Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу - Виктор Сонькин

Например, в парижском «Кабинете медалей» (это часть Национальной библиотеки) хранится украшенный свастиками шлем, найденный при раскопках Геркуланума.

Мозаика со свастикой.

Впадина за современной дорогой к северу от бань (откуда мозаики лучше всего рассматривать) отмечает так называемую «мертвую реку» (fiume morto), древнее русло Тибра.

После бань Извозчиков с правой стороны декумануса сначала тянется пустое пространство (оно еще толком не раскопано), потом возникает еще один огромный квадратный (почти 70 на 70 метров) комплекс бань. Это так называемые бани Нептуна. Название это (как и все названия остийских построек) современное, и его смысл становится понятен сразу, если подняться на парапет и посмотреть сверху на мозаики. Два зала с восточной стороны бань украшены двумя картинами с перекликающимися сюжетами: на одной морской бог Нептун едет в повозке, влекомой морским конем, а вокруг резвятся разные прислужники и морские чудища. На другой — супруга Нептуна Амфитрита едет верхом на морском коне (обратите внимание, что сидит она задом наперед), тоже в окружении многочисленной свиты. Надо сказать, что представление художников о морских чудищах было довольно однообразным: они брали какое-нибудь сухопутное животное вроде лошади или льва и пририсовывали ему туловище и хвост гигантской змеи. Перед Амфитритой летит крылатый мальчик — вроде бы Эрот, но по факелу, который он несет в руке, понятно, что это Гименей, бог супружества, который должен был присутствовать на каждой свадьбе, иначе брак будет несчастен. Чтобы привлечь Гименея, греки перед свадебной церемонией бегали по округе и во весь голос призывали его на торжество. (Слово «гимн» и медицинский термин «гимен» — девственная плева — происходят от имени этого бога.)

Большое полупустое пространство к западу от залов с мозаиками — это остатки палестры (часть колонн восстановлена на прежнем месте). О спортивной составляющей банного досуга напоминает мозаика в прилегающем помещении: на ней изображены боксеры, борцы и еще два атлета, видимо, занятые тем жестоким видом борьбы, который назывался панкратион (от греческих слов «все силы»). Обратите внимание на перчатки боксеров. Их функция — не защитить, а как можно сильнее покалечить соперника, поэтому на них устрашающего вида шипы.

Это далеко не все мозаики в банях Нептуна: во фригидарии — еще морские чудовища, пол вестибюля (более поздний, чем остальные части здания) украшен христианскими символами, и даже в туалете — сцена из нильской жизни: по реке плывет кораблик, а из зарослей выскочил крокодил; он гонится за карликом и вотвот укусит его за задницу. Может быть, социальный заказ художника заключался в том, чтобы посеять в посетителях беспокойство о своих ягодицах и сократить время, которое они проводят в отхожем месте?

Казарма пожарников

Рядом с банями находится небольшой дом, который по-итальянски называется Caupona di Fortunato («Бар Фортуната»). Он состоит из единственной комнаты, в центре которой размещена не слишком хорошо сохранившаяся мозаика с надписью. Надпись восстанавливается примерно так: «Фортунат говорит: вино из чаши пей, потому что хочешь пить». На основании этого археологи сделали вывод, что это был бар. Методы дизайнеров с римских времен изменились не сильно: самая заметная (последняя) строчка надписи выглядит так: bi (изображение чаши) be (bibe значит «пей»).

За баром — казарма пожарников. Пожарники (vigiles) охраняли Остию и Портус со времен императора Клавдия (здание в основном построено или перестроено немного позже, при Адриане). Перевод «пожарники» — условный. Слово vigiles означает стражников вообще — и действительно, в обязанность остийских пожарных входила и борьба с уличной преступностью. Это была военная служба: четыре центурии из Рима служили в прибрежной зоне по четыре месяца (позже контингент был удвоен). Противопожарные меры тоже входили в круг их обязанностей, что было особенно важно по ночам, когда люди пользовались факелами и масляными лампами. За несоблюдение правил безопасности пожарники могли побить нарушителя палками.

