Месть - Мишелль Мэдов

Я понимала, что они стараются помочь мне выкинуть разрыв из головы, так что делала всё возможное, чтобы хорошо провести время. Но я не могла забыть обо всём, что недавно случилось. К тому времени, как Эмбер предложила отвезти меня домой, я уже почти отошла от этого.

— Было весело, — сказала я Шеннон, которая провожала нас к двери. — Спасибо за то, что вытащила меня из дома.

— Домоседство никому еще не шло на пользу, — сказала Шеннон. — Поход в торговый центр тебе понравился, правда?

— Ага, — я осторожно взглянула на Эмбер, не желая, чтобы она знала о «Мистических тропах». Даже несмотря на то, что они были лучшими подругами, мне казалось, что Эмбер не знает о связи Шеннон с этим магазином.

— Очень полезно, я рада, что мы сходили.

— Почему ты не пригласила меня в магазин? — Эмбер скрестила руки на груди и уставилась на Шеннон.

— А тебе бы захотелось вставать в воскресенье до полудня? — возразила Шеннон. Она подняла бровь, заранее зная ответ Эмбер.

— Неплохо, — сказала Эмбер. — Я была бы в бешенстве, если б ты разбудила меня.

— Все, что раньше часа дня слишком рано для Эмбер, — пояснила Шеннон.

— Мне тоже нравится поспать, — поддержала я. — И, по правде говоря, ты меня удивила. Не думала, что ты жаворонок.

— Иногда люди преподносят сюрпризы.

Шеннон засмеялась.

Она явно приуменьшила, по- моему мнению, Шеннон была последним человеком, который мог быть хоть как-то связан с мистикой.

А Лиззи была последней, кто мог отбить у меня парня и встречаться с ним без моего ведома.

Как оказалось, совсем не важно как хорошо ты знаешь того или иного человека, ты никогда не сможешь узнать его полностью.

— Я так не хочу идти завтра в школу, — пожаловалась Эмбер у двери.

— Я вообще не хочу ходить в школу, — сказала Шеннон.

— Кто вообще хочет? — спросила я. Девочки согласились со мной.

Однако завтрашнее утро казалось совсем далёким. Я залезла в сумку и обхватила рукой тёплый пузырёк, улыбаясь от ощущения тепла.

Сказать, что было ещё не поздно было бы преуменьшением месяца

Когда я пришла, отец готовился ко сну. После рассказов о походе в торговый центр и посиделках у Шеннон, я смогла подняться в комнату и оказаться наедине с собой.

Чтобы быть уверенной, что к тому времени, как я займусь магией, отец будет крепко спать, я убила некоторое время на просмотр двух шоу, записанных на DVD проигрыватель. Я не могла сосредоточиться на шоу, мысли были заняты недавним разговором с Дрю. Он не только выглядел счастливым, он также и сказал, что счастлив. Всё то время, что мы встречались, я не видела его настолько расслабленным и умиротворённым, как сейчас. Действительно ли я имела право отнять это у него с помощью магии Женевьевы?

А потом я вспомнила все, что видела. Нам с Дрю суждено быть вместе. Не была уверена почему в этот раз все складывалось по-другом — почему он полюбил Лиззи — тем не менее, я знала, что это неправильно. Я не понимала, как Дрю может быть счастлив, это же невозможно. Вскоре после того, как я верну все на свои места он поймет, что совершил ошибку. Он узнает, что ему суждено быть со мной. В конце концов, все что я собиралась сделать — это помочь ему в этом.

Я верила в это всем своим сердцем.

Я уже засыпала, когда закончились шоу, но не могла позволить себе пойти в постель. Мне нужно было сделать кое-что важное. Пора отбросить сомнения и вернуть всё на место. Дрю вскоре осознает, что он должен быть со мной, а Лиззи, наконец, поймёт, какие чувства испытываешь, когда твой любимый вместо тебя выбирает твою лучшую подругу.

Любовь, которая выходит за пределы времени, приходит не часто. Я не собираюсь ее терять.

Я взяла сумочку, достала сосуд, наполненный красной жидкостью, и свечу, положив их перед длинным, во весь рост, зеркалом. Под свечу я подложила тарелочку, чтобы воск не капал на ковер. И хоть Женевьева не говорила мне сидеть напротив зеркала, мне казалось это правильным- ведь я колдовала. Я подошла к столу, вырвала лист из тетради, взяла ручку, и спичечный коробок, что я взяла в китайском ресторане пару лет назад.

Красная маска, которую я надевала на танцы в Хэллоуин, валялась на полу, где я оставила её в то утро. Это была красивая маска, с закрученными узорами в сочетании красного и золотого, переходящая вверх надо лбом в похожие по форме листья, со сверкающими белыми камнями. Я поднесла её к лицу и посмотрела в зеркало. Я притушила верхний свет у меня в номере, поэтому только лампы были включены, и в тусклом освещении в маске, закрывающей верхнюю половину моего лица, я смотрелась, как человек, который сделает странные заклинания в середине ночи в полнолуние.

Я смотрелась как тот, кто мощно контролирует свою судьбу.

Я положила маску на стол и села, скрестив ноги на ковре, изучая элементы передо мной. Женевьева сказала первое, что я должна была сделать — выпить зелье. Я подняла пузырек, и пока он был прямо перед моим лицом, изучала его. Какая-то часть меня сильно сомневалась. Кто знает, что она положила туда? Я знала, что это была ее кровь.

Я вздрогнула от этой мысли.

Не желая сомнениям взять вверх, я откупорила пузырек и поднесла к носу. Это не пахло плохо. У него вообще не было никакого запаха. Все, что я знала, это была вода с красным красителем. Я поднесла его к губам и сделала глоток, чтобы подготовить себя, прежде чем выпить все это. Жидкость имела острый вкус, и кончик моего языка покалывал. Я проглотила, и как только это скользнуло мне в горло почувствовала себя тепло и успокаивающе. Вкус напомнил мне Scotch — один из парней, с которым я встречалась в прошлом году, украл из бара своего отца и настоял, чтобы я попробовала. Но различие было — это было не такое крепкое, и у него не было запаха спирта.

После первого же глотка, я выпила залпом остальное. Вдруг мое тело оказалось в огне. Тепло разливалось из моей груди и прокачивалось через каждую жилку в моей нервной системе. Щеки вспыхнули, и я почувствовала себя как в пятом классе, когда заболела гриппом с 105-градусной температурой. Я закрыла глаза и затаила дыхание на несколько секунд, не зная, что делать. К счастью, тепло утихло менее чем за минуту, превращаясь в тепло, которое убывает и в то же время постепенно заполняет тело.

Было бы неплохо, если бы Женевьева предупредила меня заранее о последствиях.

Я положила крышку на уже пустой сосуд, и поставила его рядом с собой. Один шаг сделан, осталось еще несколько.

У меня ушло две попытки, прежде чем я смогла зажечь свечу. Как только я ее зажгла, сразу же почувствовала успокаивающий малиновый запах. Используя ручку от Тиффани, что подарил мне папа на день рождения, я написала на листе бумаги, точно так, как мне сказала Женевьева: