Корона крови и руин - Л. Дж. Эндрюс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вален шагнул вперед. Он так и не выпустил мою руку, и я подозревала, что попроси я его держать ее до конца, он бы молча принял это и держал. Я прочистила горло и разжала пальцы, чтобы он мог идти.
Голову вверх. Не падать духом. Теперь я – супруга короля. Цепляться за него, как испуганный ребенок означало показать нашу слабость, слабость Валена, которой можно воспользоваться. Если он может стоять прямо и уверенно, то и я смогу.
– Квинн Лисандер, – сказал Вален. Тембр его голоса прокатился по ущелью, как темная буря. – Что тебе нужно?
– Я не буду говорить с тобой, – сказал мой отец. – Самозванец.
Вален недобро рассмеялся.
– Самозванец? А ты пришел сюда, чтобы служить ложному королю. Королю, которого эта земля не выбирала. Полагаю, мы понимаем это слово по-разному.
– Я здесь, чтобы поговорить с моей дочерью. Отойди в сторону, маленький принц.
Наши лучники разом наложили стрелы. У нашего народа оскорбить эттанского короля означало смерть.
Вален поднял руку, молча приказывая не стрелять, и обернулся к моему отцу.
– Элиза станет говорить, только если сама захочет.
Он обратил ко мне свои глаза, словно отлитые из черного стекла, и на его лице появилась мягкая улыбка. Я едва заметно кивнула, затем шагнула вперед.
– Что вам нужно? – После спокойного и резкого голоса Валена я смутилась того, как дрожит мой.
– Дочь. Достаточно фейри играли тобой. Я пришел с миром, чтобы вернуть тебя домой. К твоему народу. К твоей семье. Боги выбрали нас правителями этой земли, а здесь, я боюсь, ты найдешь только свой конец.
Растерянность сменилась жарким приливом гнева. Рассмеявшись, я перегнулась через край стены.
– Ты боишься за меня? Удивительно. Где был твой страх, когда ты скормил меня волку, Ярлу Магнусу? Где был твой страх, когда твоя старшая дочь перерезала половину Воронова Пика, чтобы украсть корону? Оставь свои жалкие мольбы для других. Здесь к ним останутся глухи, Квинн Лисандер.
– Элиза, – огрызнулся он. – Ты вернешься.
– Зачем? Почему ты так этого хочешь? Кто я для тебя? Если все это ради контроля, то ты зря потратил свое время и жизни солдат, что ты привел. Ты больше не контролируешь меня.
Взгляд моего отца обжигал даже на расстоянии.
– Тебя ославят, как предательницу, Элиза. Ты сражаешься против собственного народа. Я не оставлю такой памяти о себе. У тебя есть долг, и ты выполнишь его, а если нет – я предпочту, чтобы ты была мертва.
Тишина забралась глубоко под кожу. Народ Раскига держал тетиву натянутой. Даже вороны замерли в ожидании.
– Элиза, – прошептал Вален мне на ухо. – Ты больше, чем он говорит. Не забывай об этом и ему не позволяй забыть.
Но чем-то большим я себя не чувствовала. Под пристальными взглядами тиморцев и эттанцев я чувствовала только желание провалиться сквозь землю.
Пока не взглянула на Ночного Принца.
Доверие, привязанность и любовь жили в этих глазах. Я снова взяла его за руку, притянув к себе, чтобы видели все.
На этот раз мой голос не дрогнул.
– Я хочу, чтобы все услышали. Я больше не принадлежу к дому Лисандер. Я отвергаю лжекороля Колдера и его королеву.
– Элиза, – предупреждающе перебил отец.
Я заговорила громче.
– Я стою за народ Этты, но и за народ Тимора тоже, – я обвела отряд воронов рукой. – Посмотрите, за кем вы следуете, кому вы служите. Королю, который убивает ради власти. Посмотрите на землю вокруг. Посмотрите, как она оживает от силы хаоса. А вы сражаетесь против нее. Мой отец говорит, что боги избрали нас править, и он лжет, – я повысила голос, чтобы никто не ослышался. – Я стою на стороне истинного короля. Короля обоих народов. Сына Тимора и Этты. Я служу и буду служить только роду Ферусов. Присоединяйтесь или уходите. Я предупреждаю лишь один раз, иначе мы заставим вас уйти.
– Боги, женщина, – пробормотал Вален, притягивая меня к себе. – У меня так много непристойных мыслей, и я планирую посвятить тебя в каждую, как только мы останемся одни. Готовься.
Щеки вспыхнули. Только Вален Ферус мог смотреть на врага и гонять в голове непристойные мысли одновременно.
– Если таков твой выбор, Элиза, то я умываю руки, – отец повернулся ко мне спиной.
– Кажется, именно это я только что и сказала, – ответила я, вызвав несколько смешков со стороны гильдии Теней.
Смеялись недолго.
Внизу, у ворот, раздались крики, и воздух наполнился свистом летящих стрел.
– Проклятье, – выругался Халвар. – Они прорывают стену!
Вороны обнажили клинки, целя в брешь между камнями, и Халвар, как первый рыцарь, прыгнул в самое пекло, выкрикивая приказы.
Из леса высыпало еще больше воронов. Я сжала кулаки. Переговоры были лишь уловкой. Все ради того, чтобы снова попытаться проникнуть в Раскиг. Убить как можно больше людей. Может, перерезать горло мне, если удастся.
Вален сбросил с головы обруч и выхватил топоры. Он встретился со мной взглядом, и его глаза сказали все. Легкое прикосновение к моему лицу – больше, чем тысяча слов. Слова были не нужны, я и так все понимала. Сражайся. Возвращайся ко мне.
И он бросился за Халваром. Земля задрожала от его хаоса. Скала обрушилась, и между лесом и Раскигом образовалась пропасть.
– Элиза, – Тор протянул мне лук, – на нас остались башни.
Я кивнула. Стреляла я до сих пор не очень и несколько недель тренировалась правильно целиться, но все лучше, чем врукопашную. Тор крикнул мне, чтобы я не высовывалась, и приказал Стигу и Касперу собраться с силами.
– Где король?
– Ари, – с облегчением выдохнула я, когда тот забрался на башню.
– Иди к нему, – указал направление Тор. – Путай воронов, пока они с ума не сойдут.
Ари игриво подмигнул и помчался за Валеном. Когда-то они были противниками, а теперь стали почти неразлучны.
– Ложись! – Тор бросился ко мне, прикрывая мою голову, когда стрелы в воздухе описали идеально ровную дугу и посыпались на нас.
Тошнотворное чавканье пронзаемой железом плоти заполнило уши. Стрелы падали, и в воздух вздымались стоны, вопли и проклятия. Тор прижал меня к стене сторожевой башни обеими руками, и я не могла пошевелиться, пока все не прекратилось.
Как только с наших стен раздался приказ стрелять в ответ, я отпихнула Тора.
– Когда я говорила, что не хочу, чтобы Вален играл в живой щит, я имела в виду, что мы вообще никем не будем жертвовать, Торстен!
Тор вдруг улыбнулся