Казарма была устроена так же, как большинство римских домов: большой открытый двор, вокруг него — двухэтажное жилое помещение с маленькими комнатками. В юго-восточном углу здания находился туалет, в котором поместили маленькое святилище Фортуны (статуэтка богини, видимо, украшала висячий алтарь на стене, очень похожий на оклады католических икон, что во множестве стоят на улицах и дорогах Италии). Христианский автор Клемент Александрийский с иронией писал: «Римляне приписывают все свои успехи Фортуне и чтят ее как великое божество, но при этом носят ее с собой в нужник — что ж, там ей самое место». Почему римляне чтили Фортуну таким необычным способом, Клемент, к сожалению, не объясняет.

В казармах нашли множество надписей, как высеченных в камне, так и начертанных на стенах (это не граффити, нарисованные кем попало, а элемент декора, который к тому же содержит какую-то официальную информацию). Одна из надписей содержит уместное в портовом городе пожелание «благополучно отправляйтесь, благополучно вернитесь» (salvos ire salvos venire). Частично сохранились даже фрески — мужскую фигуру в одной из комнат до сих пор можно различить.

С западной стороны внутреннего дворика, напротив главного входа, было обустроено святилище императорского культа. Его вестибюль украшен «комиксом», выполненным в традиционной остийской технике черно-белой мозаики. Комикс изображает этапы жертвоприношения быка: прислужник ведет животное на заклание, вокруг стоят музыканты и какие-то еще люди, и, наконец, мы видим, как бык лежит в луже крови, а рядом стоит человек, нанесший удар (его профессия называется victimarius).

Театр и площадь Корпораций

Следующий блок зданий, стоящий с северной стороны декумануса, — это самый масштабный комплекс общественных построек в Остии. Он включает два объекта: театр и так называемую площадь Корпораций (Piazzale delle Corporazioni).

Театр был построен Агриппой, ближайшим сподвижником Августа. Он вмещал три тысячи зрителей. Нынешние камни относятся к перестройке II века н. э., когда театр был увеличен и теперь мог принять дополнительно еще тысячу человек. Посвятительная надпись сообщает, что сделали это императоры Септимий Север и Каракалла, но печати на кирпичах показывают, что работы начились про Коммоде. Коммод, как мы помним, питал особую страсть к гладиаторским забавам — не исключено, что и в Остии он выступал на арене. Во всяком случае, убранство театра изобилует изображениями Геркулеса, а Коммод считал себя воплощением этого полубога. То, что он не упомянут в посвятительной надписи, — следствие «проклятия памяти» (damnatio memoriae), которому он был подвергнут после смерти.

Возле театра когда-то стояла Арка Каракаллы, так что все сходится. С другой стороны, исторические сведения о правлении Клавдия II скудны, как и о большинстве «солдатских императоров» III века. Во всяком случае, никаких надежных свидетельств того, что он отменил политику терпимости к христианам, принятую его предшественником Галлиеном, не существует. А «Деяния святых», конечно, монументальный памятник, но все-таки считать его надежным историческим источником трудно. Между прочим, даже из пристрастного христианского описания очевидно, с каким упорством римские чиновники, включая озлобленного императора (iratus Claudius), пытаются предложить христианам пути к отступлению и с каким упорством христиане отказываются, предпочитая умереть за свои убеждения. «Деяния святых» (Acta Sanctorum) заслуживают отдельного пояснения. Это гигантское (на данный момент 68-томное) собрание всех жизнеописаний католических святых, построенное по календарному принципу (по дням чествования святых). Трудно найти другой исследовательский и издательский проект, который продолжался бы так долго: первый том (покрывающий январь) вышел в 1643 году, последний на сегодняшний день (за ноябрь) — в 1940-м, и работа продолжается. Этот монументальный труд, который тянется уже больше трехсот лет, организует общество болландистов — группа филологов, богословов и историков, когда-то организованная в Бельгии орденом иезуитов. С первых лет существования проекта он был нацелен на тщательное научное изучение источников, сравнение всех доступных рукописей, разночтений, копий, изучение не только стиля, но и методов и материалов письма. Работа болландистов способствовала выделению текстологии в отдельную область гуманитарного знания.

Между тем в 197 году Септимий Север, обращаясь с речью к Сенату, счел нужным заступиться за Коммода: «Вы поносите покойного Коммода, который убивал на арене диких зверей, — а между тем на днях один из вас, старик и бывший консул, развлекался в Остии с проституткой, одетой в леопардовую шкуру». Должно быть, это развлечение было публичным (в противном случае сравнение с Коммодом неуместно — мало ли кто как развлекается у себя дома) и происходило как раз на арене театра.