Карпатская тайна - Дэвид Гоулмон

Миссис Гамильтон ничего не сказала – она просто подняла руку в белой перчатке, медленно протянула ее и прикоснулась к окаменевшим очертаниям животного.

– Не делайте этого. – Женщина легонько прикоснулась к руке Элис и убрала ее с поверхности камня, еще раз покровительственно улыбнувшись. – Это не к добру, – продолжила она, но своим следующим действием опровергла собственные слова – она сама протянула старую морщинистую руку и провела ею по каменному меху и зубам животного. Затем чары старухи, казалось, рассеялись, и она с улыбкой посмотрела на Элис. – Думаю, вам не место среди этих людей. – Она огляделась вокруг, и на ее морщинистом лице четко отпечаталась неприязнь. Дама ударила тростью по покрытому ковром полу салона – один раз, другой… Она посерьезнела и уставилась на молодую собеседницу взглядом, от которого у той похолодела кровь.

– Мне кажется, вам тоже, – в конце концов, выдавила из себя Элис.

– Мне нигде нет места, моя прелесть. Нам нигде нет места. – Старушка наклонилась к американке и прошептала ей на ухо голосом с оттенком восточно-европейского акцента. – Вы кажетесь доброй в отличие от этих… – Она показала рукой на мужчин и женщин, которые ели, смеялись и готовились купить украденные экспонаты, добытые в ходе незаконных раскопок на руинах Телль-эс-Султана. – …людей, этих падальщиков на поле нашей истории. – Женщина склонила голову, а когда подняла ее, теплая улыбка уже испарилась с ее лица. – Забудьте, что видели здесь сегодня, и если я права и вы уже видели что-то подобное раньше, никому об этом не рассказывайте и продолжайте хранить свой секрет. – Она на мгновение заколебалась, пристально взглянув в глаза Элис Гамильтон. – Где бы он ни хранился. – Ее европейский акцент пропал, и следующие слова она произнесла на идеальном американском английском и гораздо более низким голосом, чем всего секунду назад. – У вас есть всего двадцать минут на то, чтобы покинуть это судно и забрать с собой своего одноглазого красавца-спутника, дорогая. Все это, – она махнула своей деревянной тростью, случайно задев еще одну американку по довольно пышному заду, что привело к шокированному возгласу и злому взгляду, – все это вскоре окажется на дне Южно-Китайского моря.

– Что? – спросила Элис, удивленная собственной замедленной реакцией.

Женщина пропала. Она исчезла в толпе покупателей, как будто ее никогда и не было.

Ли приближался к точке кипения, которая сделала его легендарным в первые годы в сенате и которая стала причиной замечаний даже членов его собственной партии о том, что он, возможно, слишком нервный для политики. Генералу всегда было непросто контролировать свой темперамент, когда откровенная наглость привилегированных и продажных людей угрожала его острому чувству справедливости.

Пока он пересчитывал различные украденные предметы своим здоровым глазом, его взгляд упал на два небольших лота, от вида которых у него скрутило желудок. Лорд Харрингтон раскопал человеческие останки в Телль-эс-Султане. В случае с любыми археологическими находками считается богохульством открыто демонстрировать останки, если они не были изучены и их древность не была достоверно подтверждена. Кроме того, любому воспитанному куратору музея было бы непросто решиться включить их в какую-либо выставку. Гаррисон увидел, как несколько покупателей из Англии скривились от отвращения при виде открыто выставленных напоказ останков. Ли покачал головой и в этот момент принял решение, что этот тайный аукцион навсегда останется тайным. Эти артефакты никогда не появятся на рынке, потому что он лучше уничтожит их все, если придется.

– Я вижу гнев в этом прекрасном глазу.

Гаррисон опустил взгляд на молодую женщину, которая минуту назад разговаривала с Элис. Ли заметил, что она наблюдала за ним с другого конца салона, и ему было неловко от того, какие взгляды она бросала в его сторону.

– Тогда вам стоит присмотреться, юная леди, потому что я испытываю только печаль от того, что здесь происходит. И если вы здесь для того, чтобы купить один из этих артефактов, я бы на вашем месте поберег деньги. У меня есть ощущение, что это будет плохое вложение.

– Я только что разговаривала с вашей прекрасной спутницей. Она боготворит вас, я вижу это в ее глазах.

Гаррисон внимательнее присмотрелся к черноволосой красавице. Ее взгляд, казалось, пронизывал его насквозь.

– Думаю, что это вам стоит приглядеться получше и поближе изучить мою спутницу. Очень скоро она покажет свои дьявольские рога, копыта и ядовитый хвост, – усмехнулся он.

