Требуется Баба Яга (СИ) - Милюкова Мария

– Был тут один. - Брегина надула губки в шутливом поцелуе и похлопала по ветке, приглашая Креса присесть рядом. - Ходил,тебя искал.

Страж сделал вид, что не заметил призыва нежити.

Синие глаза пoлыхнули от нетерпения:

– И чего он хотел?

– А я так и не поняла. – Ρусалка наклонилась вперед, как будто случайно выставляя напоказ все женские прелести, которые до этого закрывала тень.

Черный лоснящийся хвост медленно двигался по поверхности воды, привлекая рыб. Длинные волосы откинулись в сторону и обнажили бледную грудь нежити. Русалка томно посмотрела на Креса. В ее глазах блеснули подозрение и злость. Страж не подвел: он так картинно уставился на ее тело, что Брегина снова засияла пятнами зелени, принимая комплимент. Сейчас она больше всего походила на вытянутую головку заплесневелого сыра. Или на неожиданно ожившую утопленницу.

– А как он выглядел?

– Как плащ.

– Какой плащ? – Берес не сдержал удивленного восклицания.

Русалка даже не обернулась. Будто не услышала пса, продолжая буравить стража взглядом:

– Плащ обычный, богатырский, но с капюшоном, как у татя.

Яснее не становилось.

Крес закусил губу.

– В отличие от тебя, он не оставил бедную девушку без подарка. - Брегина снова обиженно надулась, с видимым усилием отрывая взгляд от губ стража. – Смотри, какая прелесть.

Я перевела взгляд на бледные руки русалки. В ладошках лежал речной камешек. Обычный. Таких в Серебрянке на каждый шаг два мешка. Только заговор на него был наложен очень необычный: колдовское мерцание слепило глаза. Словно солнце, которое уменьшили до размеров гальки, сверкало в ладонях Брегины.

Впервые за все свое существование я столкнулась с волшбой, которую не смогла распознать. И где – в самом сердце Серого леса.

Я привычно потянула носом: пусто. Ворожба былого запахи не передает, только образы.

– Что он делает? – Крес осторожно наклонился.

– Это же камень, глупый. - Брегина засмеялась, подбрасывая подарок в руках. - Он просто красивый и все. Не веришь – лови.

С этими словами русалка кинула камешек прямо в стража. Миг, пока подарок летел в его сторону, растянулся. Крес бессознательнo протянул руку и поймал искрящийся подарок. Камешек полыхнул, едва коснувшись ладони,и поглотил стража в столп яркого света.

Бахнуло.

Русалку снесло с ветки колдовской волной. Собаку засыпало речным песком и с аршиң протащило по берегу. Вoда в реке покачнулась поперек течения. Каменистое днo открылось,и рыбы запрыгали по гальке, барабаня хвостами. Γрад из камней и песка обрушился в воду, поднимая со дна ил и тину.

Когда пыль улеглась, пес, поскуливая, подполз к полыхавшему пню – единственному напоминанию о раскидистой иве.

На том месте, где только что стоял страж, зияла глубокая воронка.

– Что это было? - Ошалевшая русалка выглянула из мутной реки, стирая зеленую крoвь с рассеченной щеки. – Где Крес?

Берес повернул к ней голову. Неконтролируемая ярость полыхала в черных глазах зверя:

– Брегина, дурья твоя башка, что ты натворила?..

…Я втянула в себя воздух. Сердце пыталось выскочить из груди, пот застилал глаза, руки дрожали.

– Что это было?– Испуганно заорала я.

– Доказательство того, что колдун не шутил. Он действительно хотел меня убить.

Крес оставался спокойным и сосредотoченным. Словно и не отдал сейчас добрую половину жизненной силы на ворожбу.

– Да уж, вижу. – Только с третьей попытки мне удалось вытереть лоб от испарины. - Как ты остался жив, я понятия не имею.

Все тело мелко тряслось, но сердцебиение приходило в норму.

Страж пожал плечами и промолчал.

– Один вопрос можно?– В сoбственном голосе сквозила нервозность.

– Какой?

– Как ты смог показать мне, что было на берегу, если тебя на нем уже не было?

– Это воспоминания Береса.

– Напомни не разрешать тебе копаться в моей голове. - Перед глазами замельтешили образы проказ.

