Командировка в Копенгаген - Джессика Стил

Поскольку босс и его личный секретарь прекратили работать, Эдни поняла, что у этого отнюдь не делового разговора появились очень внимательные слушатели.

— Он самый, — ответил Стивенс. — Но не огорчайте меня и зовите Феликсом.

— Я… — начала она.

— Ну, пожалуйста, назовите меня по имени.

Эдни начала заливаться краской и ужасно хотела, чтобы этот разговор закончился. В то же самое время она отчетливо понимала, что манера ее общения по телефону может тоже подвергаться оценке.

— Феликс, — уступила она, говоря самым приветливым тоном, на какой только была способна, и чувствуя себя при этом крайне глупо.

— Превосходно! — прошептал он, и она почувствовала растущее раздражение оттого, что у нее покраснели не только щеки, но и уши.

Судя по всему, Феликс Стивенс мог болтать целый день. И, невзирая на то, что он был членом правления компании, Энди решительно произнесла:

— Мистер Крейторн сейчас рядом, если вы хотите поговорить…

— Да нет, Бог ты мой. Я хочу поговорить с вами… — доверительно сообщил он.

— О-о! — протянула она, отчаянно пытаясь соблюдать правила хорошего тона. У нее простаивала работа. — Вам нужна моя помощь?

— Вот это вопрос по существу, — ответил он, а потом перешел к делу. — Встретимся завтра? — спросил он. — Я знаю одно…

— Извините, мистер Стив… Феликс, у меня завтра свидание и…

— Я так и знал! — воскликнул он, но тут же спросил: — А как насчет воскресенья? Мы могли бы…

— Извините… — начала она, но Феликс продолжал говорить.

В этот момент Сэвилл, не выдержав, забрал у нее трубку и со словами «До свидания, Феликс» швырнул на рычаг. Так как Эдни в изумлении смотрела на него, он смерил ее взглядом и, нахмурившись, рявкнул:

— Какие-то возражения?

О Господи, она чуть не расхохоталась.

— Да нет, что вы! — произнесла она и увидела, что босс заметил ее улыбку.

И тут Эдни с удивлением обнаружила, как уголки его рта тоже дрогнули. Невероятно, но у него было чувство юмора!

Их взгляды на мгновенье встретились, но он тут же отвернулся.

— Аннетт, — позвал он и вернулся в свой кабинет.

Аннетт последовала за ним.

Напряженный день подходил к концу. Аннетт собралась уйти пораньше, поскольку должна была везти мать к врачу. Оставшись после ее ухода одна, Эдни особенно остро почувствовала присутствие мужчины в соседнем кабинете.

В пять часов она начала собираться, не зная, стоит ли пойти и попрощаться с ним. Она должна была сознаться, что сегодняшний случай смягчил ее отношение к нему.

Десять минут шестого она взяла свою сумку из ящика и положила на стол. И тут же едва не положила ее обратно, потому что дверь между их кабинетами открылась. Сэвилл немедленно заметил ее сумку на пустом столе.

— Собрались уходить? — резко спросил он.

— Я могу задержаться, если… — предложила она.

Он покачал головой.

— Нет ничего, что не могло бы подождать до понедельника. — И почти без паузы, к ее изумлению, спросил: — Починили свою машину?

По выражению его лица она поняла, что боссу понравилось бы, если б она попросила подвезти ее домой.

— Она не была сломана, — ответила Эдни. — Отец посмотрел ее в среду. По его мнению, свечи зажигания отсырели во время ливня во вторник, а за ночь высохли. — Господи! Как прозаично это прозвучало! — Ну, так я пошла, — поспешно добавила она, но ее остановил внимательный взгляд темных глаз.

— У вас усталый вид, — внезапно произнес Сэвилл.

Ну, спасибо, заметил! Она вкалывала как рабыня весь день!

— Это поправимо, — ответила Эдни как можно спокойнее и взяла свою сумку.

— Вам надо пораньше ложиться! — резко сказал он.

Ах, так! Да кто бы говорил! Она и Грэхэм уже пили кофе прошлым вечером, в то время как он лишь собирался делать заказ!

— Я легла рано! — резко сказала Эдни и, только когда выражение его лица стало жестким, поняла, что он неправильно истолковал ее ответ. Она всего лишь хотела намекнуть на то, что по сравнению с ним легла очень рано. Но по презрительному взгляду поняла: он решил, что она рано легла… с Грэхэмом!

Когда она сообразила это, он уже был в своем кабинете. Боже мой, она позволила Сэвиллу полагать, что приятные ужины вдвоем заканчиваются для нее постелью!

А она-то думала, что у него есть чувство юмора! Это у такого твердолобого сухаря! Эдни пошла к выходу в коридор. Он просчитался, если решил, что она войдет к нему в кабинет попрощаться и пожелать хороших выходных!

Эдни ехала домой, не зная, радоваться ей или печалиться по поводу того, что она не увидит Сэвилла Крейторна до понедельника.

Субботняя вечеринка с Грэхэмом ей понравилась, и неделя закончилась на приятной ноте. Эдни начала следующую неделю с новыми силами и ощущением того, что работа начинает ее захватывать. С Сэвиллом она практически не общалась.

В пятницу утром, когда Аннетт с Сэвиллом закрылись в его кабинете, дверь, выходящая в коридор, вдруг распахнулась, и вошел Феликс Стивенс. Увидев Эдни, он явно обрадовался, а ее охватило недоброе предчувствие. Если тот хотел поговорить со своим кузеном, он бы, безусловно, вошел прямо в кабинет Сэвилла..

— Я с трудом вытерпел целую неделю, прежде чем снова пригласить вас куда-нибудь.

— Я… э… занята сегодня вечером, — выдавила она. (Спасибо Грэхэму! Он должен был заехать за ней в восемь.)

От Феликса было не так-то легко отделаться. И в тот момент, когда он обратился с предложением принять приглашение на завтрашний ужин, дверь открылась и появилась Аннетт.

— Доброе утро, Аннетт. Вы женщина мудрая. Посоветуйте, как мне уговорить вашу очаровательную помощницу принять мое приглашение.

— Вы сами прекрасно справитесь, — ответила Аннетт, вежливо давая ему понять, что не собирается вмешиваться.

Аннетт хотела уже закрыть дверь в кабинет Сэвилла, но он неожиданно появился на пороге.

— Какие-то проблемы, Феликс? — спросил Сэвилл.

— Уже нет, после того как Эдни только что согласилась поужинать со мной завтра.

У Эдни округлились глаза.

— Но я не соглашалась, — поспешно вставила она. — Сожалею, Феликс, я уезжаю на выходные. — (Спасибо Бристолю!)

Вид его был таким удрученным, что Эдни едва не расхохоталась. Однако убийственный взгляд Сэвилла немедленно охладил ее. Что на этот раз ему не понравилось?

— Мы заняты! — Не успел Феликс опомниться, как Сэвилл распорядился: — Пройдите в мой кабинет, Эдни, — и повернулся в твердой уверенности, что она тут же исполнит его приказание.

Эдни встала. Она не сделала ничего плохого, но все выглядело так, словно ее вызывали на ковер. Ее возмутило то, что на глазах у всех Сэвилл так очевидно продемонстрировал свое недовольство ею. Она всерьез задумалась, не пойти ли ей в другом направлении — домой.