Разбуди меня в 4.20 - Филипп Лис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что-то было в этом экстремальное. Да, путешествие к пограничным мирам меня забавляло, но исключительно тем, что никогда не знаешь, где вынырнешь, а главное, в каком виде и в каком состоянии.
— Знаешь, у меня море вопросов, — попытался я развязать разговор. С тех пор, как мы бежали, она не очень разговаривала, да и мне было бы приятно кое-что для себя прояснить. — Что это был за туннель, по которому я мчался, почему я ощущал страх, который напустил Тачан, что это за ворота и что за радость там спрятана за ними, где эти двое, что с нами инсталлировались?
Дара немного покраснела, я увидел это в свете уличного фонаря, одиноко горевшего посреди незнакомой улицы. Вряд ли я сказал что-то, что могло её смутить, но это все ровно произошло. Я не мог ошибиться. А потом она глаза отвела как-то в сторону, словно признавая какую-то свою ошибку, но боясь сказать об этом.
— Туннель — это Червоточина… — тихо произнесла она. — Извини, мы забыли тебе сказать. Существа, приходящие из пограничных миров, отличны от нас, но очень похожи на червей. Они такие длинные, четырехмерные, метров по двадцать, с огромной пастью, утыканной зубами размером с твою ладонь. Нормальную «девятку» могут проглотить. Природа или сам нексус наделил их способностью пробивать ходы в смысловых проекциях. Возможности червей безграничны, а интеллект отсутствует. Это тоже минус, который против нас. Они не агрессивны большей частью, но есть такие, что специально ищут людей или других существ, посещающих нексус. На основании этого мы считаем, что потенциально опасны все черви. Они как акулы: санитары нексуса. Их важнейшая функция — уничтожать души тех, кто пришел в нексус случайно. Это как людей касается, так и духов…
Ну вот, теперь еще червей размером с трейлер мне не хватало. Прав был мой дедушка, когда говорил, что всё новое надо пробовать помаленьку, а не обжираться как поросенок. Правда, он говорил это про еду, но ведь в условиях детерминизма в философии любые физические и физиологические законы являются универсальными! Это выражение я с успехом могу экстраполировать и на инсталляцию.
— Эрга и Тачана мы сейчас не найдем… — продолжила она после некоторой паузы. — Они вышли через служебный выход, который забыли запечатать люди Мордина. Они сами нас найдут. Кстати, — она снова выдержала паузу, прислонив палец к своим пухленьким губкам, — ты помнишь ту дверь? Не многие могут вспомнить, что же они видели в самом деле. Мы считаем, что это путь между нексусом и пограничным миром номер пять. Некоторые называют его «калиткой», некоторые «порталом». Ты думал в логике, в которой мы втроем с Эргом и Тачаном условились думать, поэтому тебе могло показаться, что это «шлюз»…
— Да…
Мы перешли улицу и двигались в каком-то направлении. Куда — неизвестно, зачем — непонятно. Я точно был тут впервые, она, наверное, тоже. Все-таки было в этом что-то приятное и близкое, что вот мы с ней идем почти в полной темноте и просто говорим, говорим о простых и сложных вещах. Если есть романтика, то она в этом и нет другой альтернативы для меня.
Пройдя полкилометра вдоль темного ряда домов, в которых через один было одинокое светлое окошко, где люди не спали. Или не спали, или просто забыли погасить свет на кухне. Если не считать эти очаги бодрствования, кругом была природная темнота, и не было других источников света. Я мог наступить в собачьи отходы, мог бы провалиться в открытый люк или просто сойти с дороги, но сейчас о таких вещах я не думал, поэтому шел вперед, не задумываясь о последствиях своего безрассудства. Она шла рядом, осторожно ступая на черную невидимую землю.
— Мы что-то не о том все говорим… — спохватилась Дара. — Проводишь меня? Тут не очень далеко…
Даже если бы было далеко, разве я мог бы отказать ей в этом?
Разбудил меня звонок телефона. Это очень неприятная процедура, когда ты спишь, видишь что-то, а потом настойчивый и требовательный треск (неважно будильника или телефона) вырывает тебя звонок за звонком из глубоких и далеких миров, прибивает твое сознание к этому миру, словно ревнует тебя к другой реальности, реальности сновидений. Я уже не помню, о чем был сон, но ведь если я забыл, то не так уж и важен он был. Или нет?
Стараясь не открывать глаза, я похлопал правой ладонью там, где должен был быть столик и телефон, но к великому своему ужасу заметил, что там нет ни телефона, ни столика, на котором он должен был стоять вместе с фотографиями в рамках и чашкой холодного чая, это если захочется пить. Или есть, но я делаю что-то не то? Уже непонятно.
Я потом только сообразил, когда открыл глаза (сперва один, потом другой), что нахожусь не дома, сплю на чужом диване, на чужой подушке. Сплю с Дарой. Как я оказался тут, я, честно говоря, не помню, но ведь это и не важно. Пытаясь делать все быстро, я встал с дивана, дошел до того места, откуда доносились звуки телефонного аппарата, снял трубку. Я старался сделать это как можно тише и быстрее, только бы не разбудить это чудесное создание, что спало рядом.
— Алло…
— А ты какого хера тут делаешь? — завопил Тачан на том конце провода. — Эрг узнает, башню отвинтит!!! Короче, я ничего не знаю, но тебе эти заморочки с ней надо прекращать. Бери Дару и бегом в Сосновку…
Потом пошли короткие гудки, возвещающие о прекращении передачи дозированной информации, мало чего в себе содержащей. Сосновка — один из прекраснейших парков города. Почему-то мне в голову пришло, что вчера, якобы, какой-то Мордин что-то там делал. Кто такой Мордин? Это фамилия такая, имя или просто профессия? Что я вообще тут делаю, и чем же все это кончится?
Когда трубка опустилась на телефонную базу, дверь позади меня скрипнула. Я не сразу повернулся. Знал ведь, что проснется, да и вообще сейчас утро и пора вставать.
— Тачан вызывает нас в Сосновку…
— Я так и знала, что это случится… — сказала она, как бы убеждая себя в реальности самого факта какого-то таинственного происшествия. — Мордин знал, на что шел, только бы Эрг не повторил его ошибки!
Дара приготовила немного чего-то мясного в микроволновке, чай вскипятила и
