Аз победиши или Между землёй и небом - война - Сергей Стульник

- Сэра, - шепнул, - проснись, крошка, тебе пора уходить...

Она открыла глаза. Взгляд ее был ясен.

- А я и не сплю, - сообщила, - это ты спал, мальчик, а я ждала...

- Чего, девочка?! - прикинулся шлангом Грэй.

- Сам знаешь... - прошептала проститутка и рванулась губами к губам его...

Он молниеносно повернул голову, и ее жаждущие уста прилепились к его щеке. - Не надо, крошка, - он сбросил ее с себя и вскочил. - Прошу тебя, не надо!..

"Господи Боже Мой! - в отчаянии подумал. - Почему они все на меня лезут... Неужели от меня исходит эманация голода, и они торопятся восполнить то, что мне недодали в прошлом?..".

Была и вторая причина. Он знал, какая. Сам виноват.

- Ты не хо-очешь меня? - разочарованно спросила она. - Вчера понятно, ты устал, а сегодня?.. Мне показалось, ты... неравнодушен... ко...

- Когда кажется, надо креститься, - посоветовал Грэй. - Крестись, девочка, тебе больше ничего не остается, одевайся и уходи. Ты не забыла адрес Бена?.. Ну же, что стоишь, уматывай!! - он был с нею груб. Но вынужденно. Секунда, и он бы сдался... - Давай, давай, - чуть ли не взашей вытолкал он проститутку. Захлопнул за ней дверь и трясущимися руками вытряс из пачки последнюю папиросу.

"Первым делом - самолеты", - кстати вспомнилось крылатое выражение.

"А девушек и без того полная обойма". Сам виноват. А теперь - в шею посторонние мысли. Время не ждет. В нужном месте надо быть.

...это десятилетие в истории страны и Города будет названо "ревущими двадцатыми". Технический прогресс, бурными темпами развивающийся, и в первую очередь повсеместное появление автомобилей, ускорили ритм жизни, изменили его, неимоверно нарастили, и все, что раньше тряслось на повозках по грунтовкам жизни, с ревом устремилось по автострадам на фордах и кадиллаках в будущее, набирая обороты не по суткам-"бусинам", нанизанным на связующую нить времен-пространств, а по минутам и секундам. В тумане грядущих лет еще не просматривались Лос-Аламос и Хиросима с Нагасаки, роботы и рок-н-ролл, компьютеры и реактивная авиация, телевидение и СПИД, звездно-полосатый флаг на Луне и орбитальные шаттлы, Третий Рейх и ГУЛаг, бытовые магнитофоны и лазерные пушки, но предпосылки, порожденные в десятилетие, позднее названное "ревущим", вели к выводам, выше перечисленным...

- Значит, так, - сказал Биг Грэй напарнику, выпроводив Сэру взашей. У меня тут еще кой-какие делишки. Надо подготовить одну операцию под кодовым названием... гм, "Вперед в прошлое"... А ты сиди здесь, никому не открывай, кроме меня, будут ломиться, признаков жизни не подавай, а вдруг, ничтоже сумняшеся, вломятся, начинай массированный артобстрел. Без сомнения, те, кто вломятся, не друзья, а приятели, ха. Усек?

- Усек, - покивал Вилли и изготовил к стрельбе пулемет, доставшийся в наследство от братана Фредди-Нонкоруба и выкраденный у нонок при побеге из первого плена; с братовым пулеметом Вилли не расставался никогда, в обнимку спал. - Иди гуляй.

Грэй хлопнул напарника по плечу, глянул в зеркало, поправил элегантную шляпу свою и ушел гулять.

Прогулялся на таксомоторе до ближайшей публичной библиотеки и на добрых полдня засел за просмотр подшивок "The New York Times", начиная с тыща девятисотого, включительно. Бормотал: - Будущее узнать не дано, чтобы с глузду не съехать, но зато прошлое - узнавай, если невтерпеж, и если в одном месте зудит, для этого и хомо вояджером не обязательно быть... Это и будет провидение грядущего - в определенном смысле...

