Джарел из Джойри - Генри Каттнер

Оружие оказалось стоящим. Джарел мрачно усмехнулась. Ей вспомнилось ее возвращение, победный смех ничего не подозревающего врага. Едва его губы коснулись ее уст, как тяжесть, сковывавшая ее душу, спала - страшное адское заклятье перешло на Гийома. Она помнила холодное отчаянье, помнила потустороннюю скорбь, застывшую в его взоре.

Да, Джарел могла найти такое оружие только в аду. Она рисковала не только жизнью, но и душой и повергла врага поцелуем-проклятьем, но лишь тогда поняла, что уже никогда не сможет полюбить другого человека. Гийом, надменный статный красавец с белоснежными зубами и короткой черной бородкой. Гийом, чей поцелуй будет преследовать ее всю жизнь. Гийом, которого уже нет... Слезы лились ручьем.

Незаметно для себя Джарел вновь погрузилась в сон. Она находилась в каком-то сумрачном, окутанном туманом месте. Откуда-то издалека слышался надрывный плаксивый вой. Голос казался ей странно знакомым.

- Джарел, - жалобно взывал тонкий пронзительный голос. - О Джарел, ты убила меня...

Замерло сердце властительницы Джойри, хотя убивать мужчин ей случалось не раз. В бесплотной непроглядной темени ее сна голос этот казался жалобным и плаксивым, но она не могла не узнать его. Вся она обратилась в слух, и тут же голос зазвучал вновь:

- О Джарел! Это я, Гийом! Гийом, загубленный тобою! Неужто тебе мало и этого? Смилуйся надо мною! Спаси мою душу от черного бога! Джарел, молю тебя, смилуйся надо мною!

Джарел мгновенно пришла в себя и, открыв глаза, стала всматриваться во мрак. Звучный и низкий голос Гийома теперь походил на жалобный писк. Черный бог? Скорее всего. Гийом умер, не покаявшись в своих грехах - его душа наверняка отправилась прямиком в ад.

Но разве такое возможно? Могучего воина сгубила сила демонического поцелуя, полученного ею в странном подземном мире. Он умер нечеловеческой смертью, и нагая, лишившаяся тела душа его попала в безымянный ад, где светят незнакомые звезды и бродят неприкаянные духи. Жестокосердный Гийом теперь молил ее о пощаде.

Глава 2

Сверху послышались шаги стражников - пришло время смены караула. Джарел забылась беспокойным сном и снова оказалась в сумрачном мглистом мире. Знакомый голосок продолжал выводить свою жалобную песнь, моля ее о снисхождении и пощаде. Гийом, гордый Гийом, властный низкий голос, надменный взгляд... Одинокая, потерянная душа его взывала снова и снова:

- Пожалей меня, о убийца!

Джарел открыла глаза и уставилась в потолок. Эхо стенаний Гийома все еще звучало в ее ушах. Она вздохнула и погрузилась в раздумья. Джарел думала о новом путешествии в преисподнюю.

Она была отважной женщиной и самым лучшим воином королевства. Люди, жившие в этом краю, относились к владычице Джойри с почтением и страхом. О ее красоте, отваге и воинской доблести слагались легенды. Но при мысли о том, что придется сделать для того, чтобы спасти душу Гийома, сердце Джарел сжималось от ужаса. Неужели она отважится вновь спуститься в этот подсвеченный чужими звездами мрак, населенный отвратительными и ужасными тварями, для которых в человеческом языке не нашлось названия? Неужели она сможет вновь пройти тем же путем?

Она заставила себя подняться с постели, натянула рубаху, сшитую из оленьей кожи, короткую кольчугу и наголенники, некогда принадлежавшие римскому легионеру. В ту памятную ночь она была одета точно так же. Взяв в руки тяжелый двуручный меч, Джарел вышла из своих покоев и направилась вниз. Джойри издавна славился своими подземельями. Вскоре женщина-воин уже шла по сырым коридорам, оставляя позади темницы, в которых догнивали в ржавых цепях кости врагов Джойри.

Здесь, в царстве вечного мрака, ложившегося на глаза черной непроницаемой повязкой, неустрашимая Джарел чувствовала себя крайне неуверенно и все крепче и крепче сжимала рукоять тяжелого меча. Тишина здесь стояла такая, что у нее ломило в ушах. Последний коридор заканчивался глухой стеной. Джарел принялась разбирать свободной рукой не скрепленную раствором каменную кладку, стараясь не вспоминать события той далекой ночи, когда жгучий поцелуй черного бога выжег душу Гийома. Он лежал именно здесь, на этих плитах. Ей вспомнился залитый светом факелов коридор, его могучее, одетое в доспехи тело, разметавшееся на полу. Она запомнила эту сцену на всю жизнь. Может быть, даже после смерти она будет помнить кисловатый запах смолистых факелов, холодные камни под голыми коленями - да, да, она опустилась тогда на колени, - горький комок, вставший в горле, прядь волос, приставших к мокрой от слез щеке, и его... Недвижного Гийома... Она закусила губу и вновь занялась разборкой каменной кладки. Сделав достаточно большое отверстие, она перебралась на другую сторону стены и, нащупав ногой дорожку, осторожно пошла вниз. Через некоторое время она почувствовала, что дорожка выровнялась, и тут же опустилась на колени. Необычайное ледяное кольцо, отлитое из неведомого металла, она нашла сразу.

Стоило Джарел коснуться его, как по телу ее пробежала дрожь. Крышка люка была очень тяжелой. Как и прежде, Джарел пришлось взять меч в зубы и потянуть ее на себя обеими руками. Она пошла вверх, издав странный, похожий на легкий вздох звук. Джарел с минуту сидела в нерешительности, свесив ноги в темный лаз. С каждым мгновеньем страх и сомнения становились все сильнее. Наконец женщина набрала полные легкие воздуха и заставила себя прыгнуть вниз.

Этот лаз являл собой нечто в высшей степени необычайное - отвесный винтовой туннель с гладкими стенами, прорытый неведомыми существами, уходил вниз крутой спиралью. В неизмеримо далекие времена некий человек сделал на стенах туннеля ступеньки для рук и ног. Эти зарубки позволяли Джарел чуть уменьшить скорость скольжения. Она же все падала и падала, все скользила и скользила... Вскоре ею вновь овладели ставшие уже привычными слабость и головокружение. Ее тело скорее не двигалось, а проваливалось сквозь множественные измерения пространств и миров, меняясь с каждым новым витком спирали. В любой другой шахте Джарел летела бы вниз куда быстрее, здесь же ее движение было столь плавным и размеренным, что его невозможно было назвать падением. Здесь не существовало ни верха, ни низа, ни пространства, ни времени. Джарел падала в бездонную бездну, чувствуя себя несчастнейшей из смертных. Ей казалось, что прошла уже целая вечность...

Наконец спуск стал более пологим, а сам ход превратился в узкий лаз. Теперь Джарел приходилось ползти, отталкиваясь от гладких стен руками. Когда и этот туннель остался позади, она поднялась на ноги, распрямила спину и застыла, вглядываясь в непроницаемую тьму, царившую в этом странном месте, по ту сторону реального мира.