Демоны не спят - Пирс Энтони

— Ладно, — согласилась Нада, — обыкновен так обыкновен. Но никакими делишками, связанными со Взрослыми Тайнами, я с ним заниматься не буду.

— Конечно, — согласился Балломут, окидывая взглядом ее волнующие формы. — Тем более что обыкновен твой скорее всего окажется несовершеннолетним.

— Этого только не хватало! — вскричала она с неподдельным испугом. — Чем я сыта по горло, так это малолетками. А почему не взрослым?

— Да по той простой причине, что играми, подобными нашей, в Обыкновении увлекаются в основном только подростки.

— Ладно. А с чего ты взял, что спутницей этого обыкновена стану именно я? Что ему, больше выбрать будет некого?

— Выбор-то у него будет: каждому игроку предложат семерых возможных спутников. Но тебя выберут, это точно.

— Но почему?

— Представь себе, что одним из возможных спутников был бы твой брат Налдо. А теперь скажи, кого в таком случае предпочла бы любая обыкновенская девица.

— Конечно, его. Он самый красивый, и у него множество иных достоинств.

— Иных с экрана не видно, а вот на такого красавца и впрямь любая девчонка клюнет. А на кого клюнет парнишка?

Нада открыла рот — и тут же закрыла, не найдя, что противопоставить убийственной профессорской логике.

Основным содержанием репетиций стало обучение искусству отделываться от нескромных притязаний развязных обыкновенских юнцов, роли которых с немалым удовольствием исполняли молодые демоны. Конечно, в змеином обличье Нада запросто могла откусить любому нахалу голову, но такие крайности категорически запрещались.

— Спутники, — втолковывал Балломут — существуют для того, чтобы помогать игрокам, а не для того, чтобы их лопать.

— Но что делать, если он станет совершенно несносным? — настойчиво спрашивала Нада.

— Надо отшить его, не причиняя вреда здоровью. Не калеча и не увеча.

— Но обыкновены известны своим упорством.

— Верно. Тебе придется найти к нему подход.

— Вот еще, стану я искать подходы ко всяким нахальным соплякам! Держи карман шире. Придется обыкновенам играть в свою дурацкую игру без меня.

— Дорогая, не вынуждай меня прибегать к мерам дисциплинарного воздействия, — обиженным тоном произнес профессор.

— Не путай меня со своими студентками. Я у тебя не учусь, и никакой власти надо мной ты не имеешь.

— Должен тебя огорчить, красавица, — очень даже имею.

— Вот как. Ну-ка назови хотя бы одну причину, по которой я, принцесса, должна оставаться здесь вопреки своему желанию.

— Пожалуйста, — отозвался Балломут, выдохнув маленькое облачко дыма. — Помнишь, как вы с Электрой путешествовали по Сонному Царству? Ты там вино пила? Красное?

— Ну, пила. Хотела узнать, что за сорт. А при чем тут вино?

— При том, любезнейшая, что принцессе следовало бы лучше знать законы и правила. Любой, вкусивший еды и питья в тыкве, связывает себя с Сонным Царством.

Нада совершенно неподобающим принцессе образом взвизгнула и разинула рот.

— Ой! Как же это я забыла?

— А вот кому положено, те не забыли. Мы, демоны, выкупили у Коня Тьмы твое обязательство, так что теперь ты в долгу перед нами. Отработаешь в игре — будешь свободна, а пока не обессудь. Ступай репетировать.

Нада со вздохом подчинилась. Балломут, как всегда, взял верх.

Теперь, когда игра началась, девушка радовалась тому, что на репетициях научилась давать отпор поползновениям обыкновенских нахалов, не откусывая при этом их пустых голов. Этот Даг, судя по всему, относился как раз к той категории игроков, к встрече с которыми она так старательно готовилась. Он был высок ростом, хорош собой, не слишком глуп, совершенно невежествен по части магии и большой охотник облапить хорошенькую девушку. Стоило этому фрукту увидеть ее среди прочих возможных спутников, как у него чуть глазки на лоб не вылезли. Нада мысленно приготовилась к нелегкому путешествию. Утешало одно: проведя игру, она навсегда отделается и от обыкновена, и от обязательств перед демонами. Ради этого можно и потерпеть.

Как она и предполагала, самоуверенный юнец взялся принимать решения сам и, естественно, сразу принял самое нелепое из всех возможных. Будучи родом из Обыкновении, где на деревьях не растет почти никакой еды, он вбил себе в голову, будто ему потребуются припасы. И даже оружие. О том, как он собирается пустить в ход оружие, находясь по ту сторону экрана, этот пентюх даже не задумался. Чем забивать башку пустяками, постарался бы лучше поверить в магию.

