К северу от Чернобыля - Стас Лабунский

— Как у нас с керосином или на чем он там летает? — спросил лидер китайца.

— До Киева и обратно и так два раза, — уверенно ответил тот.

— Хорошо, договорились, только если что пойдет не так, говори сразу, не тяни до последнего момента.

Китаец встал, одернул свою невообразимую курточку, больше всего напоминавшую летний вариант телогрейки, и по военному четко козырнул своему новому командиру.

— А ты ходя не прост, — заметил наемник, — в армии успел послужить.

— Со стороны видал, — сказал чистую правду майор. На самом деле, он видел армейцев только издали на совместных маневрах. Сам он с юности работал в разведке.

— Пять минут отдыха и начинаем разбирать все, что нам Кречет с вертолета скинул, — сурово распорядился Фунтик и, подавая подчиненным личный пример, удобно развалился на двух ящиках, задрав ноги в небо. Отдыхать, так отдыхать, черт побери.

Герду фон Тиссен трудно было разбудить ранним звонком. Каждый день она вставала в пять утра. И когда в половине седьмого ей позвонил торговый атташе немецкого представительства в Клайпеде, он уже просматривала деловые бумаги.

Были вещи в мире, которые она не знала, были и такие, о которых и не хотела знать. Истинная роль в мире ее собеседника не представляла для Герды тайны. Тео Стальшимдт являлся резидентом немецкой разведки в независимой Прибалтике. Хотя разговор и велся по прямому телефону, собеседники изъяснялись намеками на тот случай, если их разговор слушает какое-нибудь любопытное ухо.

— Если бы Вы сегодня около девяти часов вылетели самолетом на один из киевских аэродромов, то вполне возможно, что у великой Германии появились бы дополнительные козыри в вечной игре за власть и место под солнцем.

Конечно, какой воспитанный джентльмен скажет девушке средних лет, что собирайся-ка ты подруга в дорогу, покрути своими чудными бедрами перед старым приятелем, помирись с ним и будет твоей стране счастье. А если ты у него еще и секретный секрет выведаешь, так вдвойне.

Герда посмотрела на себя в зеркало. Не красавица, но обаятельная, сделала она вывод. Ехать, так ехать. Она решительно пододвинула к себе ежедневник и стала перекраивать расписание на месяц вперед, перенося то, что можно перенести, совсем отменяя то, чем можно пренебречь и перепоручая срочные дела своим помощникам. В восемь она села за руль своего «БМВ» и отправилась в аэропорт.

Первым подлетающий вертолет заметил дежуривший на крыше Микола. В принципе, часовой нам был явно не нужен, но с присвоением офицерского звания и получением орденского банта у Миколы в голове что-то перемкнуло. Он хвостиком бегал за Волком, наводил справки, до каких лет можно поступить в офицерское училище, и в каком звании его оттуда выпустят, если он уже младший лейтенант. Мне смотреть на это было скорбно. Как меняет человека одна строчка в анкете. Был лихим сержантом, а стал робким офицером. Дядька Семен смотрел на него сочувственно и приговаривал: время все лечит. Как говорили древние, времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Устойчивый северный ветер вносил в нашу жизнь постоянство и радиоактивную пыль. Вот он ветер времени, начинающий все и все заканчивающий, возвращающий все на круги своя.

Слаб оказался северный ветер против вертолетного винта. Взметнулся вихрь, и тугая волна горячего воздуха раскидала пыль.

Нам стесняться было нечего, работали мы, как папы Карлы. Полторы тонны груза лежало на вертолетной площадке, каждым своим килограммом доказывая этот факт. Я вспомнил наш милый вчерашний вояж по подземельям центрального корпуса и передернул плечами.

Панда так и не просыпался. Волк ведь в прошлый раз тоже очень долго спал. Очевидно, вода из родника замыкает организм в себе, перестраивает его работу на восстановление за счет внутренних резервов. Я посмотрел на канистру с водой и решительно задвинул ее в угол за сейф. Надо не забыть, вечером набрать свежей.

Выйдя на наш мини аэродром между заправкой и большим комплексом, я включился в круговорот погрузочно-разгрузочных работ. Алексей вкалывал наравне со всеми, как простой подполковник, а не целый генерал. Ну, тогда и мне грех отставать. Я схватил ящик с патронами и потащил его к пожарной машине. Потом наведем идеальный порядок. Умник со вчерашнего вечера был чем-то ужасно занят. Или играл сам с собой в пространственные шахматы или доказывал теорему Ферма.

Кречет вопросительно посмотрел на меня, как на старого знакомого. Кстати, я был единственный в этой компании, кто носил гвардейский ОУНовский кинжал. Это нас тоже сближало. У него на поясе болтался точно такой же. Не дожидаясь вопроса о нашей собачке, я сразу дал ему пояснения.

