Зора (СИ) - Mazurenko

мир, чтобы уйти в другой» — «Великий некрополис, куда попадают достойнейшие» — «Нет никакого великого некрополиса. Если бы это было так, то мастера воскрешения, поднимая нежить, могли бы читать в их воспоминаниях о том, как они пребывали в этом самом некрополисе. Но ни один некромант не видел этих воспоминаний. Бессмертные только лишь хранят воспоминания своей жизни, после чего всё обрывается, подобно тому, как обрывается книга, не дописанная автором. Погибая, существо никуда не перемещается и не продолжает существовать в каком-то обличии, пока мы не даруем ему это существование. Оно засыпает и не может воспринимать действительность. Дух улетучивается, плоть постепенно разлагается, душа находится в бессознательном состоянии. Нет никакого великого некрополиса» — «Но я читала в книге Арха о том, что душа зовёт и влечёт. Значит, она не находится в бессознательном состоянии, она продолжает существовать» — «Да, душа, и в самом деле, зовёт некроманта. Но это образное выражение. Когда ты покоришь зелёное пламя смерти, то сможешь сама познать это. Но душа не зовёт, как если бы один человек звал бы другого. Она вообще ничего не делает. Она просто прикована к месту своей смерти, и всё. Она ничего не ждёт и не просит. Ты же, приближаясь к душе, будешь ощущать её. И это ощущение будет манить тебя. Оно будет словно дивная мелодия для ушей, словно манящий запах для ноздрей, словно притягательная картина для глаз. Ты будешь постоянно ощущать её, постоянно видеть своим духовным взором, оно, словно солнечный отпечаток дневного светила на твоём глазу, будет стоять перед тобой. Вот в каком смысле душа зовёт некроманта» Лукреция и Лукас задумались над этим и ещё сильнее хотели изучить зразе, чтобы познать, какого это, ощущать подобным образом душу умершего человека.

Кстати, некромантию стали называть зразе именно другие чародеи. Чернокнижники между собой никак не называли свою магию, ведь говоря о силе, о магии, о способностях, они всегда имели в виду некромантию.

Пролетели ещё корлы. С того времени, как главенство в чёрной башне передалось другому, ничего не поменялось. Тёмных адептов становилось всё больше и больше, количество учителей постепенно росло, тьма над чёрной башней продолжала усиливаться, чудовища Мората всё дальше укоренялись в Игской роще и уже доходили до Талиты. Но пока никаких известий о том, что кто-то из жителей двух деревень, ближе всех расположенных к крепости Мората, пострадал от их набегов, не было слышно. Лукреция и Лукас окрепли в познании магии луны и уже могли зачерпывать её силу в любое время суток и не испытывали никаких затруднений с манипуляцией над ней. Теперь они приступили к работе над следующей сложной стадией — попытки слить её с зелёным сгустком эфира, чтобы получить бледно-зелёное пламя смерти. Из «Истоков истинного бессмертия» они помнили все рекомендации, которые давал Арх, чтобы лучше усвоить это. Во-первых, так как теперь ученики начинают прикасаться непосредственно к магии смерти, то к ней применимо правило, что тёмные искусства лучше всего познавать ночью. Во-вторых, нужно внимательно следить за оттенками зелёного сгустка магии. Можно использовать просто зелёный поток, какой он есть. Но обучение будет гораздо эффективнее в том случае, когда некромант использует тёмно-зелёный сгусток. Там даже описано, как можно получить такой сгусток. Но близнецам не нужно было тратить на это время, чтобы научиться извлекать чёрный поток между другими разноцветными энергиями. При необходимых пропорциях получалось именно то, что нужно. В-третьих, не нужно пытаться сливать эти две силы руками. Лучше потратить некоторое время, обучаясь пропускать их через себя, через свою сущность, чем всю вечность мучиться, пытаясь сделать это в руках, как будто бы пытаешься смешивать две гости разных зёрен. Магия — это не что-то материальное. Манипуляции над ней более тонкие. Они производятся духом, а не плотью. Было также, в-четвёртых, и, по словам Арха, самое главное — без усердия, терпения, изобретательности, веры в себя и огромного желания всё это будет бессмысленно. А дальше он сказал: «Хотя, если тебе в своей практике довелось добраться уже до этого этапа, в твоей душе должна преобладать истинная тьма бессмертного, и проявлять усердие, терпение, а также изобретательность должно быть чем-то естественным» И брат с сестрой, конечно же, не преминули воспользоваться всеми этими подсказками. Но даже так процесс этот шёл очень медленно.

Днём они решили заниматься тем, что будут изучать мастерство владения боевыми косами. Они попросили у Корлага доступ к хранилищу артефактов, но, как выяснилось, все косы закончились. И тогда глава чёрной башни предложил им сходить в деревню И, чтобы заказать у местного кузнеца новые изделия.

Деревня И была не совсем оживлённой, потому что никто из людей не горел желанием селиться рядом с чёрной башней. Оно и понятно — там, где тьма и смерть, нет места живым. Здесь же поселились люди, которые либо интересуются тьмой и, как следствие, не боятся её, либо не осознают всю опасность. Трое некромантов, передвигаясь по деревне, видели, как местные жители кивком головы приветствуют их. И вот случилось так, что одна женщина обратилась к Корлагу и просила взять её сына в свою чёрную башню, чтобы из него получился адепт магии смерти. Но мастер отвечал ей, что лунное предсказание не указывало ни на кого в этой деревне, поэтому её сын не ленгерад, а, значит, даже если он и родился на кануне или даже во время полнолуния, чёрная башня не сможет сделать из него некроманта. Жительница оказалась понятливой, а потому не стала приставать дальше и уговаривать всё-таки взглянуть на него. Быть может, предсказание ошибается. Нет. Она огорчилась этому и ушла.

Но на этом история не закончилась. Когда некроманты сделали заказ у местного кузнеца, тот сказал, что работать для чёрной башни — это честь. А потому велел ученикам прийти за своими изделиями ровно через лунный месяц. Покидая дом мастера ковки, Лукреция и Лукас уже думали, что они будут делать весь этот месяц, чтобы время не проходило даром. Они уже почти дошло до края деревни, как их окликнула та женщина. Теперь она была не одна. С ней был её сын, довольно уже рослый юноша, который явно не горел желанием встречаться с чернокнижниками. Женщина вновь стала заявлять, что они должны хотя бы взглянуть на её сына. Корлаг не стал повторять того, что он сказал ей раньше, а дождался, когда эти двое выложат суть своих треволнений. Как оказалось, её сын заразился тьмой Мората — левое запястье начало чернеть, как и всякая плоть, поражённая этой тьмой.