Bye-bye, baby!.. - Виктория Платова

Фиолетовые геральдические ирисы с желтой сердцевинкой. Любимые цветы Элины-Августы-Магдалены-Флоранс, он давно это выяснил.

Но до того, как случатся ирисы, ему нужно как минимум прочитать письмо и распаковать файлы.

Приехать в Норвегию – отличная идея, но если бы вы видели моего кота, которого совершенно не с кем оставить… Честное слово, вы не стали бы меня уговаривать, вы нашли бы возможность посетить Питер, как вам такое предложение, Джей-Джей?

Как? Да оно просто чудовищное!

Кот, надо же! У Элины-Августы обнаружился кот! Настолько необходимый ей, что о расставании невозможно и помыслить. Настолько важный, что ему удалось образовать независимую звездную систему: центром является он сам, а Элина-Августа вращается вокруг него по эллиптической орбите. И вот теперь Джей-Джею тоже предлагают принять участие в параде планет. И вращаться, вращаться…

Нет уж, дудки.

И потом, с каких это пор Элина-Августа стала уделять такое внимание котам? За три года они не раз разговаривали о котах, но инициатором, как правило, выступал сам Джей-Джей с его полными неуловимой тайны историями о любви к кошкам издали. И Элина-Августа так и не воспользовалась этим поводом, чтобы поделиться историей о своей собственной кошке. А теперь…

Его променяли на какого-то поганого кота! Джей-Джей растерян, обижен, уязвлен в самое сердце. Не самое лучшее состояние, чтобы углубляться в какие-то файлы. Но он откроет их.

Прямо сейчас.

Файлы и впрямь оказались фотографиями. Их было две, и на обеих царствовал кот.

Лысый кот нежно-абрикосового цвета, с серыми пятнами на боках, шестью с правого бока и одним с левого: добросовестный Джей-Джей сразу же пересчитал их, а заодно отметил наличие у животного такого же серого, как и пятна, тонкого хвоста. Все в этом чертовом коте было невероятным: утонченная мордочка, огромные треугольные уши, огромные инопланетные глаза. Магда, Элен, Флора, Агу – все четыре брошенных Джей-Джеем бедняжки могли только мечтать о таких роскошных глазах. И если бы хоть одна из девушек обладала ими…

Джей-Джей никогда бы ее не оставил.

Да нет, это всего лишь кот, пусть и очень необычный, просто…

просто-просто-просто…

Джей-Джей не может отвести от него взгляда.

Не на шутку испугавшись происходящего, он закрыл оба файла и обхватил подбородок в раздумье. Что могло так взволновать его?

Кот – явно породистая и редкая штучка, и не захочешь, а примешься внимательно рассматривать его и цокать языком от восхищения. Это раз.

Кот умиляет, к нему хочется прикоснуться, потискать в руках, почесать за ухом – и речи нет о том, чтобы любить его издали. Только вблизи, в непосредственном контакте. Это два.

Кот притягивает к себе и в то же время вызывает неясное беспокойство, в какой-то момент смыкающееся с плохо поддающимся анализу, почти иррациональным ужасом. Это три.

Третий пункт страшно не понравился Джей-Джею, и он тотчас же волевым усилием вычеркнул его. Но спустя мгновение снова внес. Джей-Джей – крепкий и психически устойчивый (хотя и не без милых странностей) парень. Тогда с чего бы ему бояться какого-то кота? И не кота даже – всего лишь его изображения. Тут что-то не так, ох уж эти русские! вечно они нагоняют смуту, и напускают туман, и пугают цивилизованный мир – все вместе и каждый по отдельности. Вот что сделает Джей-Джей: выждав некоторое время и сделав десяток приседаний (дабы уравновесить нервную систему), он снова вернется к фотографиям.

И посмеется над собой и своими детскими страхами.

…Вместо десяти приседаний Джей-Джей сделал тридцать, выпил теплого молока (что тоже благотворно влияет на нервную систему), прочитал три страницы замусоленной книжки «Доктор Живаго», ничего путного из них не вынес и снова вернулся к компьютеру.

Вот и первая фотография.

На ней ровным счетом ничего не изменилось, кот по-прежнему сидел на каком-то художественном альбоме, свернув хвост в колечко абсолютно правильной формы, и сосредоточенно смотрел в объектив. В прошлый раз он не казался Джей-Джею таким сосредоточенным, таким серьезным. И художественный альбом, обложку которого Джей-Джей поначалу принял за однотонно-синюю…

Она больше не была синей!

И альбом больше не выглядел сборищем репродукций, скорее – речь шла о фотоальбоме. Из тех роскошных фотоальбомов, что ежеквартально издает «National Geographic». «Вулканы», «Цунами», «Демоны подводного мира», «Путешествия с леопардами», «Дикая Африка». Скорее всего, кот, а следом за ним и Джей-Джей имели дело именно с дикой Африкой, поскольку обложку украшала фотография саванны с островком деревьев вдалеке. Там, у деревьев, под передними лапами кота мирно паслись антилопы дикдик.

Помнится, бедняжка Агу была сильно ими увлечена и даже собиралась основать благотворительный фонд в защиту этого редкого, почти вымирающего вида. И брелок, оставшийся на память о чернокожей Агу, – он тоже выполнен в виде антилопы!

Сбитый с толку Джей-Джей снес фотографию с рабочего стола, но спустя минуту снова раскрыл ее: в отсутствие кота он вдруг почувствовал странную тяжесть в сердце, холод в лопатках и легкое першение в горле. Этого только не хватало, ведь Джей-Джей всегда отличался отменным здоровьем; единственное, что иногда беспокоит его, – блуждающая бородавка. Она выскакивает то на ладонях, то на большом пальце левой руки, то на безымянном пальце правой.

Бородавки легко сводятся при помощи навощенной нитки и огрызка яблока.

А от кота с фотографии так просто не избавишься.

Кот гипнотизировал Джей-Джея своими медовыми инопланетными глазами, и это было даже хуже, чем наличие у него под лапами карликовых антилоп дикдик. «А ты ведь сволочь, приятель, – казалось, говорил кот. – Используешь женщин, морочишь им голову, а потом бросаешь одних в лесу».

– Я знаю, со стороны это выглядит не слишком правильно… – попробовал оправдаться Джей-Джей.

– Со стороны это выглядит тухло, поверь мне.

– Я стараюсь быть максимально честным с ними. И никогда не скрываю, что интересуюсь их родным языком… Язык для меня – самая важная составляющая мира, и мне хотелось бы изучить все-все языки, которые только существуют на свете…

– Не будь идиотом, приятель. Никто не в состоянии изучить все языки мира. Знаешь, сколько их, этих языков?

– Ну… От двух с половиной до пяти тысяч. – Джей-Джей и не заметил, как оседлал любимого конька. – Точнее установить невозможно, ведь границы некоторых языков так условны… А если еще включить сюда диалекты…

– …то точно с мозгов спрыгнешь… Ты хоть когда-нибудь вспоминаешь их?

– Языки?

– Девушек, которых ты так низко обманул.

– Это не совсем так… Я просто не сказал им всей правды, а это – не одно и то же. И потом, им грех жаловаться. Я всегда был внимателен к ним…