Уйти вместе с ветром - Мария Семенова

— Н-не знаю, — привычно откликнулась Алла и судорожно зевнула.

— Ладно, спи, — сказала Тина.

Алла завозилась, устраиваясь поудобнее, и вскоре ровно задышала. Кристина лежала на спине и бессонными глазами смотрела на потолок палатки.

Она не знала, что думать.

В тот момент, когда Алла выбежала из тумана, целую секунду Тина совершенно отчётливо видела две ладони, сотканные из тумана. Пальцы, похожие на лепестки полузакрывшегося цветка, поддерживали девочку, не давали упасть. В раннем детстве у Тины была такая игрушка, сохранённая кем-то из родителей, — крутишь маленькую ручку, бутон раскрывается, а внутри — крошечная Дюймовочка.

«Алка — Дюймовочка! Ха-ха-ха три раза…»

Но ведь неуклюжая Алка с её очками просто не способна была бегать ночью по лесу! Два шага и всё — привет Бобику. А она не свалилась ни разу, даже ногу не подвернула… Но тогда что же это такое? Один глюк на двоих? После рисовой каши с жиденьким чаем?

Дела…

Утром все проснулись от истошного визга. На этот раз визжала Марина.

Кирилл выпал из машины, споткнулся о путающегося в ногах Монморанси, растянулся на земле, расшиб локоть. Алла спросонья едва не снесла головой палатку, а потом всем весом упала на Тину, больно придавив ей ногу. Александра выскочила из палатки одетая и собранная, с ножом в руке. Как будто так и спала, не раздеваясь и не выпуская оружия.

Соболь, сидящий на бревне у костра, обидно захохотал, глядя на её заспанное, но сосредоточенное лицо.

— Что случилось? — спросил Барон.

— Да Марина собралась мыть котёл, чтобы кашу варить, а там мышь, — всё ещё смеясь, объяснил Соболь.

— А что, собственно, она там делала?

— Марина? Или мышь? Ела остатки риса, конечно, что ж ещё… А Мариша с детства мышей боится…

— Глупость какая! — фыркнула Александра, убрала нож в ножны и ушла к реке.

Соболь и Барон утешали дрожавшую как осиновый лист Марину и убеждали её, что мышь испугалась никак не меньше её и точно не вернётся.

Подростки отчего-то сбились в кучку, поодаль от костра. Тина под шумок достала из сумки с продуктами батон и масло, намазала бутерброд себе и предложила остальным. Первой под руку девочки сунулась огромная морда Брунгильды.

— И вовсе не глупость! — защищая мать, сказал Виталик. — Я сам пауков боюсь. Как увижу одного, так трясти начинает.

— Многие мышей боятся, — сообщила Алла и добавила доверчиво, почему-то обращаясь к Кириллу: — А я вчера так вообще тумана испугалась, мне показалось, что он живой. А ты?

— Я ничего не боюсь, — независимо сказала Тина. — Больно надо!

— Самое страшное — это молчание Вселенной, — подумав, произнёс Кирилл, отвечая на вопрос Аллы.

— Чего-о-о? — вытаращила припухшие спросонья глаза Тина.

— Уже доказано, что во Вселенной много звёзд, имеющих планетные системы, — объяснил Кирилл. — Все химические элементы и их сочетания общие, значит, там по статистике должна быть жизнь, в том числе и более развитая, чем у нас на Земле. И они, конечно, должны были бы подавать всякие сигналы, излучения и так далее. Но Вселенная молчит. Значит, среди всех этих миллиардов звёзд мы одиноки. Или другой вариант: достигая определённого техногенного развития, примерно такого, как у нас сейчас, цивилизация обязательно погибает…

Виталик смотрел на Кирилла, приоткрыв рот. Тина покрутила пальцем у виска, потом упруго встала, потянулась, закинув руки за голову.

— С дуба упал! — пробормотала она, направляясь к реке.

Александра, изогнувшись над водой и придерживаясь рукой за корягу, чистила зубы.

— Тётя Сандра, что вы думаете о молчании Вселенной? — вежливо спросила Тина, присаживаясь рядом и брызгая в лицо прохладной водой.

Александра прополоскала рот, намылила и вымыла руки. Потом внимательно взглянула на девочку.

— Я думаю, что Вселенная вовсе не молчит, — ответила она. — Просто мы не умеем услышать её голос.

— Как это?

— А вот так. Кто знает, кто или что зовёт оттуда? Как разобрать его зов? Ведь даже здесь, на земле… Человек, бывает, зовёт изо всех сил. Но те, кто рядом с ним, его просто не слышат… Ну ладно, надо идти кашу варить. А то эта чёртова мышь, кажется, совсем твою мать из колеи выбила…

— Все психи! — убеждённо сказала Тина, когда шаги Александры стихли на откосе. — Все до одного! Одна я нормальная! Занесли же меня черти…

Глава 6

ПОПУТЧИКИ

Бензоколонка «Роснефть» доброжелательно сияла огнями. После тягучего однообразия безлюдного Мурманского шоссе островок цивилизации так и манил.

