Гарри Поттер и двойной капкан - Rulez

Дамблдор замолчал. Гарри не знал, что и думать — объяснения казались вполне логичными. Но ему очень не хотелось быть в долгу у Снэйпа даже после того, как тот в очередной раз спас ему жизнь, судя по рассказу Дамблдора.

— Гарри, если я удовлетворил твое любопытство, позволь мне перейти к следующей теме нашего разговора, — прервал его мысли директор.

— Да, профессор Дамблдор, — ответил Гарри.

Но в этот момент в дверь кухни постучали.

— Войдите, — сказал Дамблдор.

Вошел Римус Люпин и Грозный глаз Грюм. Судя по их виду, они побывали в бою. Гарри, казалось, почувствовал, что они сейчас скажут; похоже, Дамблдор тоже предвидел это. Он встал, быстро подошел к ним, задавая вопрос на ходу:

— Аластор, Римус, что произошло?

Римус был ранен — на левом плече был глубокий порез, из которого обильно текла кровь. Грюм не был ранен так серьезно, но его мантия была порвана и прожжена в нескольких местах, из небольшого пореза на лбу так же сочилась кровь.

— Где остальные, где Кингсли и Мундунгус? — еще более тревожно спросил Дамблдор у вошедших.

Те, казалось, не решались говорить при Гарри, что только усилило его опасения.

— Они вернулись, да, профессор Люпин? — спросил Гарри.

Люпин посмотрел на Грюма, тот едва заметно кивнул в ответ и вышел из кухни.

— Гарри, — медленно начал Люпин, переводя взгляд с него на директора, — я не знаю, как тебе сказать, но…

Он вновь замолк; поняв, что не сможет продолжать говорить сразу, подошел к столу, за которым сидел Гарри. Люпин подвинул стул как можно ближе к Гарри, взял того за плечи и тихо сказал:

— Гарри, мне очень жаль, но мы не смогли их спасти.

Из глаз Люпина потекли слезы, когда он смотрел на Гарри.

— Дурсли? — только и смог выдавить из себя юноша.

— Мне очень жаль, Гарри, — еще более тихо ответил Люпин, — мы сделали все, что смогли.

— Их больше нет? — спросил Гарри, надеясь, что он ошибся в догадке или ослышался Люпина.

— Да.

Повисла тяжелая пауза. Дамблдор молчал; Гарри увидел, что директор был почти не в силах сдержать эмоций. Его голос дрожал, когда он, наконец, нашел в себе силы заговорить.

— Как это случилось, Римус?

Люпин отпустил Гарри.

— Перед тем, как отбыть, Гарри объяснил им ситуацию. Он просил их уехать, и мне показалось, что тетя готова была его послушать. Но дядя категорически отказывался верить в наши предостережения. Через пять минут после того, как Гарри вместе с Тонкс отправились порталом, в дом вернулись Упивающиеся Смертью. Несомненно, что Малфой сказал Волдеморту о том, что на них напали пять Авроров. Вряд ли Малфой сообщил хозяину, что мы прибыли за минуту до того, как они с Беллатрикс сбежали, провалив задание. Думаю, Малфой обрисовал Волдеморту иную картину. Он, наверно, сказал, что когда они пришли в дом к Поттеру, там их ждали помимо Гарри еще пять Авроров; и Малфою якобы пришлось бежать, что силы были не равны, и Гарри был вне их досягаемости.

— Сколько их было, Римус, и ты не ответил мне, где Кингсли и Мундунгус? — прервал его Дамблдор.

— Упивающихся было больше двадцати человек. Они, видимо еще надеялись застать в доме Гарри, — ответил Люпин, не глядя на мальчика, — мы, конечно, ждали их появления, но не в таком количестве, и не так скоро.

— Кингсли и Мундунгус, они…

— Погибли.

Гарри посмотрел на директора; тот закрыл лицо руками и слегка пошатнулся. Люпин вскочил на ноги и поддержал старца.

— Я в порядке, Римус, спасибо, — проговорил Дамблдор. — Гарри, как ты?

Люпин посмотрел на Гарри.

— Они не любили меня, но я не хотел их смерти, — пробормотал тот. — Они сильно страдали перед смертью?

Люпин вздрогнул, перевел взгляд на Дамблдора; тот кивнул в знак согласия, чтобы Люпин продолжил рассказ.

— Упивающиеся свалились из ниоткуда, а мы в это время пытались убедить твоего дядю нас послушать. Их было так много, что мы не знали, на кого насылать проклятия в первую очередь, — опустив глаза, говорил Люпин. — Кингсли и Мундунгус были убиты мгновенно, на них напали шестеро Упивающихся одновременно — не было ни единого шанса уцелеть. Первым же заклинанием я был отправлен в нокаут; я был без сознания, возможно, это и спасло мне жизнь. Упивающиеся рассредоточились по всему дому, так как Грюм и Диггл при их появлении дизаппарировали в другие комнаты.

