Моритур - Алиса Медовникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лиза отправила не отвечающей на звонки Селене сообщение о том, что вечером колорист приведет в порядок цвет ее волос и вышла на крылечко. Проблемы проблемами, тем более чужие, а утренний кофе в плетенном кресле — святое. К удивлению девушки, у кружки с давно остывшим кофе, появились друзья. Коробка с ее любимыми пирожными и стаканчик с апельсиновым капучино упрочили уверенность Лизы в том, что на Звере Зеленого Ада она точно прокатится. Мысль, что может и не только на нем, она отогнала.
Улыбнувшись тому, что длинный язык Кэти впервые сыграл ей на пользу, Лиза удобнее уселась в кресло и насладилась чизкейком и капучино. Чудесный завтрак перерос в не менее чудесный день, и девушка перешла в мастерскую, где время утрачивало всякий смысл, особенно в такие дни, как сегодня, когда у ее был крупный заказ. Пока столярный мирок Лизы, в котором появлялся на свет новый обеденный стол, освещал яркий свет, над городом сгущались тучи, но их, как и отсутствие звонков, увлеченная любимым делом девушка не замечала. Пока она находилась в пропахшей деревом и смолой мастерской происходящее за окнами ее мало волновало. Сейчас существовали только слэб, эпоксидная смола и сама Лиза. А ее упорядоченный творческий беспорядок всегда освещало солнце и мерцающие огоньки гирлянд, развешенных по стенам.
В отличие от счастливой подруги, сидящий за столом у окна Кир не только видел надвигающуюся тьму, но и чувствовал. И многое отдал бы, чтобы никогда больше не чувствовать ЭТО. Последний раз подобные эмоции возникли у него незадолго до того, как ему пришлось полностью изменить свою жизнь и сбежать.
Кир, также, как и Лиза, сбежал в Моритур. Кир, также, как и Лиза, скрывал истинную причину того, почему решил поселиться в городке, который иногда и на карту забывали наносить. Кир, также, как и Лиза, ткнул пальцем в эту самую карту и попал именно в Моритур. Кир, также, как и Лиза, в совпадения и случайности не верил. Кир, также, как и Лиза, нуждался в поддержке и защите, поэтому Моритур стал идеальным местом не только для девушки, но и для ее лучшего друга. Самый скучный и безопасный город — тот, на который Киру указал слепой жребий, оказался самым подходящим. Но спустя пару дней парень убедился, что жребий не такой уж и слепой. Моритур его принял и щедро одарил подарками. Зайдя в новое кафе за очередной порцией вафель, он заметил двух девчонок, увлеченно обсуждающими новую книгу Блейка Крауча. То была книжная любовь с первой фамилии. Прозвище дядюшка Стиви усилило чувства, а сериал «Очень странные дела» увековечил любовь в камне, превратив трех одиночек в Книжное трио.
У каждого из необычной троицы была своя роль. Селена отвечала за чудеса, в которые верила только она, и тщательно скрывала любовь к романам Джоджо Мойес и пчелиные колготки, являя миру только пристрастие к лавандовому рафу.
Кир отвечал за гик-культуру и тщательно скрывал приготовленный на Хэллоуин костюм Дэдпула, являя миру только шуточки в стиле отвязного убийцы из комиксов и очки, ставшие маскировкой как у Кларка Кента.
Лиза отвечала за развлечения и тщательно скрывала седую прядь как у Роуг из любимых Киром комиксов про Людей Икс, являя миру только каре с эффектом выгоревших волос и поклонение Богу Автопрома.
В отличие от застенчивых (по различным причинам) друзей, Лиза взяла на себя дополнительные обязанности. Она прививала Селене (страдающей зависимостью от родительского и общественного одобрения) вкус к жизни. Его же она возвращала Киру. Лиза была легкой на подъем и частенько устраивала всей троице встряску. Она могла позвонить друзьям и сообщить им, что у них всего час на сборы, а после вывезти их на выходные в палаточный лагерь без интернета или на сплав на байдарках по горной реке. При этом каким-то чудом умудрялась договориться за пару минут с родителями Селены и максимально удлиняла позолоченный поводок, на котором держали единственную, поздно появившуюся дочь.
Лиза просила Кира вечером съездить с ней в книжный магазин, а притаскивала его на гонки, усаживала на место штурмана и наблюдала за тем, как лицо парня меняло цвет от розового до белого и зеленого. Не стоило ему в обед обижать Бога Автопрома и поддевать девушку тем, что любимый Салатовый Монстр (за неимением Зверя Зеленого Ада Лиза довольствовалась его пробником А-класса) не разгонится до 250 километров. Кир же привык все доказывать опытным путем, вот Лиза и воспользовалась его же методом. Не ее проблема, что друг набил перед поездкой желудок.
Это Лиза переставляла в библиотеке все цветы местами и спорила с Киром на порцию бельгийских вафель, что Селена не догадается о том, что ее любимые фиалки, названные в честь диснеевских принцесс, переселены на новое место жительства. Сама она не видела никакого отличия между фиолетовыми Покахонтас и Золушкой, и розовыми Жасмин и Ариэль.
Именно Лиза устраивала ночные набеги на фастфуд, после заставляя всех ходить на «раскаивающиеся» утренние пробежки, неизменно заканчивающиеся последующим поеданием вафель под кофе. Рядом с Лизой Селена и Кир чувствовали себя свободным. Селена потихоньку уменьшала питбулью хватку своей матери, а Кир вытаскивал из сердца глубоко засевшие ядовитые шипы.
Но ни Кир, ни Селена не знали о том, что все та же веселая и озорная Лиза, по ночам выезжала за город на своем Салатовом Монстрике, выжимала из него максимум и молила о том, чтобы хотя бы эта поездка стала дорогой в один конец. Молила, чтобы у ее отказали тормоза или какой-то уснувший за рулем дальнобойщик врезался именно в нее и все ее мучения наконец прекратились. Но дальнобойщики ей только приветливо махали на заправках, а машина была полностью исправна. Знай они, что она убила человека, в жизни бы не были к ней так доброжелательны. Мужчины даже не улыбнулись бы, а любимая машина так и не завелась. Но все думали, что Лиза — добрая и хорошая, и она старательно им подыгрывала, хотя от этого было тошно вдвойне. Никакие ее добрые поступки не могли искупить того греха, что она совершила. Кровь можно было смыть только кровью. И потому каждую ночь, несясь на бешеной скорости по трассе, она молила Бога Автопрома забрать ее к себе, но он оставался нем к молитвам. Никто не мог
