Пассаж в Пассаже - Сергей Михалков

Дама с лорнетом. Примите наши поздравления!

Елена Ивановна. Спасибо! Спасибо, господа! Сейчас его привезут, и мы начнем наш салон!

Андрей Осипыч. Вы приготовили вопросы, господа?

Ученый. Да, конечно!

Дама с лорнетом. Как вы думаете, я могу спросить его, что он думает о той комете, которая приближается сейчас к Земле?

Ученый. Это мой вопрос.

Дама с лорнетом. Тогда я спрошу что-нибудь другое... (Замолкает.)

Философ. Я поговорю с ним о философии. Что такое есть философ? Слово "философ" у нас на Руси слово бранное и означает: дурак! Я хотел бы услышать от вашего знаменитого супруга его суждение...

Андрей Осипыч. Все вопросы будут удовлетворены. Только не надо его слишком утомлять. Надо войти в его положение...

Дама с веером. Бедняжка! Как он там...

Адвокат. Он являет собой пример покорности судьбе и провидению! Я, как адвокат, посчитал бы для себя за честь выступить в его защиту!

Андрей Осипыч. Он мог быть иностранным министром и управлять королевством!

Адвокат (сокрушаясь). И этот человек не управлял иностранным королевством! Подумать только!

Художник. Я так бы хотел его зарисовать! Только вот не знаю... как? (Обращаясь к Елене Ивановне.) Может быть, вы мне попозируете? Как супруга героя! Я - мигом!

Елена Ивановна. Если мигом, то пожалуйста... Я не против... (Позирует.)

Поэт (восторженно). Сочинил! Сочинил второй куплет! (Декламирует.)

Иностранный крокодил

Человека проглотил

И теперь распух горой,

Потому что в нем - герой!

Каково, господа?

Андрей Осипыч (благосклонно). Можете прочитать, если только с выражением!

Поэт. Я прочитаю! С выражением! Прочитаю!..

Дама с веером (Даме с лорнетом). Я говорила, что без второго куплета нельзя читать.

Дама с лорнетом. Вы правы, милочка! Я тоже так подумала.

В дверях появляется лакей.

Лакей. Господа! Привезли! Тащат!..

Все поднимаются и в торжественном ожидании смотрят на

дверь. Пауза. Слышно, как за дверью тащат что-то

тяжелое...

Затемнение

Из затемнения маленькая гостиная.

Елена Ивановна лежит в объятиях Андрея Осипыча.

Андрей Осипыч. А вы, моя несравненная, хотели с ним развестись... Ну, сообразно ли это?

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

Канцелярия департамента. Туда и сюда проходят чиновники.

Среди них мы видим Тимофея Семеныча и Семена Семеныча с

охапкой газет под мышкой. Он беседует о чем-то с

Тимофеем Семенычем, который с мрачным видом его слушает

и отрицательно качает головой. Один из чиновников

собирает вокруг себя сослуживцев.

Первый. Господа! Читали, что сегодня в газете написано?

Голоса. Расскажите!..

- О чем написано?..

- Про что пишут?..

Первый. Слушайте, я вам прочитаю одну заметочку. Любопытный случай тут описан... (Разворачивает газету, читает вслух.) "Вчера в нашей обширной и украшенной великолепными зданиями столице распространились чрезвычайные слухи. Некто Эн, известный гастроном из высшего общества, вошел в здание Пассажа, в то место, где показывается огромный заморский крокодил, и потребовал, чтоб ему подали его на обед...". (Отвлекается.) Нет, каково, господа? Нет того, чтобы устриц каких-нибудь или омаров потребовать - ему крокодила подай! (Читает дальше.) "...Сторговавшись с хозяином, он тут же принялся пожирать его...".

Второй. Хозяина?

Третий. Какого хозяина! Крокодила же! Петр Петрович, читайте дальше!

Первый (продолжает читать). "...принялся пожирать его еще живьем". Как вам это нравится, господа? Тут так и написано: "живьем". (Читает.) "Живьем, отрезая сочные куски перочинным ножичком и глотая их с чрезвычайной поспешностью. Мало-помалу весь крокодил исчез в его тучных недрах". Что вы на это скажете, господа? Это в наше-то просвещенное время! Живого крокодила! В сыром виде! Ведь не попросил, чтобы жареного или пареного с горчицей или под хреном, а вот так, просто, как дикарь...

Четвертый. Знай наших! Поистине русскому человеку все нипочем! Он не только живого крокодила сожрет, но и человеком не побрезгует. Был у нас в отделении коллежский асессор Онуфрий Саввич, и нет Онуфрия Саввича! Где Онуфрий Саввич? Съели!

Первый. Уж коли мы начали крокодилов заморских лопать, так почему бы не акклиматизировать крокодила у нас в России?

Второй. Разведутся ли?

Первый. Если невская вода слишком холодна для сих интересных иностранцев, то в столице имеются пруды, а за городом речки и озера. Почему бы, например, не развести крокодилов в Парголове или в Павловске?