— Когда у девушки любовь, она хочет быть рядом с объектом своих чувств, — сказал я и мило улыбнулся.

Он недоуменно похлопал ресницами, длинными, как у девушки. Вообще, на мой взгляд, Кречет относился к той редкой породе красавцев неотразимчиков, обреченных на успех в любом обществе.

— Я хотел бы поговорить с Умником, — высказал просьбу он.

— Я бы тоже хотел, но он зарылся в своем подземелье и занят чем-то своим. Все равно мы завтра в обед намерены эвакуироваться с Агропрома. Ваши пилоты рискнут забрать нас оттуда?

— Они люди военные. Полетят куда прикажут. Хоть в адское пекло.

Мы с ним открыли ПДА и уточнили место посадки. По взаимному согласованию мы выбрали поляну между двумя небольшими рощами, в одной из которых был спуск в подземелье. Меня в очередной раз передернуло. Долго я буду вспоминать нашу вчерашнюю экскурсию в центральный комплекс.

— Нервы? — вежливо поинтересовался проводник.

— Какие нервы, пан Кречет, — вздохнул я. — Страшно до жути.

Оценив откровенность, человек из легенды ободряюще похлопал меня по плечу.

— Держись, гвардеец. Завтра в одиннадцать я буду на месте, как штык.

Юнец уже сидел в вертолете рядом с Пандой и махал оттуда всем ручкой. Загрузили внутрь последние рюкзаки и отбежали к крыльцу заправки, чтобы не сбило с ног порывами воздуха от раскручивающегося винта. Кречет привычно отдал честь, и наша милитаризованная группа ответила ему одновременно, как один человек. Даже мы с дядькой Семеном не выбились из общего ритма.

После взлета машина ушла прямо на восток. Через две минуты она будет на левом безопасном берегу Припяти и уже вдоль него, резко повернув на юг, полетит на киевскую базу. Были в нашем коллективе люди и поумнее меня. Пока я напряженно вслушивался в затихающий рев мотора, наш патриарх смотрел на экран компьютера и, дождавшись, когда зеленая точка, обозначающая Юнца, вышла за границы карты, облегченно вздохнул и сказал:

— Ну, вот и все, сбагрили мальца.

Микола таки слез с крыши. Любопытство взяло верх над чувством долга. Очень хотелось хозяйственному хохлу посмотреть, что нам прислали с большой земли.

Вот мы все и собрались на площадке. Шестеро. Эти не отступят, подумал я, глядя на наших военных и дядьку Семена. Да и ладно, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Я ведь тоже никогда не собирался жить вечно. Пошли последние сутки моего затянувшегося пикника. Завтра я, наконец, войду в Зону, стану настоящим сталкером. Если все пойдет по плану, мы пересечем границу Агропрома около семи. Успеем все закончить до двенадцати, и этот рискованный вояж займет всего лишь пять часов. Прорвемся.

Прибрав снаряжение и патроны и, перетаскав на кухню продукты, мы утилизовали весь накопившийся мусор в нашу домашнюю «жарку». Перспективное направление, подумал я, безопасное уничтожение отходов. Вообще, если хорошо подумать, мы в Темной Долине снимаем пенки — «конденсаторы» и артефакты. Даже на этом мы заработали миллионы. Надо думать, как заработать сотни миллионов. Аппетит, как известно, приходит во время еды.

— Господа офицеры, прошу к столу.

А ведь точно, подумал я, у меня ведь тоже чин не малый. Зря я себя отделял, армейцы отдельно, я и дядька Семен отдельно. Надо бы и ему звание выхлопотать. Я открыл панель компьютера и попытался достучаться до Умника. Загорелась надпись «отстань от меня, до вечера я занят». все время так с этими друзьями, когда им что-то надо, они тут как тут, а когда ты хочешь о чем-то посоветоваться, тогда всем немедленно некогда.

— До вечера надо перенести часть экипировки и патронов на временный склад в ангаре, — рассказал наши планы на вторую половину дня генерал-майор Найденов.

Хорошие планы, мирные. По крайней мере, никуда под землю не полезем. Привычная переноска тяжестей на свежем воздухе. Все, кроме меня из здесь присутствующих, уже были на Агропроме, только мне завтра там будет все в диковинку.

Нет ничего лучше, чем сидеть в засаде. Ты выбираешь место будущего боя, готовишь укрытие, запасную позицию, и спокойно ждешь врага. По прикидкам Клерка, в подземелье должно быть не более полусотни бойцов противника. Уничтожить его группе удалось лишь пятерых, потеряв при этом одного своего. У организованной им засады было две цели. Уничтожить солдат врага и захватить пленного для допроса. Он ведь понятия не имел, что там дальше за центральным залом. Сейчас ему оставалось только ждать. Удача сопутствует терпеливым.