Армстронги. Загадка династии - Эндрю О’Коннор

– Джеймс много работает в поместье, – пояснила Маргарет. – Днем и ночью.

– Он будет большим подспорьем вам в управлении всем этим хозяйством, – сказала Виктория. – Это большая ответственность – улаживать вопросы со всеми этими арендаторами.

– Вовсе нет, Виктория, – заявил Чарльз, с высокомерным видом откидываясь на спинку стула. – Я с нетерпением жду, когда смогу взять все в свои руки. У меня есть масса идей относительно того, как это хозяйство будет вестись в будущем. Нам необходимо двигаться в ногу со временем.

– Отец прекрасно руководил этим поместьем, – холодным тоном заметил Гаррисон.

– Конечно, прекрасно! Я не оспариваю это. Я просто говорю, что мы стоим на пороге нового столетия. Через какие-то несколько недель наступит двадцатый век, и нам нужно войти в него вместе со всем остальным миром. – Чарльз взглянул на Викторию. – Вы ведь американка, Виктория, и вы понимаете, что я имею в виду. Американцев не страшит будущее.

– Ну, я не знаю, Чарльз. Моя страна тоже несовершенна. Там все сводится к выгоде. А местный уклад жизни кажется мне идеальным. Я надеюсь, вы не будете слишком уж вмешиваться в устоявшуюся жизнь этого поместья, – с улыбкой сказала она.

Он улыбнулся ей в ответ и кивнул.

– Вся эта провинциальность может казаться вам привлекательной со стороны, Виктория, – улыбнувшись, заметила Арабелла, – пока вы не сталкиваетесь с местным водопроводом, воду в котором нужно греть часами. Я уверена, что у вас в Ньюпорте таких проблем нет.

– Это верно! Но мне думается, я могла бы смириться с немного неисправным водопроводом ради великолепных пейзажей, открывающихся прямо с порога дома, – улыбнулась Виктория.

– А как поживают твои родители, Арабелла? – поинтересовался Гаррисон.

Арабелла вздрогнула и почувствовала, что краснеет: он в первый раз с момента своего приезда обратился непосредственно к ней.

– Все хорошо, спасибо. Папа отошел от дел, и теперь у него появилось больше времени, чтобы заниматься тем, чем хочется.

– Передай им, что я справлялся о них, – они оба были очень добры ко мне, – сказал Гаррисон.

Арабелла кивнула и быстро вернулась к своему супу.

Виктория наклонилась к Гаррисону, поцеловала его и взяла за руку.

Чарльз стоял у окна в гостиной и наблюдал за тем, как Гаррисон и Виктория игриво резвились вокруг своего «мерседес-бенца». Он следил за ними очень внимательно: оба казались бесконечно счастливыми вместе.

Арабелла подошла к нему как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как машина отъезжает с переднего двора.

– Куда это они поехали? – спросила она.

– Кто знает? Отправились куда-то, чтобы провести здесь еще один свой день в гостях. Просто удивительно – женщина, а так водит машину!

– Она кажется мне замечательной женщиной. И все. Точка, – сказала Арабелла.

– Ты хотел меня видеть? – спросил Джеймс, входя в библиотеку, где за письменным столом сидел Чарльз.

– Да, садись, – скомандовал Чарльз, и Джеймс сел на стул напротив него по другую сторону стола.

Чарльз откинулся на спинку кресла, разглядывая брата.

– Я прощаю тебе твою жалкую вспышку на глазах у всей семьи, но предупреждаю, что больше такого повториться не должно.

Джеймс бросил на него вызывающий взгляд:

– Ты сам знаешь, что я сказал правду.

– Ничего я не знаю! Знаю, что тебе было позволено гонять по всему поместью, как будто оно твое. И теперь я тебе вполне конкретно заявляю, что больше этого не будет. Может, ты мне и брат, но при этом ты также мой работник, и я не потерплю такого неуважения к себе, которое ты допускал в прошлом. Я ясно выражаюсь?

Джеймс смотрел на него с нескрываемой ненавистью.

– Ну и? – подтолкнул его Чарльз.

Джеймс кивнул.

– Вот и хорошо, а теперь перейдем к вопросам управления этим поместьем. Здесь произойдут перемены, большие перемены. Отец позволял фермерам иметь значительные задолженности. Я не намерен допускать такого в будущем.

– Чарльз, нельзя выдавить кровь из камня! Если у них нет денег, чтобы платить ренту, то их у них просто нет!

– Деньги у них есть. У них есть деньги на то, чтобы пить в барах Кастлуэста каждый вечер, и на все эти танцы. Тебе ли этого не знать, Джеймс! Ведь ты сам столько времени проводил там вместе со своей подружкой из города.

Во взгляде Джеймса читалось удивление и презрение одновременно.

– О, мне абсолютно все равно, что ты там творишь, – это твоя личная жизнь. Хотя, должен сказать, ты позоришь себя таким общением с чернью. Не знаю, что сказала бы мать, если бы узнала об этом.

– Это не твое дело!

– Верно. Но мое дело – управлять этим поместьем так, как этого хочу я. И ты мне в этом поможешь, будем сотрудничать… Думаю, мы поняли друг друга? – закончил Чарльз и начал просматривать бумаги на столе.

Джеймс продолжал сидеть, сверля его взглядом, полным злости и ненависти.

Чарльз поднял на него глаза.

– Тебе что, нечем заняться? Ступай!

Джеймс встал и вылетел из библиотеки. Виктория как раз спускалась по лестнице, и он едва не налетел на нее.

– Джеймс, с тобой все в порядке? – встревоженно спросила она, видя, что он готов расплакаться.

Джеймс ничего не ответил, а просто молча бросился к выходу.

Эмили неохотно выбралась из двухколесного лондонского кеба и подняла глаза на их дом на Хановер-Тэррас. Тяжело поднявшись по ступеням, она громко постучала в парадные двери. Через минуту ей открыл дворецкий.

– О, леди Эмили, мы вас не ждали, – с удивлением сказал он.

– Да, я не посылала телеграммы с предупреждением о своем приезде. У вас тут все в порядке?

– Ээээ… да, все хорошо, леди Эмили.

– Мой чемодан остался в кебе. Не могли бы вы прислать лакея, чтобы забрать его?

– Конечно.

– А мистер Фитцрой дома?

– Ээээ… да. Пойду сообщу ему о вашем приезде, – сказал дворецкий и ринулся к лестнице.

– Не нужно, – сказала она, снимая плащ и перчатки и кладя их на боковой столик. – Просто заберите мой чемодан.

Дворецкий с явной неохотой пошел искать кого-то из лакеев.

Медленно поднимаясь по лестнице наверх, она уловила странный запах. Запах был незнакомый, и он ей не понравился. Пройдя через коридор, она подошла к гостиной и открыла двери.

Когда она вошла, освещение в комнате было приглушенным. Поперек дивана растянулся полуголый Хью, который курил опиумную трубку, а по обе стороны от дивана расположились две полуобнаженные женщины – одна белая, другая черная.

Шокированная Эмили застыла на месте, не в состоянии вымолвить ни слова.

– Похоже, к вам тут посетительница, – сказала одна из женщин, кивнув в сторону Эмили.

Хью приоткрыл глаза и затуманенным взглядом посмотрел на жену.