккультным наукам; тот, кто знал истинную цену хранящейся у него в доме колоде карт Таро. То была первая, 1910 года, редакция классической колоды карт Артура Уэйта19, выполненная вручную по пергаменту самой Памелой Колман Смит20. Для Арона это была просто бесценная реликвия. И тем загадочней, что в этой колоде, найденной Эйшей в верхнем ящике отцовского рабочего стола, отсутствовала одна карта – седьмая карта старших арканов – Колесница.
15. Попытка к бегству
Беззвучное пространство котловины Айрантс-Гил раскалывает далёкий, кажущийся нереальным и чужим для этих мест звук выстрела. Рэй резко останавливается, замирает, а потом поворачивает голову в сторону звука. За своим правым плечом, далеко, на западном берегу озера, у вынырнувшего из тумана гигантского дуба, он видит две крохотные человеческие фигуры.
Кенн подносит к глазам бинокль, и мощная оптика тут же приближает их. Эти люди ему незнакомы. У одного в руках карабин. Кенн замечает, что на оружии отсутствует оптический прицел. Второй смотрит в бинокль, объективы которого нацелены на Рэя.
Человек с биноклем, убедившись, что Кенн разглядывает именно их, призывно машет ему рукой. Но у Рэя нет желания с кем-либо здесь встречаться. Тем более, когда незнакомцев двое и у них оружие. Он не отвечает им.
Похоже, такая невежливость парням не нравится. Первый направляет карабин на Кенна, но потом опускает ствол вниз.
Рэй игнорирует и этот знак.
Тогда второй протягивает руку вперёд. Кенн догадывается, что это движение адресовано именно ему, а не напарнику. Он отнимает бинокль от глаз и смотрит в указанном направлении. По серой жухлой траве, ныряя меж камней, к нему во весь дух мчится охотничий пёс.
Рэй бросает взгляд на уходящий в свинцовую высь склон горы Айрантс-Гил. До перевала и оставленного за ним «Мориона» ещё очень и очень далеко.
Но можно и успеть. Надо успеть. Рэй срывается с места и бежит вверх по склону.
Преследователи устремляются за ним. Чёрная точка несущегося к Рэю пса стремительно проглатывает разделяющее их расстояние.
Как он проглядел появление в долине чужаков!? Когда они его выследили? Вчера? Нет… Вчера Рэй был намного осторожнее. Ночевал он в доме у разрушенной церкви, в небольшой пустой комнате на втором этаже. Из разбитого окна открывался восхитительный вид на озеро и возвышающийся за ним Айрантс-Гил. Вся местность, включая оба подхода с восточного и южного перевалов, отлично просматривалась. На окраине посёлка, как обычно, в тумане, плыл в известном лишь ему направлении исполинский дуб.
Огня Кенн не разводил – нужно было оставаться незамеченным. Холодная пища, конечно, не фонтан, но большой термос с горячим чаем здорово ему помог. Последнюю кружку крепко заваренного кенийского чая он оставил на конец своего путешествия, мечтая выпить его уже в кабине своего «дома на колёсах» – старого дружищи «Мориона».
Ни утром, ни после полудня, когда Рэй покидал исследованный им посёлок, он тоже ничего подозрительного не заметил.
