Рин. Книга I. Звезда и жернов. Экземпляр для свободного и бесплатного распространения в интернете - Макс Армай

Они были ещё только на середине пути. Но, чем дальше он шли, тем легче становилась их ноша, и всё ближе придвигались Тэрийские ворота. Рин на мгновение остановился и, поправив на плече лямку своенравной сумы, утер со лба капельки едкого пота. Кажется, он начинал понимать, о чём хотел предупредить его ади Питри, расскрывая перед ним не самые романтичные стороны войны!

Глава 5.

- …Оруженосец ади Питри, Ваша Доблесть? – удивлённо переспросил его Файго Джегаз. Он всего несколько минут назад отправил гонца к герцогу с вестью о парламентёрах, и потому о существовании воинственного юноши вспомнил, лишь когда о нём упомянул этот невесть откуда взявшийся рыцарь со своими диковенными спутниками.

- Да, я привёз ему письмо от его господина. Но я приехал чуть позже, мы разминулись, и потому я не смог его передать… Мы с ади Питри давние знакомые, и мне было бы неловко не выполнить его просьбу, – сокрушался Хайес, от досады меряя шагами пяточок перед лестницей на стену.

- К моему величайшему сожалению, я не могу его позвать, Ваша Доблесть! – развёл руками командир второй четверти первой сотни гвардейцев. – Я ещё рано утром отправил юношу по верху стены в сторону Тэрийских ворот, с одним поручением. Полагаю, что раньше чем за два часа до полудня он не вернётся.

- Тысяча Заклятий Тёмного! – засверкал от ярости глазами Хайес. – Вы не представляете, как вы меня расстроили!

- Если хотите, Ваша Доблесть, то можете оставить письмо мне, а я, когда он вернётся, тотчас ему его отдам! – предложил Файго Джегаз.

Рыцарь зарычал и, выхватив откуда-то из складок плаща, накинутого поверх доспехов, несколько перехваченных золочёной бечёвкой и скрепленных сургучём листов бумаги, в бешенстве затряс их перед лицом командира гвардейцев. – Я дал слово отдать это лично в руки этого треклятого оруженосца! Вы понимаете? Лично!.. Знал бы я, что здесь такое творится! Эх!.. А ведь у меня и своих забот по горло! – и Хайес махнул рукой в сторону молчаливо толпящихся у стены дома шоэнов, во главе со скучающим айвонцем.

- Вы бы их не таскали за собой по городу, Ваша Доблесть. Всё равно ни о каких товарах с ними никто говорить нынче не будет! Зато на улице вооружённым чужестранцам сейчас весьма небезопасно: неровён час, начнётся штурм, или просто шум какой поднимется, так их, под горячую руку, запросто всех поубивают! – нахмурился Файго Джегаз.

- И чёрт с ними! Надоели уже! – злобно фыркнул Хайес и, заметив удивление в глазах командира гвардейцев, довольно хмыкнул. – Это шутка, гвардеец. Я за них головой отвечаю перед императором Фрааса!.. Однако, раз уж так нескладно получилось, то я, вместе со своими спутниками, обожду юношу в вашем сторожевом домике.

Файго Джегаз на мгновение задумался, но, вспомнив дарственный перстень герцога, продемонстрированный этим ади Пайком Даггемо, господином Лысых Холмов, лишь коротко поклонился:

- Как вам будет угодно, Ваша Доблесть!

- Привязывайте лошадей и все в дом! – махнул рукой шоэнам и айвонцу Хайес. – Он будет здесь через час, так что придётся обождать.

Файго Джегаз проводил взглядом эту странную компанию, а затем уселся на первую ступеньку лестницы. Ему было и скучно, и тревожно одновременно. Скучно, потому что приходилось торчать тут внизу, под стеной, не имея возможности, в отличие от тех, кто был наверху, видеть то, что происходит вокруг города. А вот в том, что он тревожился, не было ничего удивительного: сейчас все в городе были на взводе, и пребывали во власти страха. Даже самые смелые и решительные. И даже несмотря на то, что все были убеждены, что город защищён надёжно, и что король во главе целой армии вот-вот примчится на помощь. Все были сбиты с толку и очень напуганы таинственным врагом: кто это, как попал сюда, насколько он многочисленен, что можно от него ждатьи что, наконец, ему нужно от Индэрна? Файго Джегаз снял с головы остроконечный шлем, из которого ему на колени тут же вывалилась войлочная шапочка, и взъершил себе волосы. Поднявшись со ступеньки, он оглядел стоящего позади него на страже гвардейца, а затем поднял лицо вверх и крикнул:

- Эй, наверху! Что у вас нового?

- Ничего, Ваша Милость! Переговорщики стоят перед воротами, так же, как и туман над Тардом! Ну разве что последний вот-вот должен развеяться! – прокричали сверху в ответ.

- Хорошо! Когда развеется, расскажешь, что видно! – распорядился Файго Джегаз и неторопливо направился вдоль стены. Он успел пару раз пройтись до следующей башни и обратно, и даже взглянуть на ворота, возле которых стояло два десятка латников и старший инткул в своём серо-зелёном плаще, когда услышал шум подъезжающей со стороны улицы кавалькады. Файго прибавил шагу и остановился перед входом на стену. И вовремя: через мгновение к стене подъехал герцог в сопровождении придворного волшебника, рядом с которым держался тот же самый молодой чародей, что и ночью. Следом за ними двигались командир гвардии, аргод стены и нескольких рыцарей, из числа тех, что прибыли вместе с ади Ранеком, во главе с ним самим, а также полтора десятка из личной охраны герцога и столько же обычных стражников.

- Что нового, гвардеец? – поманил к себе пальцем Файго герцог.

- Ничего, Ваша Решимость. Перед воротами стоят парламентёры, а весь пригород до сих пор укрыт туманом. Но туман должен вскоре рассеяться, – выпятил грудь командир второй четверти.

- Лучше бы ему рассеяться! – проворчал герцог и взглянул на стену. – Ох, дьявол! Опять надо лезть на самый верх. Вы бы, Дэдэн, придумали что-нибудь, чтобы я мог летать. А? Ну что вам стоит? Ведь вы такой опытный чародей!

- Ваша Решимость, искусство полёта относится к числу наивысших, и я, признаться, не силён в нём, – устало поклонился придворный волшебник.

- А! Пронзи меня рог Тёмного! Ну а в чём же вы сильны, мой любезный Дэдэн? – досадливо проворчал герцог, пропуская вперёд себя инткула и несколько человек из личной охраны. Придворный волшебник ничего ему на это не ответил и лишь поджал губы и надменно выпрямился. Герцог ещё что-то сказал, но Файго его уже не расслышал, ибо Его Решимость скрылся за первым поворотом лестницы.

Как и говорил командир гвардейцев, парламентёры терпеливо дожидались перед воротами, а туман над Тардом стремительно развеивался. И по мере того, как его покров истончался и уползал прочь, лицо герцога становилось всё мрачнее: враг оказался неизмеримо многочисленнее, чем кто-либо мог предположить. Сотни, если не тысячи палаток на холмах, в полуиле за пригородом, переливались всеми цветами радуги в ласковых и беспечных лучах восходящего солнца. Причём, сразу же бросалось в глаза, то, как обстоятельно враг подошёл кобустройству лагеря: палатки стояли ровными рядами, и за те несколько часов, что чужаки были здесь, они уже почти обнесли его по периметру земляным валом, рвом и добротным частоколом, прерываемымредкими башенками. А на окрестных холмах то тут, то там также торчали деревянные башни, подле которых виднелись диковенные животные, мирно пасущиеся под надзором вражеских солдат.