Нить жемчуга. Книга первая. Стихия – Тьма. - Надежда Сергеевна Ник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вероника стояла, чуть согнувшись, по-другому она просто не могла, и тяжело дышала, словно пробежала с десяток километров, а не двадцать метров по садовой дорожке. Как же она устала!
— Не могу выразить, сколь я растроган твоим милосердием. — Ферро быстро взял ее за руку и поцеловал ледяные пальцы. В другое время и в другом месте это выглядело бы изысканно и романтично, но сейчас Веронике стало жутко. — Если его жизнь представляется хоть сколько-нибудь ценной для тебя, — проговорил красавец, бросив презрительный взгляд на ссутулившегося напротив чародея, — забирай.
Девушка вздрогнула от неожиданности, но, взяв себя в руки, быстро кивнула. Алеистер угрюмо молчал.
— Кстати, я вас более не задерживаю. Молитесь своей Звезде, чтобы я больше никогда не услышал о вас. — Ферро небрежно махнул рукой, отпуская чародея. — Идите. Умрите там, где посчитаете уместным это сделать.
Ответом ему стал лишь долгий недоверчивый взгляд, тяжелый вздох и прирывистый шорох отдаляющихся шагов. Кажется, Алеистер до последнего не мог поверить в собственное чудесное спасение. Он ждал подвоха и не сразу сообразил, что жестокий убийца, поддавшись минутному порыву, сменил гнев на милость.
Ферро обернулся к Веронике:
— Такое добросердечие, не понимаю, но не могу отказать. Я подозревал, что ты попросишь за него. Зачем?
— Потому что… я могу его понять. — Девушка печально вздохнула и опустила ресницы. — Если бы мне пообещали то же самое… Это так грустно, когда безнадежные мечты губят живых…
— Живых губят безнадежные трусы и дураки, которым лучше бы поскорее стать мертвыми. Так безопаснее.
По мнению Вероники, Ферро часто говорил жуткие вещи, а еще, к ее огромному сожалению, он был кругом прав. Алеистер наделал много глупостей, но кому, как не безнадежной скиталице, понять его? Она точь-в-точь такая же трусливая и глупая, а может быть, и еще глупее…
— Ты и свои мечты считаешь безнадежными? — как бы невзначай поинтересовался красавец.
Девушка с удивлением посмотрела на собеседника, в безразличном взгляде и ленивом голосе она уловила подобие интереса. Это показалось ей как минимум необычным и хоть немного, но успокаивало. Но молчание затягивается, нужно что-то отвечать.
— Наверное, когда я начинаю думать не только о себе, они перестают быть такими безнадежными.
— У твоего зверя исключительные взгляды на воспитание, стоит отдать ему должное, на этот раз они сработали безотказно.
— И ты? — Вероника чуть не поперхнулась от удивления. Сильваер действительно вел себя очень странно, но такого она не ожидала… и уж точно не собиралась обсуждать это сейчас.
— Мне стало скучно, — живо откликнулся Ферро. — Захотелось разбавить этот приторный вечер, тем более уговор был — две ночи, а не три.
Все происшествия с трудом укладывались у Вероники в голове. Неужели козерог мог что-то предугадать заранее? Девушка просто не могла поверить в то, что кто-то может знать наверняка о событиях, которые еще даже не произошли. Пусть речь идет о совсем недалеком будущем. Нет, козерог действительно спал, они оба спали… Наверное, Алеистер подмешал им что-то в еду…
Вероника подняла непонимающий взгляд на своего загадочного собеседника. Больше всего девушка должна была бояться именно его, но по-настоящему ее пугало совсем другое. Они были беззащитны, запертые в этом доме… Почему козерог позволил сделать это с ними, если все знал наперед?!
— Иногда страх — очень полезное чувство. — Вероника вздрогнула, она снова не вовремя задумалась, но голос Ферро вернул ее к реальности. — Страх заставит твоего нового друга чародея хорошенько подумать над последствиями, прежде чем он бросится в омут с головой. Хотя… — Красавец развел руками, иронично глядя на девушку. — Прими мои поздравления, сия простая истина тебя не коснулась.
— А ты действительно собираешься?.. — Вероника была слишком удивлена, чтобы обижаться.
— Следить за ним? Нет. С этого момента и впредь он — всецело твоя проблема. А ведь додумайся ты предупредить беднягу об опасности заранее — все стало бы гораздо проще. — Ферро коротко усмехнулся, в стальных глазах сверкнул отблеск алого зарева. — Это совет на будущее. Хотя можешь не предупреждать, так намного веселее.
— Я не могла сказать… — У девушки не повернется язык поведать кому-нибудь о своем проклятье. Зачем? Чтобы вызвать смертельный ужас у одних и слезливую жалость у других? Ей не нужно ни то, ни другое. — Он не монстр…Чародей… он просто очень несчастный человек!
— Какая прелесть, — неизвестно чему восхитился красавец со все той же невыносимой усмешкой. — Тебе несказанно повезло, он и вправду оказался всего лишь человеком.
— Повезло? — Девушка возмущенно вскинула голову. — На монстров я насмотрелась достаточно. Я бы никогда не спутала…
— Какая наивность. И как же ты планируешь распознать настоящего? — Вероника растерянно молчала, и Ферро, по своему обыкновению, продолжал, не дожидаясь ответа: — Они могут стать кем угодно, пока сильна Неведомая, они хозяева положения. Но независимо от внешности им важно лишь одно — чтобы все оставалось как есть. Теперь, когда ты показала, на что способна, главной угрозой своему существованию они считают тебя и с восторгом укоротят твою жизнь или твоего зверя, а при возможности — сразу обоих. Душеспасительные беседы здесь не помогут. Это удел постоянно мечущихся смертных. А понятия о честности, совести, милосердии глубоко претят нынешним правителям миров.
— Но я не видела здесь никого…
— Разве? — Блеснул зубами Ферро. — Значит, ты меня плохо разглядела.
— Ты на себя наговариваешь…
— И правда… Это слишком лестная характеристика для меня. Выродок, дурная кровь, даже по меркам таких же, как я.
Девушке было все сложнее сдерживать дрожь. Несравнимо больше ее пугало не то, кем он является, а тот факт, что он это нисколько не скрывает. На первый взгляд это выглядело жестоким. Но это ли настоящая жестокость? Она предпочла бы правду неведению. Правду, расскажи он все сам — она наверняка бы не оказалась на краю пропасти.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала, если встречу таких, как… ты?
— Не встретишь. Здесь — уже нет. А в будущем… — Красавец усмехнулся одними губами, его голос звучал небрежно, но то, что он говорил, приводило Веронику в ужас. — Убей. Сразу. Не заговаривая, не сомневаясь. Раньше, чем узнают тебя. Не стоит их недооценивать, но и переоценивать глупо. Ты в безопасности, пока сама себя не выдашь.
— Как ты можешь говорить такое?! — неожиданно громко вскричала девушка.
— Могу, потому что знаю, — твердо отрезал Ферро. — В этой стае каждый сам за себя. — И окинув Веронику ледяным взглядом, спросил: — Что именно тебя удивляет?
— Я не понимаю, как такое возможно… — она оглянулась на уютно светящиеся окна дома, чувствуя, как вновь накатывает удушливая слабость.
Ей