Впрочем, выходило, что его упрямое неверие ей на пользу. Чем дольше он будет сомневаться в реальности происходящего, тем дольше не сможет даже попытаться ее облапить (сделать это через экран не проще, чем огреть кого-нибудь дубиной). А значит, ей не придется отделываться от его приставаний. Правда, селяне из Перешейки наверняка удивятся, увидев болтающееся в воздухе окошко с физиономией, но с этим она как-нибудь справится.

В деревне их приближение было замечено издалека, и староста, с виду отъявленный грубиян и задира, вышел им навстречу.

— Могу я полюбопытствовать, что прекрасная принцесса Нада и странный магический экран делают в нашем захолустье? — ляпнул он с деревенской прямотой.

— Мы направляемся к Доброму Волшебнику, — ответила Нада. — Путь предстоит нелегкий, так что нам хотелось бы разжиться припасами и оружием.

— А почему вы не воспользуетесь зачарованной тропой?

— Это запрещено правилами. Мы должны преодолевать препятствия, а не путешествовать под защитой чар.

— Ну что ж, с первыми трудностями вы, можно сказать, уже столкнулись. Мы люди простые, грубые, чужаков не жалуем, и никакой помощи от нас вы не дождетесь. Не будь ты такой красоткой, мы бы тебе еще и бока намяли.

— Не смей так с ней разговаривать! — подал голос с экрана Даг.

Конечно, он наверняка из тех задир, которые вечно сами влипают в истории и других втягивают.

— Все в порядке, Даг, — торопливо проговорила девушка. — Они нас не тронут.

— Попробовали бы. Один такой попробовал, так от него одни уши остались.

— Что касается тебя, дух, — промолвил староста, — ты-то не красотка, и если вылезешь из своего волшебного окошка, мы с удовольствием зададим тебе хорошую трепку.

— Да сумей я оттуда вылезти, я бы тебе рога поотшиб, старый козел!

— Прошу не беспокоиться, мы уже уходим, — зачастила Нада, загораживая экран своим телом.

— Ничего мы не уходим! — возразил Даг, появляясь вместе с экраном из-за ее спины. — Мне, конечно, в кайф любоваться твоей…

Последнее слово получилось смазанным, но Нада поняла о чем речь. Будь у этого парня возможность, он непременно протянул бы с экрана руку, чтобы похлопать или ущипнуть ее за… то самое место.

— Но я не собираюсь сваливать при виде шайки деревенских придурков.

— Очень хотелось бы знать, — с угрозой пробормотал староста, в то время как угрюмые поселяне смыкались вокруг экрана, — почему это наглое привидение считает возможным нас оскорблять?

— Нет! — торопливо возразила Нада, снова пытаясь заслонить экран. — Он никого не хотел обидеть, просто не знает здешних обычаев…

Ей было не по себе, потому как ее буквально буравили похотливыми взглядами. Причем поселяне ничуть не уступали в этом Дагу.

— А вот и собираюсь! — подал голос обыкновен. — Со всей ответственностью заявляю, что деревня ваша …ая, а всем вам место в …опе!

От Нады не укрылось, что и на сей раз его слова оказались смазанными. Система могла полностью блокировать выражения, имеющие отношения к Взрослым Тайнам, если бы их попытались употребить в присутствии детей, однако таковых поблизости не было. Что же до самого Дага, то обыкновены, как правило, присоединяются к заговору задолго до того, как становятся взрослыми.

Однако досада пересилила в ней даже любопытство, и девушка отступила в сторону, сложив руки на груди. Пусть эти невежи ругаются, сколько им угодно.

— Выметайся из нашей деревни, рыло экранное! — заорал староста. — Нам тут такие проходимцы ни к чему!

— От проходимца слышу! — не остался в долгу Даг. — Мне бы век твоей физиономии не видеть, да припасы нужны. Почему бы тебе ими не поделиться — мигом от меня избавишься.

— Припасы, говоришь? — на лице старосты появилась хитрая ухмылка, — а чем, скажи на милость, ты собираешься за них расплачиваться?

Расплачиваться Дагу и впрямь было нечем, однако обескуражить обыкновена оказалось не так-то просто.

— Скажи сначала, что тебе нужно, дурила?

— Мне? Мне, да и всем нам нужно избавиться от «Цензора».

— От кого? — похоже, обыкновен все же опешил.

— Не от кого, а от чего. Это такой корабль, «Цензор» называется. Физически он встал на якорь у Перешейка, а фактически сидит на нашей Перешейке. Ввел повсюду цензуру, устанавливает для всех цензы, требует приобретать на все лицензии. Дымищем своим весь воздух испоганил, ни житья от него, ни продыху. Вдобавок его мощь постоянно возрастает: сначала он нам просто досаждал, потом стал портить жизнь, а коли дело пойдет так и дальше, то и вовсе поработит.