Мироход - Добрый Лич

— Аш сан, гун тарулорд.

Главное не делать резких движений и искренне надеяться, что это плохой сон или не менее плохая шутка. К сожалению, не могу даже приблизительно представить, кто может так шутить, а на сон это не похоже. Слишком уж реально, да и не может мне подобная чушь присниться. Сновидения посещают меня крайне редко, а чтоб такой вот жуткий бред — исключено. Языка, на котором говорило существо, я не понял. Да и не слушал, если на то пошло — правая рука в это время метнулась к кобуре, выхватывая пистолет. Вот чего я сейчас делать точно не стану, так это разбираться, что появилось перед нами и чего оно хочет. Лучше выглядеть идиотом, сжимая пистолет, чем быть им, истекая кровью на полу. Когтистые лапы существа были опаснее иных ножей, а уж о пасти и говорить нечего. Я быстро повернулся к Лене, проверяя, как она. Девушка так и стояла с поднятой с широко раскрытыми глазами и показывала немного подрагивающей рукой на жуткое подобие горгульи. Ладно, истерики пока нет и то хорошо. Повернувшись обратно к двери, я встретился взглядом с монстром. Склонив голову набок, он внимательно меня рассматривал. У меня мурашки пробежали по коже, и я поднял пистолет, направив его в морду горгульи. Существо никак не прореагировало на мои действия. Говорить мне нечего, да и попробуй я что-то сказать — дрожь в голосе выдала бы пожирающий меня страх.

— Тарулорд?.. — щелкнув языком, осведомилась горгулья.

— Не понимаю. — через силу выдавил я, стараясь хоть что-то ответить.

До меня уже начало доходить, что сектантам, где бы они теперь не были, удалось таки что-то вызвать. Вот это самое, торчащее из двери «что-то». Верилось в это с трудом, но других версий объясняющих появление чешуйчатой твари не было. Горгулья внезапно выгнула руку под сумасшедшим углом и вставила ее в стену, будто в ведро с водой. Мгновением позже, трехпалая конечность вынырнула в метре от меня, заставив отпрыгнуть назад. Лена испугано вскрикнула, но к моему вящему изумлению, все так же не впадала в панику. Я в отличие от нее был на грани и едва не изрешетил проклятую лапу. Кажется, монстр, всё так же свободно управлял своей конечностью, пусть даже отделенной от тела. Тонкий палец дотронулся до капель крови, оставленных мною на полу и лапа тут же втянулась обратно, в тот же миг, появляясь из стены рядом с монстром. Я уже подозреваю, что сейчас произойдет. Горгулья слизала капельку крови с пальца длинным, змеиным языком. Прошло несколько секунд, и тварь улыбнулась, еще шире оскалив свою и без того немаленькую пасть.

— Ан! Добро пожаловать домой, несущий кровь. — без акцента произнесло существо склонив голову и хлопнуло в ладоши.

Что-то изменилось, и в один момент комната расплылась, визуально разрастаясь в тысячи раз до размеров величественного зала. Колдовская фигура на полу загорелась красным и ожила, закружившись, словно компас о восьми стрелках. Ее лучи двигались во все стороны, выходя за пределы круга и извиваясь щупальцами обезумевшего спрута. А я не мог оторвать глаз от горгульи. Оцепенел, не понимая, что происходит и все равно, смотрел на мифическую тварь. Из ступора меня вывела Лена. Девушка закричала, но до меня докатилось лишь эхо, словно она находилась на другом конце огромного помещения. Повернувшись, я успел увидеть, как ее тело засасывает в один из лучей колдовской фигуры. Раз — и девушки будто и не бывало. В один момент она просто исчезла. Нет, больше я играть в эту глупую игру не намерен. Повернувшись, я вскинул ладонь с зажатым пистолетом и нажал на курок, целясь между рогов горгульи. Выстрелить я не успел. По телу пронеслась волна жара, и оно рассыпалось на миллионы кусочков, а разум погрузился в безбрежную тьму…

Глава 2

На мгновение мне показалось, что это конец. Все. Финиш. Фенита ля комедия. Вот так вот жил себе спокойно, никого не трогал, ловил шпану, расследовал мелкие кражи, наслаждался унылыми буднями… Которые закончились очень необычно. В голове было на удивление пусто — все мысли словно улетучились сразу после того, как я попал в луч. А в луч ли? На одно единственно мгновение, я ослеп, оглох и лишился всех остальных чувств, но при этом, каким-то образом, ощущал, что происходит вокруг меня. Время остановилось, а я будто завис в бесконечном пространстве, даже не двигаясь с места. Мне показалось, что я все так же стою в той злополучной пятиэтажке, вот только кто-то спер пол у меня из-под ног. Так бывает, чувствуешь себя, оказавшись в совершенно темной комнате, когда не видно совсем ничего, но подсознательно ты знаешь — вот, вытяни руку и коснешься стены!

Здесь же стен не было. Ни стен, ни пола и, хотя с уверенностью сказать не могу — потолка тоже не было. Мир вокруг был просто… Пространством. Одновременно пустым и наполненным до краев чем-то, что сейчас было от меня на расстоянии вытянутой руки, но в обычном состоянии — так далеко, что и представить трудно. Что-то внимательно присматривалось ко мне, разглядывая и так и эдак. Под взглядом неизвестного «нечто» один единственный миг тянулся ужасающе долго. Враждебности не было, скорее легкое недоверие. Кажется, со мной общались. Нет, даже не со мной, а с чем-то, что живет во мне, с частью меня. Я попробовал запаниковать, но эти чувства тут же раздавили, смяли и вымели у меня из головы. Легко и непринужденно, без неприятных ощущений и дискомфорта. Скрывающееся во тьме «нечто» пришло к некоему решению и… Поглотило меня. Кровь в жилах закипела, и окружающий мир начал приобретать простейшие краски. Серый, белый и порядком приевшийся за бесконечное мгновение черный. Глаза никак не прореагировали на переход от абсолютной тьмы к мягкой серости. Все так же бессмысленно, я осмотрелся, стараясь понять, куда меня занесло. Вокруг бушует снежная буря из миллиардов мельчайших хлопьев серого пепла. Она поглощает все звуки, укутывая мир в абсолютную тишину. Эта тишина, наполненная обезумевшими хлопьями пепла, словно полотно, на которое тусклыми красками нанесли рисунок. Я частично пришел в себя и, наконец, смог рассмотреть, где нахожусь. Огромное помещение, чем-то напоминающее собор. Едва удается рассмотреть сводчатый потолок и прямую линию уходящих вдаль витражей, сквозь которые в исполинское помещение попадет солнечный свет. Причудливо переливаясь всеми оттенками серого, он пробивается через пепельную вьюгу и падает на пол, осветляя прямую дорожку в дальний конец зала. На полу сверкают украшенные резьбой плиты неизвестного камня. Я стою у самого входа в этот смазанный и лишенный красок храм, за моей спиной высоченная арка и громадные, искусно украшенные створки.

Мне не удается рассмотреть, куда именно ведет осветленная дорожка — кажется, что она уходит в бесконечность. У самого входа, в стенных нишах стоят статуи. Десять огромных статуй, окутанных тенями, по пять с каждой стороны. Нельзя рассмотреть ни лиц, одни лишь фигуры — человеческие и… Не совсем. Краем глаза я заметил какое-то движение и, забыв о статуях, повернулся к расползающимся в стороны створкам. Наверное, что бы открыть такие громадины нужно не меньше пяти десятков человек. Врата толщиной в три локтя еще не успели открыться, а в зал уже проскользнул человек.