Избранное. Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Абсолют Павел

— Н-не надо… — возразила она несмело. — Я все еще плохо себя к-контролирую…

— Я смогу защитить себя, можешь не волноваться.

— Г-говорю же, не… не смей!

«Зачем же ты тогда позвонила мне, глупышка?» — подумал я про себя. Девушка явно нуждалась в поддержке, поэтому я не стал ее провоцировать. По крайней мере всхлипы сменились угрожающими нотками. Гнев лучше истерики, наверное. Хотя психолог из меня так себе.

Естественно, молнии Ирис не были точной копией природного явления. Иначе бы снаряды двигались с более значительной скоростью и шли по пути наименьшего сопротивления, заземляясь о ближайшие конструкции, уходящие в землю. Полагаю, на вышке имелась защита против грозовых молний. Также и со многими другими супергероями. Их сила адаптируется под нужды, а эфирный спектр лишь отчасти напоминает по внешним признакам какую-то стихию. Хотя, есть мета-люди, чья сила в точности воспроизводит какой-либо природный феномен. Прото-вещество или эфир ведь является всем, и все вокруг является эфиром.

— Я… все еще жажду тебя убить! — проговорила девушка агрессивно.

— Поверь, дорогуша, ты далеко не первая, у кого есть подобное желание, — фыркнул я, продолжив медленно приближаться.

Ирис отвернулась в противоположную сторону, перестав на меня смотреть.

— Кажется, так лу-лучше, — проговорила она, не поворачивая головы. — Когда я не вижу твою физиономию, желание убить становится чуть меньше…

Я подлетел к площадке и встал на арматурные прутья. Конструкция затрещала под моим весом. Телевизионная башня явно нуждалась в ремонте. Подходить к Ирис близко я не стал, опасаясь, что бывшая прислужница Паука снова пойдет вразнос.

— Как твое самочувствие? — уточнил я мягко.

— Хреново! — выплюнула блондинка. — Как будто сам не видишь!

— Прости. Мне жаль, что так вышло с Опал.

— Угу, — хлюпнула она носом. — Если бы я знала, что такое произойдет, то не стала бы оставлять ее одну-одну…

— Может, спустимся вниз? Давай слетаем в кафе: погреемся, перекусим. Я угощаю.

— Я не в настроении, Песец, — мрачно заявила героиня.

— Хорошо. Тогда я посижу с тобой рядом.

Я уселся на металлические прутья площадки и свесил ноги в бездну. До виднеющейся внизу поверхности было более сотни метров. Колючий ветер пытался сдуть нас с вершины, завывая и словно бы грозя нам страшными карами. Луна скрылась за мутными тучами. Лишь ее надкусанный силуэт слабо просвечивал сквозь дымку.

Некоторое время никто из нас не решался нарушить тишину.

— Пусть тебя озарит Свет истины, — первым прервал я молчание.

— Что?

— Сегодня ведь годовщина Падения.

— П-правда? Уже тринадцатое число? — проговорила Ирис с удивлением. — Тогда и тебя пусть озарит Свет… Совсем потеряла счет дням. В последние сутки голова совершенно не соображает… И адская мигрень временами нападает… Иногда боль-боль такая резкая, что кажется, будто череп разрывается изнутри…

— Пси-вещество покидает твой мозг. Это неприятно, но надо перетерпеть.

— Я… устала. Не могу так больше… — снова всхлипнула она.

Было странно видеть вечно уверенную и непогрешимую Ирис Вейцман такой изможденной и сломленной.

— Скоро боль утихнет, надо лишь немного подождать, — заверил я.

— Д-дело не в боли, — произнесла она тихо. — Закрытые воспоминания… Они возвращаются…

— Паук заставлял тебя делать что-то… неприятное? — спросил я осторожно.

Ирис сжала кулаки и крепче обхватила колени:

— Я… после обретения суперсил убила одного неугодного семье. Просто подкараулила в подъезде и ударила высоковольтным разрядом. Он был ни в чем не виноват… Если бы я прошла инициацию раньше, на моем счету было бы больше смертей… Опал как-то признавалась, что их со Льдом руки по локоть в крови… — Ирис словно выдавливала из себя слова, морщась от неприятных воспоминаний. — И та цистерна с топливом… когда я гналась за тобой. Это ведь из-за меня она взорвалась, уничтожив целый подъезд. Все эти смерти на моей совести!

