Насмешка Купидона - Алекс Джиллиан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А сегодня утром я застаю ее в приподнятом бодром настроении за приготовлением завтрака для нас обоих, словно мы не ругались накануне до хрипоты. Или она просто следует привычке, приобретённой за годы проживания с братом и отцом? Как еще объяснить идеальный до тошноты порядок в каждом углу пентхауса и забитый холодильник, с ассортиментом как минимум трех блюд на каждый прием пищи. Не знаю, что конкретно меня так бесит во всем, что она делает. Меня возмущает само ее вторжение на территорию, где обычно правлю только я один. И, бл*дь, я чувствую себя почти женатым, когда каждое утро меня будит запах приготовленного завтрака и сваренного кофе. Мне должно быть неловко, что вместо благодарности я испытываю раздражение, но…
Эби, снова наклоняется, и я теряю ход мыслей. Черт, эта задница в гребаных шортах меня доведет до инфаркта. И как назло ни одной свободной минуты в последние суматошные дни. Почти неделя без секса. Это немного, случались перерывы и дольше, но тогда под боком не маячила юная красавица с шикарной фигурой, не забывающая каждый день напоминать мне о том, что любит меня, но никогда не забудет про инцидент с ее горлом и неспособность состоять в сексуальных отношениях только с одной женщиной. Сами эти разговоры приводят меня в… удручающее состояние. И я впервые испытываю дискомфорт от постоянного состояния возбуждения, не утоляемого привычным образом.
— Так, так, так, — воркует сама с собой Эби, продолжая не замечать меня, что неудивительно. У нее появилась дурная привычка повсюду ходить в наушниках и надевать их именно в тот момент, когда я собираюсь что-то сказать. Девушка достает с нижней полки два розовых помидора и огурец. Быстро моет их и, разложив на доске, начинает нарезать. Когда занесенный нож обрушивается на несчастный огурец, мне становится по-настоящему больно.
— Эби! — уже громче повторяю я, убирая руки в карманы домашних брюк. Девушка подпрыгивает, словно я испугал ее, и, бросив нож в раковину, резко оборачивается. Прижимает ладонь к груди, с облегчением выдыхает.
— Фух, это ты, — безмятежно улыбается.
— Ждала кого-то другого? — хмуро спрашиваю я.
— Почему-то решила, что ты свалишь на работу, как обычно, — беспечно сообщает Эби.
— Ты, вообще, слушала вчера, что я тебе говорил? — начинаю раздражаться еще сильнее. Да что там, я просто на взводе.
— Конечно. Не злись, — она миролюбиво улыбается и подходит ко мне ближе. Сбитый с толку и настороженный я наблюдаю за ее спокойным выражением на красивом личике. Она кладет ладони на мои локти, прежде чем я успеваю среагировать, прижимается почти вплотную и целует в щеку.
— Доброе утро, Джерри, — лукаво шепчет она, вероятно прекрасно чувствуя упирающую в ее живот твёрдость. Выразительный взгляд красноречиво скользит вниз, давая понять, что мои подозрения оправдались. — Тебе снились чудесные сны, или так рад меня видеть? — расплываясь в насмешливой улыбке, спрашивает эта маленькая коварная бестия. Чуть ли не зашипев, хватаю ее за талию, отстраняя от себя.
— Это просто утро. У парней бывает… хмм физиология, — говорю сквозь зубы и добавляю, отступая на шаг назад: — Извини.
— Да ладно, это комплимент, — ухмыляется Эби, пожав плечами, снова отворачивается и, виляя задницей, возвращается к плите. Застонав, я качаю головой, опираясь плечом на стену.
— Что такое, Джерри? — невинно интересуется Эби, не оглядываясь.
— Все в порядке, — сдавленно отвечаю я. — Мы вылетаем через час. Ты помнишь?
— Конечно, — кивает она, продолжая заниматься своими делами.
— А ты не собираешься переодеться? Принять душ или что там еще делают женщины по два часа, пока куда-то собираются?
— Я успею. Не волнуйся. Оладьи, сырники или омлет? — невозмутимо интересуется Эби.
— Ты устроила шведский стол? — осведомляюсь лаконично.
— Я просто хочу отплатить тебе за гостеприимство.
— Если бы это действительно было так, то я получил бы на завтрак кусок засохшей колбасы и плесневелый хлеб, — ухмыляюсь я. На что Эби снова беспечно передергивает хрупкими плечиками.
— Брось, Джером. Я не злопамятная. И мое горло почти в порядке, — без намека на иронию сообщает Эби.
— Ты специально мне об этом постоянно напоминаешь?
— Да, хочу, чтобы ты мучился точно так же, как и я.
— Это сказала одна незлопамятная девушка.
— Одна справедливая и незлопамятная девушка, — уточняет Эби, вытирая ладони полотенцем, поворачиваясь ко мне. — Невероятно сексуальная и потрясающе красивая девушка с задницей, от которой ты не можешь оторвать своих глаз уже минут пятнадцать. Ты все правильно понял, я делаю это специально. Так что, оладьи, сырники или омлет?
— Сыр и кофе, — сухо говорю я.
— Отлично. Я буду то же самое, — раздражено фыркает Эби и, отвернувшись к холодильнику, достает из него тарелку с нарезанным сыром. — А два часа моих трудов просто выброшу в урну. Ерунда. Приготовлю еще.
— Нет, не приготовишь, — игнорируя обиженный выпад, качаю головой. — Мы договорились, что ты уедешь, как только файлы отца окажутся у меня. А это случится уже сегодня.
— Я ничего не обещала. Мой ответ по-прежнему — нет. — Эби поворачивается и складывает руки на груди. Мой взгляд скользит вниз, во рту резко пересыхает. У нее умопомрачительные бесконечные ноги, загорелые, стройные, идеальные. Я хочу их на своих плечах, пока мой язык показывает несносной спорщице, что секс может быть гораздо приятнее, чем ей довелось испытать. Мне хочется исправить оплошность, но я боюсь, что если мы добавим в наши отношения парочку женских оргазмов, то все станет