Третий. А в Москве на Пресненских прудах и в Самотеке...

Второй. Из крокодиловой кожи можно было бы приготовлять чемоданы и бумажники. Может, купцы стали бы предпочитать бумажник из крокодиловой кожи всем прочим, приготовленным из кожи отечественной.

Четвертый (не без иронии). Может, этой новой отрасли промышленности как раз и недостает нашему сильному и разнообразному отечеству. Как, господа? Чем не идея?

Вбегает пятый чиновник с газетой в руках. Он возбужден.

Пятый. Господа! Господа! Вы читали утренний выпуск "Волоса"?

Первый. Есть новости? Война? С кем?

Пятый. Новости? Сенсация! Представьте себе... (Начинает читать вслух.) "Всем известно, что мы прогрессивны и гуманны и хотим угоняться в этом за Европой. Но, несмотря на все наши старания и усилия нашей газеты, мы еще далеко не "созрели", как о том свидетельствует возмутительный факт, случившийся вчера в Пассаже...

Первый. Читали!

Второй. Про это мы знаем.

Третий. Какой-то господин съел живого крокодила в сыром виде.

Пятый. Вовсе наоборот. Читать?

Четвертый. Просветите нас, пожалуйста!

Пятый (читает вслух). "Приезжает в столицу иностранец и привозит с собой крокодила, которого за небольшую плату, на пользу отечественного просвещения, начинает показывать публике. Вот тут-то вчера в магазин иностранца-собственника является некто, притом в нетрезвом виде, платит за вход и тотчас же, безо всякого предуведомления, лезет в пасть крокодила, который, разумеется, вынужден проглотить его, хотя бы из чувства самосохранения, чтобы не подавиться. Ни крики иностранца-собственника, ни угрозы обратиться к полиции не оказывают никакого впечатления. Из нутра крокодила слышен лишь пьяный хохот и непристойные ругательства. Как объяснить подобные варварские факты, свидетельствующие о нашей незрелости и марающие нас в глазах иностранцев!" Подписано: Очевидец. Ну? Что вы скажете?

Четвертый (скептически). Размашистость русской натуры нашла себе достойное применение...

Первый. Это сообщение как-то расходится с тем, что напечатано во вчерашнем вечернем выпуске "Листка". Кому же верить?

Пятый. Верить надо той газете, которая выходит позже. У нее более точные сведения. Семен Семеныч! Вы, кажется, вчера вечером с Иваном Матвеичем и его супругой Еленой Ивановной заходили в Пассаж? Кто-то вас встретил на Невском. Вы могли бы что-нибудь подтвердить или опровергнуть?

Семен Семеныч (растерянно). Что именно?

Второй. По поводу пассажа. Пассажа в Пассаже! Кто кого съел?

Семен Семеныч (робея). Пассаж... был...

Первый. Вы имеете в виду само здание?

Семен Семеныч. И его тоже...

Первый. Что же там произошло? Людоедство или наоборот - варварское обращение с животными? Кстати, в Европе давно уже преследуют судом людей, обращающихся негуманно с домашними животными.

Четвертый. Крокодил не домашнее животное, а хищник. Живет в джунглях.

Второй. Не будем спорить. Сейчас он живет в столице Российской империи.

Третий. Сейчас он, может быть, уже не живет. Или в лучшем случае в нестерпимых страданиях ожидает смерти. Ему трудно переварить подобную массу сразу.

Четвертый. Попробуй перевари нашего пьяного брата! Сдохнешь, а не переваришь...

Второй (злобно). Да я бы этого невежу, пьяную морду, что в заезжего крокодила залез и там сейчас куражится, я бы его оттуда клещами вытянул да в полицию! На допрос: "Зачем залез? Куда тебя занесло? Зачем? Что ты там потерял? По какому такому праву? А ну, выкладывай, как на духу!" Уж я бы из него всю правду вытащил да в печать ее! В "Листок"! Чтобы другим неповадно было...

Тимофей Семеныч (вступая в разговор). Нет. Лучше не в "Листок", а в "Волос"! Публика больше "Волос" читает. Ходовая газетка. Лучше ее о политике никто не пишет. Уж так она эту политику разбирает, так разбирает... Вот, на днях опять написали, что надо капиталы родить, значит, среднее сословие, так называемую буржуазию надо родить. А общинная собственность, стало быть, яд гибель для отечества! Надо, пишут, чтобы иностранные компании скупили по возможности всю нашу землю по частям, а потом начали ее дробить, дробить, дробить на мелкие участки и продавать опять же в личную собственность. Вот тогда, пишут, будет большая польза и тем, кто дробил, и тем, кто покупал. Вот ведь как разбираются!

Семен Семеныч (в ужасе, про себя). Что же это? Господа!.. Что же это такое? Чем бы о человеке пожалеть, жалеют о скотине... При чем тут участки... (С тоской смотрит по сторонам.)