Кто брал Рейхстаг. Герои по умолчанию... - Николай Ямской

Начало нового века, уже давно живя в Пскове, Михаил Петрович встретил на пенсии. В конце 90-х годов у нас завязалась оживленная переписка. И даже несколько раз удалось его посетить. Небольшая двухкомнатная квартирка ветерана в «хрущевской» пятиэтажке оказалась забитой книгами, документами, статьями и письмами – следами многолетних попыток открыть людям глаза, донести до них историческую правду.

Куда только ни стучался с этой правдой пожилой ветеран помимо «Военно-исторического журнала». Главпур, Генштаб, Институт военной истории и снова ЦК КПСС – вот лишь маленькая толика адресов, куда он обращался с просьбой выслушать, вникнуть, разобраться…

Ответная реакция была везде одной и той же. В общем-то, слушали. И даже разобраться вроде бы не отказывались. Да только сквозило через показную вежливость принимающих сторон некое трудно сдерживаемое раздражение и даже досада. Дескать, кто ты, собственно, такой? И сколько же можно всю эту историю ворошить?..

В этих «собственно, кто» да «сколько же можно» и содержался подтекст большинства ответов, полученных Михаилом Петровичем от официальных лиц. И в прежние, и ближе к нынешним времена. Ничего в этом не изменилось даже после публикации в «Российской газете» 29 апреля 1995 г . статьи с подзаголовком «Ошибочное донесение долгие пять десятилетий мешало назвать имена подлинных героев ночного штурма Рейхстага».

Вот уж, действительно, «нет пророка в своем Отечестве!». В апреле 1999-го киногруппа британской корпорации Би-Би-Си, снимавшая документальный фильм о реконструкции Рейхстага, для съемок исторической, посвященной Второй мировой войне части пригласила М. П. Минина в Берлин. Очень важным показалось авторам фильма запечатлеть свидетельства этого одного из немногих оставшихся теперь очевидцев и участников штурма Рейхстага, первых знаменосцев грядущей Победы. Отсняли они Михаила Петровича на фоне обновленных рейхстаговских интерьеров с сохраненными на стенах автографами наших солдат 1945 г . Зафиксировали и его встречу с тремя представителями противоположной стороны из тех доживших до наших дней немецких солдат, что обороняли Рейхстаг. Те, кстати, еще раз подтвердили, что советские солдаты проникли в здание только в ночь с 30 апреля на 1 мая. До этого ни одного советского солдата в Рейхстаге никто из них не видел…

Впрочем, факт этот за рубежом известен давно. И с выходом фильма на телеэкран там о нем всего-навсего лишь еще раз вспомнили. У нас эту ленту не показывали. Да если бы и показали, кого бы это так уж потрясло.

Потому что многое в новой России осталось таким же, как 60 лет назад. По-прежнему с большой опаской относятся власти к восстановлению исторической правды, благоволят к застарелым мифам сталинской эпохи и привычно отбояриваются от честных свидетельств ветеранов – особенно из разряда тех, кого на фронте было принято считать «чернорабочими войны».

Про того же Минина в родном Пскове, в общем-то, знают. О своем далеко не рядовом гражданине, живущем в северо-восточном микрорайоне города и часто там замеченного гуляющим с внучкой, писала местная пресса. В преддверии нового века имя ветерана занесли в областную книгу памяти. Но вот зашел я во время моего последнего визита к Михаилу Петровичу в Псковский краевой музей и обнаружил, что в обширной экспозиции, посвященной землякам – участникам Отечественной войны, о бравшем Рейхстаг Минине – ни слова, ни полслова. Долго лежали без движения к читателю и потрясающе интересные воспоминания, которые Михаил Петрович закончил писать еще в 1982 г . Псковское отделение Лениздата от рукописи сразу же отказалось. Политиздат в Москве вроде бы взялся. И даже довел дело почти до печати. Каково же было удивление Михаила Петровича, когда в вышедшем сборнике «Война. Народ. Победа» его статьи не оказалось. Зато оказались опубликованными… материалы В. Шатилова.

Свои солдатские воспоминания «Трудные дороги к победе» М. Минину удалось издать в Пскове лишь в 2001 г . Но и здесь не обошлось без «ложки дегтя». Несколько лет местные распорядители кредитов все никак не могли изыскать для издания нужную сумму в 10 тысяч рублей. Когда же, наконец, нашли и издали, весь тираж в количестве 1000 экземпляров передали автору в руки: дескать, пожалуйста, распространяйте сами. А что делать? Капитализм, читательский спрос… На книжном рынке тогда больше детективы и любовные истории шли…

У Москвы, правда, кое-какой интерес прорезался. Но ровно настолько, чтобы за год до этого пригласить Минина на телепередачу «Как это было». А также для участия в торжественном параде ветеранов по случаю 55-летней годовщины Победы.