Первую информашку откопал в подшивке двадцатилетнего возраста, среди рекламных объявлений на предпоследней странице одного из августовских номеров. Удовлетворенно хмыкнув, вышел покурить, подумать. Информашка была простенькая, но с подвохом. Вернувшись, вновь закопался в слегка пожелтевшую бумагу, вгрызаясь, как опухший с голодухи книжный червь, в толстенный том, на форсаже сканируя сонмища газетных страниц. Вторую, третью и четвертую крошки информации подобрал в течении получаса, а пятую, к сожалению, аж спустя часа три. Заморился даже листать, устали не только руки, но и глаза и мозги. Едва не пропустил вкусную информашку, на первый взгляд не относящуюся к сути. Но уловил. Удовлетворенно хмыкая, довольный собой несказанно, покинул хранилище информации, монастырь старых дев-библиотекарш, нырнув из церковной тиши читального зала в бурлящий разнообразными шумами уличный поток.

Неудержимо тянуло к Бев. Он просто физически ощущал, что она - в этом времени и в этом пространстве, реальная, во плоти, а не бесплотный образ, сохранившийся в памяти. Но, когда тянет неудержимо, подумал Грэй, а выдержать, удержаться необходимо во что бы то ни стало, выход один: проявить чудеса выдержки. Как бы ни хотелось пойти, помчаться, ворваться, раскровянить рожу "лучшему другу" Папе Китчу. Спрашивается, _з_а_ч_е_м_? Она сделала свой выбор. Причем теперь ты? "Уйди в туман, карикатура...", говорили еще во времена его детства. Будь при том, что осталось у тебя, когда ушла она. Что осталось мне? - спросил себя Грэй. И ответил: твоя война, вечный скиталец. Не стой, не плачь, смелее в бой. Времена Ушастика Китча и Большого Грэя, неразлучных корешей, умерли полтора десятка годов тому назад. И воскреснуть не должны.

Мысленно упрекнув себя за цветистость и выспренность ("Аркадий, не говори красиво!".) слога, Грэй проявил чудеса выдержки. А что оставалось.

...дансинг являлся наиболее подходящим по пространственным координатам местом перехода. И музыку можно тут черпать из внешнего источника. Что гораздо эффективнее. Грэй устал, а живая музыка всегда лучше и сильнее зафиксированной на носитель, даже самый лучший.

- Вилли, - сказал Грэй, - заблокируй выход. Никого не впускай. Печенкой чую, что... - он не договорил. Не успел. Интуиция, как почти всегда, его не обманула. Если можно назвать "шестым чувством" то, что он отчетливо услышал, как в мыслях его прозвучал чужой "голос": "Вот он, вот! Я его выследил, Тони!"

- Достали, зар-разы, - пробормотал Грэй. - Этих для полного счастья не хватало. Ну, ладно...

- Стоять, я сказал! - донесся от входа голос Вилли. - НЕ слышишь, что ли?! - и после паузы: - Напарник, мочить их или как?!

В наступившей после исполнения предыдущей вещи тишине вопрос его прозвучал звонко и отчетливо. Танцующие недоуменно глазели на странно одетых и вооруженных типов, ввалившихся в зал.

- Не надо! - крикнул Грэй, продираясь сквозь толпу к эстраде. - В ухо дай кому там, нахальному, но без стрельбы!

- Понял! - ответил восторженный голос Вилли и тут же послышались звуки глухих ударов, будто кто-то выбивал ковер.

- Хай, маэстро, - поздоровался Грэй с седовласым трубачом, по всей видимости, руководителем оркестрика, лабавшего в дансинге. Достаточно профессионального, к слову, отметили уши Грэя, пока он пробирался к эстраде через зал. Послушать бы подольше, но некогда, а жаль... - У меня к вам просьба, вот за труды, - он сунул в кармашек пиджака трубача смятую зеленоватую бумажку. - Сыграйте так, чтобы ноги сами в пляс просились... Вот, - он насвистел мотив, - знаете?