Предатель Кровь Кровавому Богу - Аарон Дембски-Боуден

Проникнуть. Он сказал «проникнуть».

Он был не на их стороне.

– Я ни на чьей стороне, – сказал он, хотя она не произнесла ни слова. – Знаю. Я могу читать твои мысли.

Она развернулась, чтобы броситься прочь, но Дамон схватил ее за запястье и крепко сжал.

– Ты умерла и вернулась назад, – мягко произнес он. – В этом мы похожи. Тобой заинтересовалась Кабала, а для людей это почти всегда скверно. Но теперь ты такая же, как мы. Семнадцатый Легион сделал тебя одной из нас. Не могу сказать, входило ли это в их намерения. Не хочу даже гадать.

– Одной из кого? О чем ты?

– Неумирающих. Вечных, – на сей раз Дамон Пританис не улыбнулся, а явно ухмыльнулся. – Идем со мной, Кирена.

– Эшрамар! – закричала она. – Эшрамар!

На другом конце зала появился воин Вакра Джал, которому потребовалось меньше мгновения, чтобы увидеть и ее и грозящую ей опасность. Он перешел на бег, турбины на спине с визгом ожили, и через три шага он оторвался от пола под вой прыжкового ранца.

Даже оказавшись перед Несущим Слово, который мчался сквозь лабиринт статуй, оставляя за собой полосы дымного пламени, Дамон не выпустил запястье Кирены. Он выругался на нескольких незнакомых Кирене языках, один из которых напоминал чрезвычайно изящный эльдарский диалект.

Сержант Вакра Джал приземлился с хрустом керамита об пол, и направил оба наручных огнемета на фальшивого слугу. В соединительных кабелях, тянувшихся вдоль его рук, булькал алхимический огонь, который бурлил и жаждал с ревом вырваться в воздух, обратившись из жидкости в подлинное пламя.

– Отойди от нее, – потребовал Эшрамар. На серебристом лицевом щитке Мк-III было неожиданное выражение бешенства . Вокруг всех троих клубился дым, струящийся из выхлопных отверстий турбинного ранца Несущего Слово.

– Послушай… – начал было Дамон.

– Отойди от нее.

– Послушай меня.

– Отойди от нее.

– Кирена, я могу все объяснить, – произнес он.

– Отойди от нее.

Дамон поднял руки и шагнул вперед. В тот же миг Кирена всадила ему в плечо свой ритуальный нож. Она целилась в шею, однако он уклонился, даже стоя к ней спиной. Его движения были слишком плавными для человека.

Он не закричал и даже не выругался, но разжал хватку. Кирена метнулась в сторону.

– Подожди, – произнес он. – Кирена, подожди!

Эшрамар сжал обе руки, вдавив пластины на ладонях перчаток. Из наручных огнеметов рванулось болезненно-нефритовое пламя, которое окатило человека плотным полужидким потоком. Пока Кирена поднималась и оборачивалась, оно успело растопить мясо на костях.

Дамон Пританис умер у них на глаза одной из самых мучительных смертей.

Он впервые погибал в огне, но не в первый раз – со смехом.

Лотаре нравилось спокойствие, которое ей овладевало в такие моменты. Она была лучшей в этом деле, и ей требовалась лишь свобода действий, чтобы играть по-своему. Со стороны казалось, что она расслабленно сидит на троне, однако ее взгляд одновременно охватывал все: локационные и векторные гололиты, дисплеи целенаведения, многосекционный экран оккулуса, и даже собственных офицеров, чтобы убедиться, что те оправдывают ожидания.

В их распоряжении находилось два флагмана типа «Глориана» и «Трисагион», который относился черт знает к чему. Лотара Саррин не собиралась сдаваться без боя, каким бы чудовищным и безнадежным ни было численное соотношение сил. В сущности, она постоянно обнаруживала, что ей хочется рассмеяться.

Вражеская армада приближалась. Все ее соединения выстраивались в атакующий порядок и держались с достойным восхищения единством. Все линкоры и транспорты находились под защитой эсминцев и фрегатов, а во главе каждого соединения двигались крейсеры, обладавшие собственным эскортом меньшего размера.

– Сорок один, – произнесла Лералла. Ее голос был отстраненным, как всегда, когда она смотрела не собственными глазами, а сканерами флагмана. – Сорок один вражеский корабль.

Лотара услышала, как стоявший возле трона Ивар Тобин тихо выругался. Бесспорно, было безумием сражаться с такими силами практически в одиночку. Немногочисленные корабли сопровождения, которые они оставили при себе, окажутся всего лишь жертвенными ягнятами в пасти вражеского флота. Однако Ангрону и Лоргару требовалось рассредоточить свои Легионы за вражескими рядами, и капитан Саррин намеревалась действовать тем, что у нее осталось. Она заслужила Кровавую Руку не тем, что ныла про соотношение сил.

И все же, по ее оценке это соотношение выходило почти что равным. Один только «Трисагион» мог справиться с двадцатью кораблями меньшего размера, а линкоры типа «Глориана» использовались в качестве флагманов Легионов по многим, очень многим причинам. Большая часть армады Ультрадесанта выглядела уже поврежденной или собранной из разных флотилий. Это явно был не специализированный карательный флот, а разнородная ударная группировка – удар копьем в сердце врага. Кто-то – возможно, даже сам лорд Жиллиман – сделал все, что мог, с ограниченными ресурсами.

Она знала, как разыграла бы ход сражения, если бы возглавляла вражеский флот. Для победы Ультрадесанту требовались две вещи. Во-первых, разделить «Завоевателя», «Лекса» и «Трисагиона» при помощи массированного огня малых кораблей. Крейсеры и линкоры XIII Легиона встают на траверзе, чтобы раз за разом обмениваться бортовыми залпами и предоставить цель, размеры и мощь которой не позволят ее игнорировать, а в это время остальная часть флота наносит точные удары лэнсами с безопасного расстояния. Лотара подозревала, что армада распределит свой атакующий потенциал, изо всех сил стараясь уничтожить «Лекс» или «Завоеватель» и захватить второй корабль при помощи абордажных команд. «Трисагион» был слишком огромным и смертоносным, чтобы с ним справились абордажники или часть флота, а ни один здравомыслящий пустотный командир не стал бы полностью концентрировать силы, чтобы атаковать его в первую очередь. За то время, которое потребуется для обездвиживания сверхкорабля, два флагмана Легионов смогут нанести невероятный ущерб.

Вторым фактором была высадка. Легионес Астартес превосходно умели сражаться одновременно в пустоте на поверхности, а от этого нападения веяло чем-то личным. Ультрадесантники прибыли сюда мстить, так же, как наверняка преследовали Кор Фаэрона до самого Мальстрима на другом краю Ультрамара.

Несколько кораблей устремится к Нуцерии, извергая из себя десантные капсулы, челноки и штурмовые транспорты, проводя высадку всеми необходимыми средствами. Им придется подойти близко – достаточно близко для свалки, которая так нравилась Лотаре – однако они справятся с задачей, и совсем скоро Михор уже будет кишеть врагами. Вот за это она и любила сражения в пустоте. В холодном космосе ты несешь смерть с немыслимых расстояний, а в следующую минуту боевые корабли размером с город маневрируют так близко друг от друга, что обдирают краску с корпусов. Тут вовсе не отсутствовали адреналин и лихорадочная концентрация наземного боя, просто они преобразовывались в нечто гораздо более цивилизованное.