Жизнь как теннис - Tanza Liz

– Кто-нибудь видел Стоуна или Портер? – спросила Реджина.

– Да они, уже в зале и контролируют процесс, – ответил Джонс.

– Отлично. Эм, ты точно уверена, что мы должны это делать, – нервно спросила брюнетка. Она очень нервничала, хоть и как могла это скрывала.

Свон хоть и нервничала, но знала, что показать это значит показать себя неуверенной и незнающей точно ли именно это нужно. Но Эмма была уверенна как никогда, но в тоже время она не хотела заставлять Миллс. Это было их обоюдное решение, вернее предложение Свон и одобрение Миллс, но все же они вместе сделали такой выбор. Выбор в пользу их отношений, выбор в пользу открытости, выбор в пользу любви.

– Реджи, милая, – подошла Эмма к сидящей на лавочке брюнетке и присела на корточки перед ней, беря ее ладони в свои, – если ты не уверенна, что именно сейчас это нужно, то мы может этого не делать. Но я уверенна в одном, если мы хотим быть вместе, а мы хотим, то не нужно ничего и никого бояться, нужно идти и бороться за наше совместное счастье.

– Ты права. Прости, я не должна была сомневаться в этом решении. Я хочу быть с тобой, и всегда выберу тебя. Выберу нас, – сказала Миллс, смотря Эмме в глаза.

– Слушай, Свон. А ты что с Миллс сделала? Ты смотри, не преврати ее в романтичную дурочку, – ехидно выпалила Воркенсон.

– Воркенсон, сейчас совсем не то время и место, чтобы шутить, – вполне серьезно высказалась Эмма.

– Деби, они правы, прекрати, – попросил с присущей только ему серьезностью Киллиан.

– Хорошо, хорошо, я больше не буду, – иронично сказала Деби.

Но став серьезной, она подошла к Миллс.-

– Реджи, все будет хорошо. Вы вместе, а это главное. Миллс, вспомни, когда тебя в последний раз что-либо пугало?! Ты – Реджина Миллс, женщина, которую считают холодной, неприступной, высокомерной, так и оставайся для них такой. Чтобы они даже не смели почувствовать в тебе слабость. Теперь уже в вас. А близкие люди, которые вас знают, будут рядом и всегда поддержат, – кинув взгляд на одобряющего Джонса, сказала Дебора.

– Спасибо, – серьезно сказала Миллс.

Пресс-конференция началась вовремя. Все интересующиеся журналисты, корреспонденты, фотографы и прочие папарацци были всё в том же зале, где и несколько дней назад девушки обменялись собственными конференциями, приходя без приглашения друг к другу.

Зал был полон, яблоку негде было упасть, ни то, чтобы были свободные места. Всех очень заинтересовала информация о двойной пресс-конференции двух враждующих и утверждающих ненависть друг к другу теннисисток. Все были в предвкушении очередного зрелища и уже подсчитывали возможные тиражи и придумывали кричащие заголовки статей с дамами в главных ролях, которыми так в последнее время интересовались все большее количество людей, читателей, зрителей или просто мимо проходящих.

Деби и Киллиан зашли в зал и устроились в первом ряду, на оставленные специально для них места Стоуном и Портер. Сами агенты сидели за длинным столом в разных краях, оставляя два рядом стоящих стула посередине и прямо напротив нескольких десяток любопытных и жаждущих, наконец, узнать тему конференции журналистов.

Эмма с Реджиной перекинулись взглядами, стоя около дверей зала. Ни Свон, ни Миллс больше не нужны были слова, они были уверены в своем решении, а их взгляды направленные друг на друга подтверждали это, как никакие бы предложения не подтвердили.

Миллс зашла первой и присела. По правую от нее руку сидел Стоун, а по левую, только заходившая, присела Свон.

Девушки еще раз глянули друг другу в глаза и, улыбнувшись, надев на себя маски спокойствия и надменности, одновременно перевели взоры на в миг замолчавших журналистов.

Стоун увидел, что Миллс и Свон спокойны, и держат себя в руках, поэтому сам несколько раз вдохнул для собственного спокойствия. Мужчина аккуратно прикоснулся к руке Реджины. Миллс немного отклонилась в его сторону.

– Реджина, если ситуация будет выходить из-под твоего контроля, дай мне знать. Я знаю Эмму, ее может спровоцировать любой вопрос, – тихо сказал Саймон.

– Спасибо. Я постараюсь сдержать наши с Эммой эмоции. Хотя сама не уверена, что смогу сдержаться, – смотря на журналистов, ответила Миллс.

– Я понимаю. Ты хочешь, чтобы я начал или сама начнешь?

– Я сама, – Реджина вдохнула и, собрав всю свою холодность, высокомерие и равнодушие обратилась к присутствующим.

– Дамы и господа, сегодня мы собрали вас, чтобы сделать заявление.

– А не много заявлений за несколько дней? – выкрикнул кто-то из зала.

Реджина усмехнулась, – знаете, что мистер, мы можем сейчас с мисс Свон встать и уйти, если вам это неинтересно. Так вы все же хотите что-либо услышать?

– Да. Мисс Миллс, мы хотим все же знать, зачем нас пригласили, – ответил солидный мужчина.

– Тогда начнем, но начнем мы, правда, с небольшой предыстории. Это пресс-конференция вынужденная. Два дня назад нас с мисс Свон, ваши коллеги решили пошантажировать. И попросили кругленькую сумму за их молчание, – улыбаясь, сказала Миллс, – они, не стесняясь, требовали у нас деньги, да еще к тому же совместное интервью.

В зале все зашевелились и начали перешептываться, – а можно узнать причину шантажа?

– Господа, вы нетерпеливы. Так вот, если бы не эта ситуация, то новость, которую вы узнаете сейчас, вы бы узнали только в конце чемпионата.

– Вы беременны? – крикнул кто-то из журналистов.

Реджина громко рассмеялась, – можно тогда узнать, причем тут Эмма? – посмотрев на блондинку, спросила Миллс.

– Тогда вы обе снимаетесь с чемпионата?

– Нет.

– Тогда зачем вы обе здесь?

Реджина взяла за руку Эмму, которая спокойно сидела на кресле, – ну что, обратной дороги нет. Кто скажет, ты или я? – улыбаясь, спросила брюнетка.

Эмма улыбнулась Реджине и, прикоснувшись губами к ее тыльной стороне ладони, встала с места. Обошла стол, за которым они сидели, и встала прямо напротив пытливых глаз, облокотившись на стол. Да так, что оказалась в том же месте, где и секунду назад сидела, только с обратной стороны и со скрещенными на груди руками.

– Господа, а теперь предыстория от меня, если вы не против, – со спокойствием министров говорила Свон и увидев, что в зале снова началась возня, никто так просто не хотел сидеть и слушать байки, Эмма бросила косой взгляд на Портер. Та парой слов дала понять, чтобы журналисты по-утихомирили свое любопытство и продолжили внимательно слушать.

– Так вот, вы все прекрасно знаете с чего началась наша с мисс Миллс вражда и во что она здесь на чемпионате вылилась. Я хочу открыть вам все те мысли, которые посещали меня в те моменты, – Свон говорила от души, но ни на секунду не дала даже намека на нервозность, она была холодна и неприступна снаружи и шквал эмоций царил у нее внутри.