Девушка всего мгновение пребывала в замешательстве, а затем улыбнулась и рассмеялась – и этот невинный и обезоруживающий смех заставить Ли еще раз внимательно посмотреть на собеседницу, которая стояла перед ним, скрестив руки на груди. Ее карий и зеленый глаза изучали Гаррисона с головы до ног. Взгляд ее на секунду задержался на ярко-красном камербанде.

– А, понятно, в какую игру любят играть американцы. Даже когда вы явно в кого-то влюблены, вы отрицаете это и демонстрируете только презрение, когда кто-то делает подобное предположение, даже несмотря на то что это просто очевидно.

Гаррисон Ли на мгновение остолбенел. Он не привык обмениваться колкостями с настолько молодыми людьми, но эта девушка обладала способностью читать его мысли, которая немного обескураживала его.

– Если позволите задать вам личный вопрос – вы были солдатом, не так ли? – спросила она, пытаясь заметить признаки лжи в единственном глазу генерала.

– Да, как и многие другие.

– Но, думаю, не среди пассажиров этого пиратского корабля. Если бы в Англии знали об этом абсолютно беспринципном человеке, его бы повесили на Трафальгарской площади, – сказала незнакомка, на мгновение переведя взгляд с Ли на нескольких отбросов человеческого общества, готовящихся делать ставки на следы мировой истории. Ее двухцветные глаза снова уставились на генерала, и в этот раз она смотрела на него так, словно искала признаки какой-то болезни. Она наклонила голову набок, и генерал заметил верхушку татуировки, начинавшейся у основания ее шеи и спускающейся вниз под черное платье. – Вы хранитель тайн.

– Прошу прощения? – произнес Гаррисон, улыбаясь, чтобы скрыть страх, который вызывала у него удивительная проницательность девушки. – Думаю, что на вашем хрустальном шаре появилась трещина, дорогая.

Красавица положила свою маленькую ручку на лацкан пиджака Ли.

– Покиньте этот корабль немедленно, хранитель тайн, – сказала она, и ее улыбка сменилась серьезностью, которая встревожила Гаррисона. Он медленно убрал руку девушки со своего пиджака, и улыбка так же медленно вернулась на ее лицо, когда к ним подошла Элис. Незнакомка перевела взгляд на нее.

– Я смотрю, вы сначала говорите загадками с абсолютно незнакомыми людьми вроде меня, а потом идете флиртовать с мужчиной, который вам в отцы годится. – Элис посмотрела на девушку, а затем снова на Ли. – Или в дедушки.

Ее начальник снова нахмурился, но на этот раз без каких-либо сильных эмоций или угрозы.

Молодая девушка, которая напоминала Гаррисону цыганок, которых он встречал во время войны, улыбнулась еще шире и повернулась к нему лицом.

– На моем хрустальном шаре нет трещин, как бы вам этого ни хотелось. – Она поклонилась Элис, а затем ее шефу. – Миссис Гамильтон, сенатор Ли. – С этими словами незнакомка развернулась и ушла, ни разу больше не взглянув на них обоих.

Ли и Элис проводили девушку взглядом. Она взяла за руку свою бабушку, после чего обе странные гостьи лорда Харрингтона улыбнулись и покинули салон.

– Странно, не помню, чтобы я… – начала миссис Гамильтон.

– Говорила ей, что я бывший сенатор, – закончил за нее Ли. – А мне не нравится, когда двадцатиоднолетние девушки читают мне лекции о политике мировой истории. – Генерал посмотрел на свою сотрудницу. – Или о чем бы то ни было, раз уж на то пошло.

Элис похлопала его по руке.

– Успокойтесь, или у вас здоровый глаз выскочит. – Она улыбнулась гостям, стоящим рядом с ними, и наклонилась поближе к Ли. – Мне сказали, что нам лучше как можно быстрее покинуть этот корабль, если мы не хотим стать свидетелями того, как эта яхта превратится в подводную лодку. – Женщина взглянула прямо на начальника. – И у меня нет причин не доверять своему источнику.

– Я видел, как ты смотрела на каменную глыбу. – Гаррисон повернулся и посмотрел на свою помощницу. – Выбрось это из головы. Здесь нет никакой связи с ячейкой два-два-восемь-семь-один. – Он поднял руку с тростью, не давая Элис заговорить. – Ты удивлена, что я заметил? А кто, черт побери, мог этого не заметить? Эта каменная глыба не подлинная – это подделка. Я слышал, как какой-то гений на галерке говорил, что это Анубис, шакалоголовый бог, который повелевал мертвыми, пока старика не сверг Осирис, – по крайней мере, по мнению египетских жрецов того времени. Не думаю, что бога Анубиса зажало между двумя камнями во время знаменитой осады Иерихона. Этот окаменевший монстр – такая же подделка, как и та штука, которая хранится в ячейке два-два-восемь-семь-один.