Запретное целительство. Сеньорита Смерть (СИ) - Таис Сотер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Стоит быть вежливее с фрейлейн, — сказал незнакомый мне мужчина.
«Фрейлейн»? Говоривший был грейдорцем? В его голосе был акцент, но… кажется, все же не совсем такой, как у Рихтера. Он звучал мягче и раскатистее. И все же во мне проснулась надежда. Может, этого человека за мной послал повелитель стихий!
— Вы должны как можно скорее покинуть страну, — нервно произнёс Кардильеро.
— Хорошо, — смиренно ответил обладатель акцента. Он продолжал держать меня за плечи, мягко их поглаживая. Только сейчас я почувствовала, что от него пахло металлом и… кровью, а сам он был магом. Сила его источника была идентична моей. Целитель. Вот только ощущения от его магии странные. Обычно прикосновение целительского источника — тёплое и ласковое, заставляющее расслабиться и успокоиться, но сейчас мне хотелось любым способом избежать прикосновение ласковых рук.
— И грейдорец…
— Вам не стоит волноваться, падре. Он вас больше не побеспокоит.
Хлопнула дверца, и мерно заурчал мотор. Незнакомец с роскошью путешествовал в автомобиле. Почти сразу, как мы тронулись, мужчина стянул с моей головы мешок. Ия наконец смогла увидеть.
Чуть старше сорока, очень худой, почти истощенный. Такого же типажа, что и Корбин Рихтер — высокий, светловолосый и светлокожий, разве что зеленые глаза более темного оттенка, и со вполне обычными зрачками.
— Кто вы? — нарушила я тишину.
— Франк.
Вполне грейдорское имя. Я немного расслабилась.
— Вы говорили о Рихтере. Вы его знаете?
На узком лице возникла странная улыбка, но понять её смысл я не смогла.
— Он мой старый знакомый. Хотите его увидеть?
— Да.
— Не беспокойтесь, господин Рихтер скоро появится. А до этого я присмотрю за вами.
Целитель взял мою руку в свою, поглаживая мою ладонь. Только сейчас я заметила, что на левой руке не хватает безымянного пальца. Я осторожно попыталась высвободить свою конечность, но Франк не захотел меня отпускать.
— Рихтер в столице? — нервно спросила я.
— М-гм, — невнятно ответил целитель.
В столь странной близости мы ехали уже полчаса. Я постепенно начала понимать, что маг не пытался меня соблазнить, скорее, он медленно и осторожно изучал мой источник.
— Как интересно. Вы очень необычны, фрейлейн. И кажется, более полезны, чем та, вторая. Маркиз будет доволен.
— Полезна? Вы что-то от меня хотите?
Я осторожно посмотрела на Франка.
— М-гм.
Мне казалось, что я больше ничего не добьюсь от целителя, как он внезапно меня спросил.
— Вы хотите отомстить?
— Кому?
— Гидеону Нери. Он ведь подставил вас.
Растеряно пожала плечами. Я бы с удовольствием отплатила Нери той же монетой, что и он мне, но на стезе зла я новичок, так что если мне удастся лично его встретить… Ну может, я смогу в него плюнуть, или дать ему пощечину. Если его кто-нибудь будет держать.
— Какое упущение, — вздохнул маг. — При столь опасном даре… столь мягкая и слабая натура.
Я напряглась. Он что-то почувствовал во мне? Или… Нери ему рассказал! Франк точно не друг!
— Куда мы едем, сеньор?
— В порт. А оттуда — в Алерт.
— Я не хочу в Алерт!
— Очень жаль. Но у вас нет выбора.
Вежливый, но равнодушный голос. В полутьме наши взгляды встретились, и я неосознанно попыталась уклониться от крепких объятий, в которых целитель меня по прежнему держал. До чего же пугающий человек! На мне все еще были оковы, сдерживающие мой дар, но даже не имея возможности проверить Франка с помощью магии, я ощущала, что с ним что-то не так…
От его тела почти не чувствовалось тепла, а кожа рук показалась слишком гладкой и бледной, будто даже жаркое лермийское солнце не могло опалить этого мужчину. Я снова вскинула глаза вверх, вглядываясь в лицо. Живой человек, не кукла и не марионетка. Веки чуть подрагивают, сердце бьется, тонкие сухие губы приоткрыты, а дыхание, касающееся моего виска, несет слабый лекарственный запах.
— Почему вы так смотрите на меня, фрейлейн? Я вас расстроил?
— Меня практически похитили. Почему я должна быть счастлива?
— Вы избежите смерти, и сможете раскрыть свой дар полностью. Вам не нужно будет больше скрываться.
Слова были утешающими, но интонации равнодушными и пустыми. Он говорил лишь то, что должен сказать, чтобы я преждевременно не впала в панику и не доставила ему неудобств.
Когда машина остановилась, Франк вывел меня, крепко держа за руку. Свет фар ослеплял, и я лишь мельком смогла увидеть, что мы находимся где-то в складах. В один из мы зашли, пройдя мимо хмурых вооруженных людей. Внутри оказалось неожиданно чисто и сухо, и довольно пусто. Это место едва ли использовали по прямому назначению. Сначала я заметила хорошо одетого мужчину в полумаске, по бокам которого стояло два головореза, а за ним…
От прежней утонченности и элегантности не сталось и следа. Белый шёлковый костюм был покрыт пылью и грязью, лоб блестел от пота, волосы были в беспорядке, а на скуле красовался порез, свежий и кровоточащий. Он опирался спиной на железные коробки, обхватив себя руками. Плавающий взгляд его переместился на Франка, и глаза испуганно распахнулись. Франк доброжелательно улыбнулся, подталкивая меня пред собой.
— Я привёл вашу подопечную, Гидеон. Не правда ли, удивительное воссоединение?
Теперь Нери смотрел на меня, беззвучно шевеля губами, а затем опустил голову, будто с чем-то смиряясь.
— Бьянки, — хрипловатый голос был женским. В темном углу, прямо на грязном полу, сидела худая женщина. Я прищурилась, пытаясь понять, кем она была, и неуверенно спросила:
— Сеньора Аллигьери?
Женщина кивнула. В последний раз, когда мы виделись, я была еще ничем не примечательной студенткой. Едва ли она меня помнила. Если, конечно, Нери не рассказал своей бывшей ученице обо мне. Не выглядело так, что Ванда Аллигьери находилась здесь добровольно, но и сильно испуганной она не казалась. Скорее, уставшей.
Человек в полумаске усмехнулся.
— Последние представители великий целительских родов Лермии — Кассо и Тонадо. Почему я так взволнован?!
Алертиец, высокопоставленный, и благородный, судя по одежде и правильной речи. Понятно, почему он не хотел светить свою личность даже сейчас.
— Разве вы не были бы ещё более счастливы, получив еще и повелителя стихий? — хмыкнув, спросил Франк, подталкивая меня ближе к своему хозяину.
— Не уверен, что готов ради этого рисковать своей жизнью, — красивые
