Голоса потерянных друзей - Лиза Уингейт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не попал под винт и доплыл до берега. Пловец из меня не ахти, но мне повезло.
— Я, это, как увидел вчера, как тебя арестовывают, сразу же тебя узнал! Ты еще был с каким-то белым туповатым здоровяком. Я все в толк не мог взять: как такое может быть, ведь тебя же с корабля выкинули прямиком в Ред-Ривер! — шумно восклицает Гас, а потом озирается и понижает голос: — Но ты, между прочим, везунчик, каких поискать. На следующую ночь я видел, как какого-то парня ружейным прикладом избили, а потом перерезали горло и в воду швырнули! Слышал, что он из этих, из солдат-федералов, и пробрался на борт разнюхать про какие-то там дела. Экипаж-то корабельный весь сплошь из конфедератов, если смекаешь, о чем я. Дядьку с повязкой на глазу вообще Лейтенантом все звали, будто мы в армии. Будто им всем невдомек, что война уже десять лет как закончилась! В общем, прятался я аж до самого Техаса и рад был радехонек поскорей унести ноги с того корабля.
В горле встает ком. Мне не слишком-то нравится место, в котором я очутилась, но я рада, что мы с Гасом оба сбежали с того судна живыми.
— А я ведь могу тебя вытащить отсюда, Ханнибал, — говорит Гас.
— Расскажи как! Мы тут в такую историю вляпались… Хуже и не придумаешь.
Гас задумывается на минутку, потирает подбородок, густо усыпанный веснушками, и кивает:
— Я тут работенку нашел — грузы вожу через Гамильтон и Сан-Сабу до самого Мейнардвила. Дорога опасная: как-никак, там индейцы рыщут и всякое такое, но платят — дай бог всякому. Я прикинул: эдак мне даже проще будет попасть на Юг, где скот после войны так и скачет по улицам да размножается в ожидании, когда же кто-нибудь его соберет в стадо и разбогатеет. Можешь поехать со мной — будем работать вместе, как и хотели. Я попробую даже упросить хозяина, чтобы тебе вперед заплатили, а заодно забрали из тюрьмы под залог, чтобы ты мог со мной поехать. Им сейчас жутко не хватает погонщиков и охранников. Ты же справишься с упряжкой из четырех тяжеловозов?
— Само собой! — говорю я, обдумывая его предложение. Почему бы не оставить мисси Лавинию и Джуно-Джейн — пускай сами теперь выкручиваются — и не поехать с Гасом? Я смогу расспрашивать о родных на всех остановках. Гас рано или поздно поймет, что я вовсе не парень, но, может, ему это и не важно. Я сильная и ловкая. И запросто выполню мужскую работу. — Я умею ладить с мулами, лошадьми, быками, сохой. Знаю, как подковать лошадь, если она охромела, умею распознавать, что у нее начинаются колики, чинить упряжь тоже могу. Расскажи своему хозяину обо мне!
— По рукам. Только, как я уже сказал, дело это опасное, имей в виду. Там рыщут команчи, кайова и еще бог весть кто. Прибегают со своей индейской территории, грабят, убивают народ, а потом снова спешат на Север, где закон им уже не писан. Стрелять-то ты из ружья умеешь?
— Еще бы! — А как иначе, ведь я уже много лет добываю пропитание в болотистых лесах Госвуд-Гроув. Тати решила, что раз Джейсон и Джон сильнее меня, то пускай они лучше с урожаем возятся. — Я столько белок и опоссумов перестрелял, что тебе и не снилось!
— А в человека пальнуть сможешь, если надо будет?
— Пожалуй, смогу, — говорю я, но на самом деле не знаю, так ли это. Мне вспоминается война. Людские трупы с изуродованными лицами и оторванными конечностями, похожими на шматы разделанного мяса. Я видела, как они проплывали по реке или как их приносили приятели или рабы домой для захоронения. Пища для мух, червей и диких зверей.
— А если точнее? — не унимается Гас.
— Сделаю все, что нужно. Я на все готов, лишь бы убраться отсюда.
— В этом я тебе помогу, — обещает Гас, и в сердце моем просыпается благословенная надежда на то, что так или иначе я обрету свободу. — А еще у меня есть для тебя кое-что, — он лезет рукой в карман. — Сам не знаю, и чего я за них так схватился, ведь мы ж с тобой были только попутчиками да переговорили разок о том, как будем вместе скот ловить… Ну, пока тебя за борт не швырнули, само собой. А еще я тебе обещал, что буду повсюду расспрашивать о твоих родных.
Он протягивает мне ладонь, и я вижу на перепачканной белой коже шнурок с тремя маленькими кругляшками…
Бабушкины бусы! Как такое возможно?!
— Гас, но как же ты…
— Поднял их с палубы, когда тебя в воду кинули. Решил, что самое маленькое, что я только могу для тебя сделать, — это рассказать о тебе твоим близким. С тех пор я всех и расспрашиваю, не знают ли они кого по фамилии Госсетт, не видели ли на ком таких вот синих бус. Гас Мак-Клатчи слов на ветер не бросает! И уж точно не обманет того, кто скорее всего утонул и погиб. Но ты, насколько теперь можно судить, выжил, так что забирай-ка!
Я беру бусы, скользнув пальцами по теплой и влажной от пота коже Гаса. Сжимаю их в ладони. «Держи крепче, Ханни. Держи крепче! А вдруг это и впрямь только сон?»
Они вернулись ко мне спустя столько времени! Нет, это слишком невероятно, чтобы быть правдой!
— Я расспрашивал встречных о твоих близких, — продолжает Гас. — А еще об этом твоем мистере Уильяме Госсетте и мистере Уошберне, о которых ты упоминал. Но так толком и не разузнал ничего.
Я едва его слышу, точно он говорит со мной, стоя у дальнего края огромного поля, за много миль отсюда.
Прижав бусины к лицу, я вдыхаю их запах, провожу ими по коже. Соприкасаюсь с историей моей семьи. С бабушкиной историей. Маминой. С моей собственной. Кровь громко стучит в висках — с каждым мгновением все быстрее и быстрее. Меня наполняет
