Девочка из прошлого - Аля Драгам

Глава 52.

Саша.

"Ты будешь хорошей мамой". Слова звучат, как приговор. Хотя нет. Как приговор прозвучало обратное после обычного обследования для карточки. Прикрываю глаза, вспоминая, что врачу что-то не понравилось в анализах, предложили сдать углубленно, а потом... С чего вообще ко мне прицепились? Обычная студентка, разве не проще было вписать показатели в карту и пройти мимо!? Но мне, очевидно, попалась слишком вдумчивая.

Одно дело знать в теории, а другое... А другое — видеть улыбающееся лицо любимого мужчины, который накануне говорил, что всё серьезно. И я парила от мысли, что моя сказка сбывается. Сколько еще раз жизнь щелкнет по носу, чтобы показать: не бывает сказок. Надо все рассказать, чтобы не оставалось никаких иллюзий. Но я даю слабину и молчу.

Давид списывает перемену настроения на волнение, и я сейчас рада такой передышке. Да и чего говорить, переживаю. С ним в моей жизни столько всего впервые.

Вопреки всем нервам, родители Давида отнеслись ко мне очень хорошо. Папа такой улыбчивый, а мама... она меня покорила сразу и навсегда. Теперь понятно, в кого Давид такой — добрый, веселый, внимательный. Пока мужчины курили, Агата Львовна успела рассказать множество историй из детства сына. Вот уж он не давал родителям спокойно спать!

Стоически проглатываю разговоры про внуков. Они обязательно у нее будут. Я даже могу их представить. Детей с глазами темного шоколада. Похожих на своего папу. Таких любимых и желанных. У бабушки на руках. Могу себе представить тёплый взгляд Давида, когда его мама возьмет внука на руки впервые. В их жизни всё это будет. Обязательно. Всем сердцем им этого желаю. Просто.. просто я этого всего не увижу...

Не могу смотреть в любимые и родные глаза. Чувствую себя предательницей. На вопрос, куда хочу поехать, отвечаю, что домой. И лучше бы ему отпустить меня на такси. Надо успокоиться, чуть больше времени, чтобы собраться с мыслями. Рядом сейчас слишком невыносимо. Я не заслужила его любви и заботы. Чем дальше, тем отчетливее это понимаю. Когда уже готова признаться, на телефоне Давида раздается звонок, и он до дома обсуждает банкетное меню.

Не иначе, как это был знак помолчать. Выскакиваю из машины сразу, стоит только остановиться, и машу мужчине рукой. На лице проскальзывает недоумение, но собеседник отвлекает и Давид уезжает. А я стараюсь себя отвлечь работой и делами. Если нет времени думать об отвлеченном, время проходит продуктивно.

Готовлю ужин, параллельно разговаривая на громкой связи с тетей Светой. Для всех она строгая Светлана Борисовна, а для меня давно стала тётей. С тех пор, как на выходные начала забирать к себе. Она рассказывает последние новости, хвастается хорошей рассадой в этом году. И я радуюсь вместе с ней, что весна теплая, а значит, она может пораньше высадить томаты и перцы. Мы прощаемся только тогда , когда слышу звук подъехавшей машины. Знаю, что сейчас Давид зайдёт в домик охраны, покурит с Владимиром Олеговичем. У меня есть минут пять. Быстро сервирую стол и бегу в комнату Тима. Еще днем решила, что спать лягу в ней.

Чувствую нежные прикосновения, но упорно делаю вид, что сплю. Мысленно умоляю Давида уйти, чтобы не мучить ни себя, ни его. Мне просто надо принять происходящее и правильное решение. Дейв еще несколько минут молча стоит и выходит. Тихо выдыхаю. Во мне сейчас столько противоречий, что самой страшно. Умоляла уйти, но мечтала, чтобы остался. А когда осталась одна лью слезы. Как мне сейчас не хватает человека, которому можно все рассказать, спросить совета. Проваливаясь в беспокойный сон, слышу вошедшего в комнату Давида и просевший под тяжестью тела матрас. Так не должно быть, нельзя. Но заставить себя уйти не могу. Я слабая и сдаюсь. Всего на несколько часов.

Открываю глаза глубокой ночью. Еще нет и трех. Позволяю себе несколько минут рядом с любимым и выхожу за дверь. Господи, что я до сих пор делаю в этом доме? Мне надо бежать. Бежать и оставить его в покое. А я, как собака на сене. Как тяжело!

Очень страшно привыкнув, оставаться одной. С темнотой наедине. И в который раз в своей жизни стараюсь заполнить ее чем—нибудь другим. Раньше помогало изучение языков. Я до остервенения заучивала слова, правила, грамматику… только чтобы устав мозг вырубался. Открываю задания и начинаю до головокружения отвечать на вопросы из тестов. Потом готовлю завтрак, и, услышав будильник, бегу и запираюсь ванной. Он обязательно спросит, а я не готова еще ответить.

Определившись и смирившись с тем, что я должна честно рассказать и уйти, собираю вещи. Усмехаюсь, посчитав, сколько раз за последнее время я уже собирала сумку. Хорошо, что у меня минимальный набор с необходимым.

Звонок Давида застает врасплох. Он зовет на свидание. Ну сколько же можно друг друга мучить?! А, может, это шанс рассказать и сразу уехать? Как пластырь — лучше резко, лучше один раз и больно, чем постепенно, убивая…

Хорошо, что сегодня тепло. Достаю сарафан, лежащий сверху, и бросаю на кровать. Несколько кругов по комнате и набираю Тима, не дав себе передумать. Выпаливаю все, как есть. Все факты, свои сомнения, переживания и тот выход, который вижу. Жду, что он начнет убеждать или ругать… и еще хоть как—то разрушит ту стену, что я возвела ночью… и от которой я сама мечтаю избавиться. Но Тимур, помолчав, выдает, что готов поддержать любое мое решение. И чтобы я никуда не бежала сломя голову, а набрала его. «Слушай свое сердце. И сначала расскажи Дейву», — советует Тимур и сбрасывает звонок.

***

Если слушать только сердце, то весь остаток жизни я готова провести в этих теплых объятиях. Когда Давид выскочил на улицу из ресторана, в котором мы были, я испугалась. У него было такое бледное лицо, а в глазах столько отчаяния… первый порыв — обнять. Можно даже не спрашивать, что произошло. Наверняка не очень хорошее, потому что Давид очень хорошо умеет держать эмоции под контролем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