КУДА? и КАК? - Игорь Акимушкин

Буревестник Уильсона тоже пролетает земной шар «от макушки до макушки», но в обратном направлении. Зимует он около Северной Шотландии и Ньюфаундленда, а птенцов выкармливает на антарктических островах.

Бурокрылые ржанки летят осенью из канадской тундры в прерии между Рио-де-Жанейро и Буэнос-Айресом (через Лабрадор и Западную Атлантику). Возвращаются они другой дорогой — через Панамский перешеек и долину Миссисипи. Этот же маршрут избирают и молодые ржанки, когда впервые в жизни отправляются в южноамериканский рейс.

Ржанки с Аляски и Чукотки зимуют на Гавайских островах. Между ними и Аляской нет никакой суши. Это значит, что ржанки, которые на воде не отдыхают, совершают за двадцать два часа беспосадочный полет в три тысячи километров!

Ржанки из Восточной Сибири улетают в Новую Зеландию, а колючехвостые стрижи, которых много на Амуре, — в Тасманию. Почему не зазимуют они где-нибудь поближе?

Амурский кобчик тоже не ближней дорогой добирается до зимних квартир: через Монголию, Индию и Индийский океан летит в Южную Африку и там ждет, когда на его родине опять потеплеет.

Малюсенькая пеночка-таловка (весит она чуть больше пятачка!) гостит зимой в Индонезии. От Сибири до Явы — немалый путь!

А где зимуют наши утки?

В тропической Африке? Индии? Нет, не так далеко[12].

Кряквы и чирки, которые гнездятся в европейской части СССР (на восток до Волги), летят осенью на запад, в Прибалтику и к берегам Северного моря. Оттуда поворачивают на юг. Зимуют они в Западной Европе — в Германии, Англии, Франции, Италии, Югославии. Часть уток перелетает Средиземное море и проводит зиму в Алжире, Тунисе и Египте.

Утки из Западной Сибири и Заволжья летят осенью к низовьям Волги, Урала и Дона, потом по берегам Черного и Каспийского морей спускаются до Закавказья.

Здесь пути уток расходятся. Одни стаи остаются тут зимовать. Другие летят в Ирак и Иран. Третьи поворачивают на запад, в Северную Турцию.

Некоторые кряквы, не долетев до Закавказья, сразу же от устья Волги и Дона через Южную Украину устремляются в Румынию и другие Балканские страны.

Скворцы зимуют в Англии и Германии, а ласточки и аисты — в Южной Африке. В долине Нила находят приют журавли, белые трясогузки, варакушки, бекасы, чибисы и многие другие кулики.

«В африканских саваннах, — пишет профессор С. С. Туров, известный советский орнитолог, — зимуют соловьи, удоды, мухоловки, славки, пеночки, овсянки, желтые трясогузки, лесные коньки, луговые чеканчики и чеканы-каменки. Через тропическую Африку пролетают дальше к югу белые и черные аисты, чеглоки, кукушки, камышовые и луговые луни, крачки».

А вот овсянка-дубровник из приокских лугов летит не в Африку, как многие певчие птицы ее родины, а в Индию и Китай.

Дубровник — недавний гость в Европейской Росоии. Он переселился сюда из Сибири, а сибирские птицы зимуют обычно в Южной Азии. Зеленая пеночка, как и дубровник, расселяется с востока на запад. Она тоже осенью летит сначала в Сибирь, а потом — в Индию.

Белый гусь, канадский журавль и малый дрозд с Чукотки и Анадыря перебираются на зиму в Америку.

Уже в начале августа перепела начинают потихоньку кочевать поближе к Крыму. Летят они в одиночку и только уже на юге сбиваются в стаи на хорошо им известных местах отдыха и кормежек. В Крыму и на Кавказе собирается особенно много перепелов. Прибывают они сюда даже из Сибири. На склонах Яйлы птицы дожидаются теплых и ясных ночей, чтобы пуститься в отчаянный полет над морем. Но и в Турции долго не задерживаются, спешат дальше в Африку.

Перепела летят всегда ночью. Славки, сорокопуты, пастушки, лысухи, кукушки, крапивники, дрозды, корольки, иволги, овсянки, трупиалы тоже путешествуют по ночам.

Напротив, только днем летят некоторые гагары, пеликаны, аисты, грифы, журавли, чайки, голуби, стрижи, ласточки, скворцы, клесты, дубоносы, хищные и воловьи птицы.

Безразлично и днем и ночью при хорошей погоде стартуют цапли, утки и гуси. В общем мелкие птахи предпочитают отправляться в путь под покровом темноты, а птицы крупные и те, которые добывают пищу в воздухе, как стрижи и ласточки, — в светлые часы суток.

«Каждый журавль несет на спине коростеля»

Вопрос этот не нов. Он волновал еще натуралистов древности, и, кажется, лишь немногие из них сомневались в том, что коростели летают иногда верхом на журавлях.

Но современная наука отвергла эту идею как миф, народную легенду — не больше.

Однако американцы Джеймс Хартинг и доктор Мак-Эти опубликовали недавно наблюдения, которые заставляют усомниться в справедливости столь категорического решения. Но наиболее полный материал представил на суд читателей британский натуралист Фрэнк Лейн.

Хорошо известно, что многие птицы охотятся на мух и слепней на спинах больших зверей. Некоторые волоклюи, например, садятся и на страусов, аистов и дроф. Разъезжают на них, как на самодвижущихся наблюдательных вышках, высматривая с высоты добычу: разных кузнечиков и мух — и атакуя ее на лету.

Орнитолог Майр наблюдал однажды за розовой щуркой. Дело было в Африке. «Я дважды видел своими собственными глазами, — пишет он, — как розовая щурка ехала на спине у дрофы. Только когда дрофа бросилась бежать, щурка не удержалась и свалилась с ее спины. Но она полетела следом за дрофой и опять ее оседлала. Щурка свалилась снова, когда дрофа поднялась в воздух».

Известный исследователь Самуэль Бейкер видел стаю белых аистов, которые охотились за саранчой и кузнечиками, выпугивая их из травы. На спине у каждого аиста, «как наездники на лошадях», сидели какие-то мелкие птички (Бейкер называет их мухоловками). С высоты спин шагающих по степи аистов их взору открывались более обширные «охотничьи просторы». Если аисты упускали добычу, в погоню пускались «мухоловки». Они хватали ее на лету, словно сокол утку, и возвращались обратно: каждая на своего аиста, чтобы здесь, на его спине, спокойно закусить.

Можно упомянуть еще несколько бесспорных примеров, доказывающих, что птицы иногда не только ездят, но и летают на своих более крупных сородичах.

Когда маленькая пташка, колибри например, нападает на большую птицу, желая прогнать ее со своей гнездовой территории, она нередко, падая на широкую спинку врага и нанося по ней неистовые удары клювом, летит некоторое время на своем противнике.

Американская мухоловка форфиката, вцепившись в спину хищника каракары, пролетает на нем больше мили, «оставляя за собой длинное облачко из вырванных перьев».