Эфира, между тем, в телепередаче 8 мая 2000 г . Михаилу Петровичу выделили от силы минуты три – под самый, что называется, занавес. А все основное время по обычаю убили на выяснение второстепенных деталей и обход острых углов. Ну как же! Неудобно бросать тень на уже ушедших из жизни заслуженных боевых генералов. А про их солдат, чьи судьбы оказались отягощены и даже поломаны в угоду «высших державных», а по сути, если называть вещи своими именами, карьерных интересов, кто вспомнит? Лежат эти бывшие солдаты, сержанты, старшины, лейтенанты в могилах – и пусть себе безмолвно лежат. Доживают единицы свой век в тихой бедности – и пусть доживают. Бравые картинки да юбилейные парады для военно-патриотического воспитания и веселее, и удобнее…

Кстати, и на парад, посвященный 55-летию Победы, Михаил Петрович тоже попал отнюдь не по инициативе родной псковской стороны. А благодаря хлопотам ветеранской организации подмосковного города Одинцова. И прежде всего, настойчивости все того же Н. И. Иванова, считающего своим долгом постоянно напоминать обществу о подвиге «маковцев». Вот его-то стараниями Минин буквально в самый последний момент был включен в список участников юбилейного парада. И прошел 9 мая 2000 г . по Красной площади где-то в замыкающих ветеранскую колонну рядах. А впереди несли объявленную специальным президентским указом общенациональную реликвию – Знамя Победы. То самое, которому более полувека назад автоматом, гранатами и собственными двумя флагами торил он, сержант Минин, дорогу к Рейхстагу со своими уже ушедшими из жизни товарищами.

Да, тогда они действительно все время были впереди. В разведке на Королевской площади. В составе штурмовой группы бойцов, которые после стольких захлебнувшихся атак все-таки ворвались в Рейхстаг. На его крышу они тоже пробились первыми. И первыми подняли над ней красный флаг…

Теперь впереди сразу же за открывавшей парад реликвией и знаменосной группой шли совсем другие герои. И среди них – Герой Советского Союза, участник, как его представил телекомментатор, «штурма рейхсканцелярии», а также автор – заметим сами – книги «Мы штурмовали Рейхстаг», генерал-майор И. Ф. Клочков.

Правильно, в общем-то, говорил Георгий Булатов: «Герои не умирают!» Только очень уж высок среди них процент тех, которых именуют «неизвестными солдатами».

Вспомнить придется все (Вместо послесловия)

22 декабря 2001 г . на 79-м году жизни в поселке Тяжин Кемеровской области скончался еще один малоизвестный солдат Победы. Участник Сталинградской битвы и сражения на Курской дуге сержант Николай Масалов дошел до Берлина и тоже мечтал водрузить красный флаг над поверженным Рейхстагом. Но не довелось. Зато оказался в центре совсем иной, но тоже примечательной истории. Во время боя на одной из берлинских улиц солдат услышал детский крик. Среди баррикад, раздавленных пушек и обугленных танков в разрушенном доме рядом с убитой женщиной наткнулся на маленькую девочку. Прикрывая ребенка собой, он под пулями вынес свою драгоценную находку в безопасное место…

Этот случай описали в газете. И уже после войны заметка попалась на глаза скульптору Евгению Вучетичу. Разыскав и расспросив Николая Масалова, скульптор подумал, что вот он, тот самый сюжет, который должен быть воплощен в граните и бронзе. Речь шла о композиции, которую тогда еще только планировали возвести в берлинском Трептов-парке.

Так почти в центре германской столицы выросла гигантская фигура воина-освободителя с опущенным на поверженную свастику мечом в одной руке и спасенной немецкой девочкой в другой.

Демобилизовавшись, Николай Масалов вернулся в родной Тяжин, где всю жизнь проработал на невидных должностях – последнее время завхозом в местном райисполкоме. О берлинском эпизоде и встрече с Вучетичем особо не распространялся: ничего особенного ни в своем поступке, на века запечатленном в мемориале Трептов-парка, ни в личной судьбе, честно разделенной со всем своим воевавшим поколением, не видел. Да и никто вокруг, по правде говоря, этим не интересовался. Разве что подмечали, что приходили к нему письма и поздравительные открытки из Германии. Или слышали, что несколько раз ездил по приглашению в Берлин. Последний раз – в 1987 г ., на празднование 750-летия немецкой столицы. О подвиге бывшего сержанта узнали лишь во время празднования 55-летия Великой Победы. Тогда на доме Николая Масалова появилась доска с надписью: «Здесь живет ветеран». А о том, что их земляку было присвоено звание почетного гражданина Берлина и Вайнзен-фельса, что ему несколько раз предлагали поселиться в освобожденной от фашистов стране, гарантируя почетную и обеспеченную старость, и вовсе узнали только после смерти ветерана.