— Заправиться не пора? — нерешительно взглянул Соболь на Александру, сидевшую за рулём.

— Пора-пора! — запрыгала на сиденье Тина. — Пап, можно, я бутылку колы куплю?.. И Подлизе тоже! — поспешно добавила она. — Он сникерс хочет, только попросить стесняется…

— У твоего брата есть имя, — устало проговорила Марина. Она почти отчаялась наладить отношения между детьми, но попыток не оставляла.

Александра включила поворотник и свернула с шоссе на подъездную дорожку. «Патриот» Барона повторил её манёвр.

На территории заправки уже имелось несколько машин. Барон встал в очередь за голубым микроавтобусом «Тойота». Александра подъехала к колонке, где с восьмидесятым бензином соседствовал девяносто второй. На него претендовали две белые «Нивы», одинаковые, как однояйцовые близнецы. У них даже номера были похожие.

Пассажиры сразу разбежались кто куда. Марина с независимым видом направилась в туалет. Вслед за ней, виновато оглядываясь и словно готовясь кому-то объяснять свой поступок, двинулась Алла.

Соболь с Тиной пошли в магазин покупать кока-колу и сникерсы.

Виталик бродил по окраине площадки, то и дело приседая, чтобы размять затёкшие от долгого сидения ноги.

Кирилл остался в машине, придерживая за загривок остервенело лаявшего Монморанси. Мохнатая Хильда вольготно раскинулась на опустевшем сиденье. Она даже не пыталась вылезти наружу, благо внутри машины её ждало множество интересных занятий. Любознательный нос аккуратно и последовательно обследовал карманы брошенной на сиденье куртки Виталика. Как и ожидала собака, в одном из карманов нашёлся обломок печенья. Хильда придержала куртку лапой, вытащила печенье, удовлетворённо хрумкнула и прикрыла глаза. Может, если она никого не могла видеть, то и её никто не замечал?..

В туалете поджарая женщина в спортивном костюме энергично мыла руки под краном. Марина, ожидая своей очереди, остановилась у неё за спиной.

— Отдыхать едете? — спросила женщина, улыбаясь Марине в зеркале. Той её улыбка показалась несколько нервной. — Дикарями?

— В некотором смысле, — сказала Марина. — Мы вообще-то старые туристы. Теперь вот едем на Кольский.

— С детьми? Опрометчиво, — твёрдо сказала женщина, обернулась, вытерла руку бумажным полотенцем и протянула её Марине. — Зинаида. Очень приятно.

— Марина. — Марина удивлённо ответила на пожатие. — А почему опрометчиво? Не с грудными же…

— Не в том дело. Ехали бы лучше в Сочи. Или в среднюю Россию…

— Слушайте, мы всю молодость плавали по Карелии на байдарках…

— Здесь опасно, — веско произнесла Зинаида. — Это дело для специалистов. Я — уфолог, я знаю.

Сперва Марина решила, что ослышалась. Потом сообразила, что нарвалась на чокнутую. Ну да, летающие тарелки, зелёные человечки, молчание Вселенной. Люди в чёрном, Малдер, Скалли и истина, которая где-то рядом. Господи, спаси и помилуй.

— В чём конкретно опасность? — всё-таки спросила она, поскольку речь шла о детях. — Вы можете сказать? Что-то экологическое?

— Пока ничего не ясно. Это-то и плохо, — нахмурилась Зинаида. — Может, внеземного происхождения, а может, и местного.

— А-а-а. — Ополоснув руки, Марина вытерла их бумажной салфеткой и осторожно, не желая показаться невежливой, направилась к двери. — Ну, спасибо за предупреждение, всего доброго…

— Будьте осторожны! — строго повторила Зинаида. — Я вижу, что вас не убедила. Увы, это закономерность. Всегда спохватываются, когда уже поздно.

Марина вышла из туалетной комнаты. Никем не замеченная Алла выбралась из-за двери, где всё это время стояла, и шагнула навстречу Зинаиде.

Виталик стоял на краю асфальтовой площадки и ел сникерс, запивая его кока-колой. Вообще-то он не очень любил сладкое, но взрослые не додумались даже набрать с собой «бомж-пакетов», варили овсянку на костре, как сто лет назад. Это при том, что единственным кулинарно озабоченным человеком среди них была мама Виталика. А её готовку он и так ел каждый день, только в гораздо лучших условиях. Поэтому приторная шоколадка, запиваемая такой же приторной колой, казалась мальчику почти деликатесом. По крайней мере — приметой давно оставленного городского комфорта, куда он рассчитывал рано или поздно вернуться.