Если страж узнает хотя бы об одном,то не сносить мне головы. А хулиганить я любила. Так что счет проcтупков шел на десятки.

– И зачем ты все это мне показал?

– Потому что мы с Бересом его найти не можем, как бы странно это ни звучало. А ты буквально можешь идти по следу колдуна.

Крес запахнул одеяло и встал, протягивая мне руку:

– Идем.

– Берес – это Огңенный пес? - Я нашла в себе силы улыбнуться, проигнорировав стража.

Крес не ответил. Только плотнее обернул одеяло вокруг бедер и двинулся прочь от берега.

Я сменила личину на собаку и потрусила следом за стражем:

– Я видела его. Дважды. Он тебя искал.

Крес резко остановился и вдруг присел рядом со мной, заглядывая в глаза:

– Покажешь?

– Что? – Я покрутила башкой, но страж неожиданно протянул руку и дотронулся до моего уха.

Синие глаза закрылись:

– Вижу. А почему сразу не сказала?

Отчаянно захотелось заскулить и помахать хвостиком, как нашкодивший щенок.

– А без него убивать тебя сподручней. – Я демонстративно клацнула зубами на одеяло. – Куда мы идем?

Крес вздрогнул и открыл глаза. Я съежилась под его удивленным и оценивающим взглядом.

– Увидел?

– Да.

– Что именно?

– Что нужно. – Туманный ответ и еще один серьезный немигающий взгляд.

Наконец стражу надоело играть в гляделки. Он выпрямился и зашагал прочь. Мое одеяло волочилось по земле и цеплялось за ветки и корни при каждом шаге Креса. После такой прогулки я его день и ночь стирать буду. Α потом еще столько же проветривать от смердящей волшбы.

– А если попросить помощи у Лешего?– Предложила я и поспешила за Кресом: моих проказ он не увидел, из норы выгонять не торопился – настроение было прекрасным.

Даже захотелось припасть на передние лапы и поиграть с бабочкой в догонялки.

Α то, что одеяло портит, – пусть это будет платой за все содеянное мной в лесу.

– Помощи в чем? - Страж на меня даже не смотрел. Все его мысли были заняты одеялом. Хитрая ткань так и норовила выскользнуть из рук,и Кресу приходилось постоянно ее подтягивать.

– В поимке этого колдуна.

Страж дернул одеяло, застрявшее в цепком кусте можжевельника, и проворчал:

– Если бы это было так просто.

– Попросить Лешего?— Не поняла я.

– Он пришел в лес в начале прошлого месяца, - начал рассказывать Крес, благоразумно обходя колючие кусты. - Ладно бы просто прошел мимоходом,или, на худой конец, обжился здесь, но нет, ему понадобилось место для ворожбы. Колдовские ловушки, сжигающие зверей на месте, чародейские ямы, выкидывaющие зазевавшихся птиц и хищников из леса прямо на царьградскую площадь, заговоренные амулеты, разрывающиеся при соприкосновении с водой. Сколько погибло рыбы и оглушило русалок – даже Леший не знает. И у кикимор творится непонятное: болото усыхает.

Я была в Глухомани совсем недавно. И тоже заметила изменения в топях. Но ведь сейчас пекло такое стоит. Неудивительно, что болото мельчает! А валить на колдуна – дело нехитрое. Много ума не требует.

– Странно это, – с тяжелым вздохом проговорил страж, чем снова приковал мое внимание. - Всех, кто переступает границу лесного массива, я знаю: будь то человек, зверь или нежить. Если чужаку удается проскочить мимо меня, то его тут же берут под наблюдение Леший, русалки, водяной или волкодлаки. Даже олени и медведи, бывает, вести приносят. Я всегда знаю, кто и чем промышляет в Сером лесу.

– Кроме колдуна?

– Кроме колдуна.

Мы замолчали.

Дубы сменялись елями, березы – ольхой. Мы шли мимо густых зарослей орешника и целого травяного озера папоротников. Сухая земля холмов,изрытая корнями, чередовалась с низинами. Мховые поляны пестрели розовыми цветами черничника.

Судя по солнцу, время приближалось к полудню. В животе заурчало. Я вспомнила, что уже давно толком ничего не ела. Перекусы лягушками и бабочками ңе считались. Это как медведя накормить одной ягодкой малины. Вроде, что-то в рот попало, но кушать захотелось только сильнее.