Предательство одного подарит любовь многих - Taruna Poddubnaya

— Ничего не хочу слышать, следующим должен быть я! Обещание, что вначале мужьями станут Зак и Дэрок я выполнил, так что теперь следующий обряд наш с Еленой! — возмущаясь, заговорил Элимас.

— Так никто и не против, чтобы следующий обряд был ваш, но и сидеть без сладенького мы не обязаны! — возразил Элик и показал тому язык.

— Это не честно! — как маленький законючил Элимас, даже носик сморщил от возмущения.

— Не честно будет, когда мы как пятеро мужей объединимся и выставим тебя из спальни, пока сам не станешь мужем! — забавлялся Элик.

Элимас, услышав такое, надулся и пыхтел молча. Но глазами он продолжал метать молнии в моих мужей, чем только еще больше веселил их.

— Так, я рад, что утро началось весело, но пора кормить вашу жену. И так уже два дня ничего не ела. Поэтому дружно встали и бегом на кухню, помогать мне готовить. Кто из вас останется помогать Елене, решайте сами, — сказав это, Накароми встал и вышел из нашей спальни.

— Ну и кто этот счастливчик? — спросил Зак.

— Никто! Я сама справлюсь с принятием утреннего душа и одеванием. Со мной останется хранитель, а вы идите помогите отцу, — это идея им не понравилась, все завистливо посмотрели на хранителя. Ему же было все равно, он только свалился с потолка и ждал моей команды.

Мужчины, состроив кислые мордашки, всё же встали и отправились на выход. А я, обнаглев в конец, забралась хранителю на спину, лошадь он уже не маленькая. Когда я попросила его отвезти меня в душ, обе головы на меня посмотрели таким взглядом, в котором читалось «А не обалдела ли ты, мать? Я тебе ща голову отгрызу. Я великий защитник, а не ездовая кобыла!». Но противостояние взглядов он проиграл и, очень демонстративно закатив глаза, все же повез меня в душ.

Когда мы с хранителем пришли на кухню, то стало понятно, мы помешали разговору, который пока был не для моих ушей. На стол уже практически все накрыли. В этот раз уже все мужчины были одеты в фартуки. На столе стояли айляпушки, которые приготовил Дэрок, что обрадовало меня и хранителя. Хотя тот уже давно забыл обо мне и как кошка ластился к Накароми, выпрашивая у него еду.

Только мы сели за стол, прозвучал сигнал, оповещающий нас, что пришли гости. Когда я увидела вновь прибывших старейшин элохаев, немного нервно содрогнулась, ведь их появление никогда не несло ничего хорошего.

— Приветствуем, Елена! Очень рады видеть вас в столько хорошем самочувствии после двух сильных и древних обрядов! Но я вижу, что вас что-то очень волнует? — спросил великий старейшина.

— Мы тоже приветствуем Вас! Да, чувствую себя отлично, чему сама удивлена. А вот волнует меня ваш приход, обычно он заканчивается новостями, которые мне не понравятся, — после моих слов почувствовала, что под вуалями заулыбались. Мне передались эти волны веселья.

— Неужели мы несем вам только плохое? — спросил отец Элимаса.

— Вот даже не знаю, что вам ответить, чтобы передать свои чувства. Но может вы присоединитесь к нам за столом, а после расскажите, что вас привело сюда сегодня? — хотелось бы поесть прежде, чем узнать куда моей семье придётся бежать на этот раз.

Наш совместный прием пищи все-таки мне самой пришлось прервать. Все это время я посматривала на Ларэна, который был немного будто не в своей тарелке. Он то зависал над тарелкой, то немного натянуто улыбался, смотря на меня, и мне это не нравилось. Каждый раз, когда я смотрела на него, он поднимал свой взгляд и пытался улыбаться, только глаза его говорили о другом.

Такое же поведение стало более заметно и у остальных мужчин после прибытия старейшин элохаев. Мое терпение, как оказалось, не такое большое и крепкое, как я думала.

— Так, все! Рассказывайте, что происходит?! Я это прекрасно чувствую, поэтому нет смысла врать, — и положив приборы, скрестила руки на груди в ожидании ответа.

После минутной тишины и переглядываний между собой заговорил Ларэн.

— Елена, к сожалению, моя мать и ее мужья были найдены мертвыми. На них случайно наткнулись, думая, что это космический мусор. Их убили и бросили в неисправном транспортном корабле. Видимо, хотели выдать за то, что корабль сломался и они погибли там. И это бы получилось, так как в том секторе редко кто бывает. Извини, но теперь у нас не получится их допросить, — он, говоря это, был расстроен не смертью матери, а тем, что не сможет допросить. Это меня немного поразило.

— Ларэн, мне так жаль, что они погибли. Прими мои соболезнования! — я подошла к нему и села на колени, обняв его за шею.

— Не переживай, любимая, ее смерть не стала для меня чем-то неприятным или тем более трагичным. Эта женщина никогда не являлось моей матерью, она была тем, кто продала свои клетки моему отцу и испортила ему всю жизнь. Если бы не она, он прожил бы дольше, да и в моей жизни она ничего хорошего не сделала, — сказав это, он улыбнулся.

— Елена, всем нам придётся присутствовать на похоронах этой женщины. Когда одна из женщин умирает, ее провожают большим и красивым обрядом сожжения. Там будут присутствовать практически все женщины рас, которые присутствуют сейчас на планете или успеют прилететь к этому моменту.

— Ясно, а когда это все состоится? — вот сейчас у меня появилось нехорошее предчувствие.

— А состоится это сегодня ночью, обряд прощания и погребения проводят после захода светил, — ответил мне великий старейшина.

Ясно, значит вечерок предстоит еще тот. Жаль, конечно, очень хотелось провести его вместе с мужьями и явно не за таким мероприятием.

На прощание с матерью Ларэна я как и все была одета в черное платье, только у них принято его обязательно декорировать золотой вышивкой в большом количестве. Платье было больше похоже на праздничное, чем на траурное. Также у них все надевают на себя дорогие украшениями, мужчины тоже надевают браслеты, кулоны, наручи и кольца с большими камнями.

Когда мне об этом рассказали, я была очень удивлена такой традиции. Оказалось, так одеваются только на похороны женщин. Чем выше был ее статус при жизни, тем больше должно быть украшений. Считается, это последний праздник для женщины, и он должен быть красивым и дорогим.

Когда мы туда подлетали, я поняла, что такого количества шаттлов не видела даже на балу. Мои мужчины были очень серьезно настроены в отношении моей безопасности, ведь прошлый наш выход нам дался тяжело.