— Ты совершала данные поступки под принуждением, а потому ответственность несет Псион.

— Мне пришлось смотреть на изуродованные тела людей, которые вытаскивали из-под завалов… Я ведь знала некоторых из соседей по дому… Их лица потом являлись мне в кошмарах, — мрачно поведала девушка.

— Жаль, что так вышло. Но ты не виновата в их гибели.

— Моя тетя… Теперь я понимаю, что она пропала не просто так, — процедила Ирис. — Мои родители погибли во время Падения, когда мне было всего полтора года. Лишь тетя Хельга выжила из родни. Она взрастила меня, не бросила в самое трудное время… Мы несколько лет жили в Эстляндии, но жизнь там становилась все хуже и хуже. Тогда мы мигрировали в Усть-Корсу, до которой добраться было не так и сложно. Но в один момент на меня положила глаз Семья, о которой я ничего не знала-знала. Они предложили мне стать героиней: оплатить дорогую подготовительную школу и всячески поддерживать. А кто в подростковом возрасте не мечтал стать героем? Однако тетя Хельга была против. И в один день она просто исчезла. Теперь я начинаю осознавать, что это Он причастен к ее пропаже…

— Так вот как он набирал народ раньше? Соболезную. Паук и мне жизнь попортил изрядно, хотя тебе пришлось терпеть его намного дольше.

— Если бы… я была сильнее, то смогла бы рассказать окружающим о сволочной натуре моего приемного отца…

— Ты и так сопротивлялась сильнее остальных — даже не полетела мстить за хозяина. Поверь, избавиться от влияния умелого Псиона, пока он жив, практически невозможно без помощи со стороны.

Ирис покачала головой, словно бы отвергая мои слова утешения:

— Я творила ужасные вещи, после которых невозможно смотреть людям в глаза. Ужасные вещи… творили и надо мной.

Я сузил глаза:

— Он приставал к тебе?

— Отец? Нет. Он предпочитал смотреть… — с трудом выдавила Ирис. Из ее больших фиолетовых глаз покатились крупные слезы. — Воспоминания… Я не хочу, чтобы они возвращались! Не хочу! Почему они продолжают мучить меня?! — выкрикнула девушка, поднявшись на ноги.

Слезы скатывались по ее подбородку, капали вниз с высоты и застывали где-то в полете, превращаясь в маленькие кристаллики льда.

— Все наладится, Ирис. Все будет хорошо, — проговорил я, нахмурившись.

Истерика девушки могла привести к нехорошим последствиям.

— Ничего уже не будет хорошо! Ничего, понимаешь! — бросила она на меня короткий взгляд, полный ненависти. — Я не смогу никогда забыть, как нас заставляли участвовать в этих отвратительных… сходках. Оболваненные люди совокуплялись словно дикие животные. А Он смотрел и наслаждался! Я не хочу об этом помнить! Хочу снова все забыть!

— Все наладится, милая. Боль стихнет, — проговорил я проникновенным тоном.

Не стоило мне спрашивать и ворошить неприятные воспоминания.

— Он еще всегда объявлял «блюдо дня». Знаешь, что это?

— Уже не важно…

— Нет, я скажу! Когда ты подчиняешься чужой воле — это одно. Но когда с твоего разума вдруг снимают все путы, и ты осознаешь весь ужас, всю безобразную отвратительность ситуации… Когда ты плачешь и просишь прекратить, но болванчики крепко держат тебя… Не существует слов, чтобы описать то состояние непрекращающегося кошмара, в котором ты пребываешь! Жаль, что Ему хватало ума не проводить подобные игры с суперами. Уж я бы его поджарила до хрустящей корочки-корочки! — заявила она агрессивно, но затем поморщилась. — Дерьмо! Часть меня все еще жаждет подчиняться Ему и выполнять все приказы. Другая часть хочет, чтобы он подох мучительной смертью. Мою голову разрывает на части!

— Я могу помочь тебе и ускорить процесс вывода пси-закладок…

— Теперь ты понимаешь, почему Опал решила уйти? Мы уже не люди, Песец, — горько произнесла девушка. — Мы испорченные, опороченные куклы. Ненавидимые всеми марионетки, место которым на свалке.

— Это не так, — покачал я головой.

— Я больше не могу, — закрыла она глаза. — Прости…

— Стой! Кшерданг! — выкрикнул я, не успев схватить Ирис.