— А кто убил Дурслей, профессор? — неожиданно спросил Гарри, отчего Дамблдор и Люпин вздрогнули.

— Я очнулся от оглушающего заклятия за диваном в гостиной, — начал Люпин. — Упивающиеся так были увлечены поисками Гарри, что не сразу заметили твоих родственников. Те так и застыли в ужасе; не могли пошевельнуться от страха. Когда Упивающиеся поняли, что тебя уже отправили из дома, они озверели. Малфой увидел Дурслей, застывших у дверей, и понял, что они твои родственники.

— Он это сделал? — прервал его Гарри.

— Да, он и Беллатрикс Лестрандж, — ответил Люпин.

— Он… он убил их сразу? — продолжал выспрашивать Гарри.

— Что ты имеешь в виду, Гарри? — спросил Люпин.

— Он мучил их, перед тем, как убить? — ледяным голосом продолжил Гарри.

— Гарри, не думаю, что тебе нужны эти подробности, — вмешался в разговор Дамблдор.

— Напротив, профессор Дамблдор, — совершенно спокойно прервал его Гарри. — Мне необходимо знать какая смерть ждет Малфоя и Беллатрикс Лестрандж.

— О чем ты говоришь, Гарри? — обеспокоенным тоном спросил Дамблдор

— А вы думали, я оставлю смерть моих последних родственников без внимания, профессор? — таким же ледяным голосом возразил Гарри. — Когда мне представится возможность убить этих двоих, я напомню им о том, как они убивали дорогих мне людей.

Наступила гробовая тишина. Выражение лица Дамблдора показывало крайнее беспокойство за рассудок Гарри. Люпин был в не меньшем шоке от услышанного.

— Так он мучил их перед убийством? — повторил свой вопрос Гарри. — Только не лгите мне, профессор.

— Хватит!

Дамблдор крикнул так громко, что Гарри и Люпин подскочили на своих местах.

— Римус, позови Северуса, пожалуйста. Он сейчас, наверно, помогает Аластору залечить порезы. После этого я думаю, тебе тоже стоит заняться своими ранами — твоя левая рука сильно повреждена режущим заклинанием, Римус.

Люпин вышел из кухни. Дамблдор не сказал ни слова, пока в кухню не вошел Снэйп. На его лице не было заметно волнения.

— Вы звали, директор? — шелковым голосом спросил Снэйп.

— Северус, ты слышал, что произошло после того, как Гарри отбыл из своего дома порталом? — без намека на теплоту в голосе спросил Дамблдор.

— Нет, директор. Речь Грюма была настолько несвязной, что я не смог толком разобрать его слова, — ответил Снэйп все тем же шелковым голосом.

Гарри едва слышал их диалог, он был далеко от этого разговора. Мысли его даже не были направлены на гибель Дурслей от руки Упивающихся Смертью. Он вспоминал о том, что всего за несколько часов до смерти, тетя Петуния разговаривала с ним и просила простить ее за все годы унижений, что Гарри провел в ее доме. Перед глазами стояло заплаканное лицо тети, говорившей о том, как она ошибалась насчет своей сестры — мамы Гарри; как тетя сокрушалась, что столько лет она причиняла племяннику боль. Гарри вспомнил, как она обняла его и попросила простить ее за все это. А теперь ее больше нет. На этой земле не осталось ни одного близкого человека, которого бы Гарри любил; как бы Дурсли не обижали его, все же они были его родственниками, и он не желал им гибели. После разговора с тетей Петунией в его комнате, Гарри надеялся, что его жизнь в доме Дурслей сможет измениться в лучшую сторону. Все-таки, тетя Петуния любила свою сестру, Гарри понял это после их разговора. Она сожалела о своем отношении к Лили и Гарри. Как поздно она это поняла, — думал Гарри.

— Родственники Гарри были убиты в их доме, — послышался голос Дамблдора. — Я думаю, что Гарри необходима твоя помощь, Северус.

— Упивающиеся Смертью? — спросил голос Снэйпа.

— Да, Северус. Ты можешь сделать успокаивающее зелье для Гарри? — продолжил Дамблдор.

— Безусловно, директор, — ответил Снэйп.

Гарри слышал их диалог, как сквозь глухую стену.

— Как он, Дамблдор? — Люпин вернулся в кухню.

— Я думаю, что он в шоке, Римус. Северус пошел за успокаивающим зельем, — ответил Дамблдор.

Гарри сидел, откинувшись на спинку стула, и смотрел вперед невидящим взглядом. Взрослые смотрели на него с опаской, особенно Дамблдор. Гарри смотрел сквозь него, его мысли все еще были в его комнате, когда он разговаривал с тетей Петунией; он не мог осознать, что ее больше нет. Вдруг Гарри понял, что ему необходимо спросить еще кое-что у Люпина…

— Профессор Люпин, — позвал он не своим голосом.

— Да, Гарри, — ответил слева голос Люпина, и Гарри повернул голову на звук.