Архивы Дрездена: Поле боя. Сочельник - Джим Батчер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что теперь? Финальная битва бок о бок с Рыцарем Преисподней? В стиле видеоигры «Двойной дракон»?
Ну да. Запросто.
Почему бы и нет?
Глава 34
Этне не столько поднялась на поверхность озера Мичиган, сколько вырвалась из воды с ловкостью и скоростью, вовсе не свойственной искалеченным телам. Звезды и камни, с функциональной точки зрения титанша была на полпути к полному отказу рук и ног – такое состояние называется «квадриплегия», а у нее, наверное, была биплегия, – но все равно двигалась как чертова гимнастка.
Марконе забормотал что-то на незнакомом мне языке и ткнул пальцем в землю ярдах в двадцати слева от себя. Другой рукой указал вправо, на равноудаленную точку, произнес какие-то слова, и в воздухе повис звук… похожий на перезвон китайских колокольчиков.
Титанша нацелилась на Марконе глазом Балора, переполненным энергией и докрасна раскаленным. Но барон Чикаго просто отступил влево и растворился в дребезге колокольчиков, чтобы тут же возникнуть в точке, на которую указывал левой рукой, тем самым избежав встречи с неостановимым лучом.
Этне взвизгнула от ярости и принялась водить взглядом по берегу, выискивая Марконе, но теперь медленнее и с заметным напряжением мускулов шеи. Наконец увидела его, испустила еще один вопль, но барон сделал новый шаг и под аккомпанемент хрустального позвякивания исчез с одной вершины обозначенного им треугольника и материализовался на следующей.
Матерь Божья… Прямая транслокация из точки «А» в точку «Б» относится к заклятиям, чье описание хранят в эдинбургской библиотеке Белого Совета. В разделе «Теоретическая и смертельно опасная магия». Несколько лет назад я спрашивал, нельзя ли ознакомиться с этим манускриптом, и в результате мне закрыли доступ ко всей секции.
И это… Скажем прямо: это решение не было таким уж необоснованным.
Марконе, мать его за ногу, вынуждал Этне растрачивать энергию глаза Балора, играя с титаншей в «ку-ку» при помощи чар, которые я не рискнул бы творить без дополнительных сорока-пятидесяти лет практики, и это как минимум.
Пока эти двое развлекались, я приступил к делу.
Для начала я воткнул в землю Копье Судьбы. Одной рукой работать непросто, но левая не особенно слушалась и только болталась из стороны в сторону, стискивая окровавленный нож Марконе. Я развязал плотно зашнурованную сумку, коснулся лежавшего в ней черепа и позвал:
– Боб!
Его глаза вспыхнули оранжевым светом. Я достал Боба из сумки, чтобы тот сам посмотрел, что творится.
– Что, «Радио Мэб» больше не в эфире? Все закончилось? Мы… Ох батюшки! – воскликнул череп, глядя, как Этне подхватывает булыжник размером с баскетбольный мяч и обрушивает его на Марконе.
Барон-разбойник – само спокойствие! – не двинулся с места, а камень разбился об окружавшую его тускло-фиолетовую ауру, и осколки хлестнули Этне по лицу.
– Проклятье, только не это! – возопил Боб.
Здоровой правой рукой я извлек из левого кармана привезенный с Духоприюта связующий кристалл. Глубоко в нем мигнул слабый зеленый свет – такой же, как в кристаллах, что хранятся в недрах островных катакомб, – и я объявил:
– Сейчас, Боб, мы с тобой свяжем титаншу.
– Да ну, к чертовой матери! – взвился череп. – Я уезжаю в Юту! В Юте такого бардака не бывает!
– Дружище. – Я повернул его лицом к себе. – Мне без тебя никак.
Глаза Боба превратились в крошечные световые точки.
– Проклятье, – пискнул он и задрожал у меня в руке, а затем его глаза вернулись к нормальным размерам. – Зато после такого подвига от девчонок отбоя не будет!
Ночь показалась мне бесконечной.
– Вот это я понимаю, боевой дух, – вздохнул я.
– Чего? Дух? А, понял! Смешно!
– Черт возьми, Боб, соберись! – проворчал я. – Сыграешь роль круга. А если выживем, получишь увольнительную. На целых двадцать четыре часа.
– Ура! – ухнул Боб. Из глаз у него посыпались костровые искры, мигом собравшиеся в подвижное облачко, и оно заметалось в пропитанном злобой воздухе.
С разочарованным рыком Этне отшатнулась от каменных осколков, а затем впала в первобытную ярость и принялась дубасить Марконе здоровой рукой. Щиты его были добротными, но не первоклассными, однако барон, просто щелкая пальцами, создавал все новые и новые защитные барьеры, и Этне, пробив одну преграду, натыкалась на следующую.
Поэтому она сменила тактику и швырнула в Марконе целый рой гальки, зачерпнув ее раненой ногой, выглядевшей уже более крепкой, чем прежде. Барону пришлось опустить щит, чтобы закрыться от залпа камней, при встрече с магическим барьером разлетевшихся в самых произвольных направлениях, а затем нырнуть вбок, прежде чем Этне смяла бы его позвоночник до размеров копчика. С хищным рыком титанша рванулась за ним.
Я погладил окровавленным ножом тусклый кристалл, и при контакте с кровью титанши тот вспыхнул ярким светом. Пожалуй, даже чересчур ярким, но здесь могу соврать, поскольку весь мир превратился в чересполосицу потусторонних теней и причудливых разноцветных зигзагов, и моя здоровая рука сильно дрожала.
Я сунул кристалл в груду щебенки – так, чтобы тот возвышался над поверхностью земли, – а затем мазнул кровью титанши наконечник Копья Судьбы.
Сердце заколотилось пуще прежнего. Тук-тук-тук-тук-тук.
Каким-то заклинанием Марконе сгустил клуб жирного черного дыма в удушливое облако, и оно по дуге устремилось к лицу титанши, прилипнув к нему, словно дрожащий клок непроглядного тумана. Этне попыталась стряхнуть его, но не тут-то было.
– Намшиил, – прошипела она, – ты, изворотливый змей!
– Ты тоже не особо изменилась, дорогуша, – отозвался Марконе, не высовываясь из-за бетонной глыбы размером с тракторный прицеп. Теперь голос барона звучал несколько иначе. По большей части из-за церемонного британского акцента.
Вместо продолжения беседы Этне с криком метнулась к его укрытию и с равной легкостью пробилась через бетон и арматуру. Глыба взорвалась, и ее обломки лавиной осыпались на Марконе. Тот решился на крайние меры и направил к собственным ногам телекинетический удар. Магия – это круто, но физика есть физика. Брось пригоршню энергии в землю, и земля ответит тем же.
Под двадцатиградусным углом Марконе вылетел из-под бетонного града и плюхнулся в озеро в добрых пятидесяти футах от берега.
Разъяренный взгляд титанши немедленно устремился на меня.
– Поганый вор, воришка энергии! – прохрипела Этне и заскользила ко мне по камням. С выгоревшей до костей половины ее рта брызгала слюна, сочилась пена и размеренно капала какая-то желтоватая слизь. – Я скормлю тебя глазу Балора!
– Боб! – завопил я и вскинул Копье выше головы.
Облако костровых искр спиралью обвилось вокруг древка и коснулось окровавленного наконечника, будто охотничий пес, берущий
