Бремя императора - Иар Эльтеррус

– Там посмотрим! – Храт не заметил, что его глаза стали алыми от ярости, в руках сами по себе появились того же цвета картаги. – Меня не так просто убить! Не верю вам, не могли старейшины моего народа предложить мне совершить подлость!

– Угрожаешь? – насмешливо оскалил клыки Хранитель Очага, однако в его устремленных на пылающие алым огнем мечи глазах виден был откровенный страх. – Убирайся, предатель!

У Храта на мгновение закружилась голова и он оказался совсем не там, где был только что.

В глазах темнело, ноги подкашивались, рана на боку болела так, что Энет едва сдерживался, чтобы не заплакать. После неожиданного падения в яму с кольями ему стало совсем плохо. Сейчас юный граф использовал последние резервы жизненных сил, не представляя как станет драться, если придется. От стрел он еще кое-как отбивался, да и то не ото всех, две или три торчали в спине, вонзившись, по счастью, неглубоко. Но оптимизма новые раны не добавили. Отнюдь. Впереди показалось пятно света. Энет остановился, с недоумением посмотрев туда. Что это? Очередной «приятный» сюрприз? Похоже. Единый, как же все это надоело! Уже не верилось, что выйдет живым из этой кошмарной пирамиды. Граф поковылял дальше и внезапно вышел в огромный зал, заставленный бесчисленными стеллажами с книгами. Он в недоумении остановился. Библиотека? Здесь?

– Добрался, касатик мой, ой, добрался! – раздался неподалеку чей-то кудахчущий голос. – Слава тебе, Создатель! Ой, как же долго я тебя поджидал, ой, как же долго. Устал ждать-то!

Из-за ближайшего стеллажа выскочил белый, как лунь, сухонький старичок и бодро засеменил к Энету, опираясь о суковатую палку. Он казался каким-то запорошенным, пыльным, пролежавшим все это время (а какое время?) в забытом всеми древнем сундуке. Граф с недоумением посмотрел на него. Это еще что за явление?

– Исполнилась твоя заветная мечта, исполнилась, касатик… – волновался старичок, наворачивая круги вокруг юноши.

– О чем вы? Какая мечта?

– Как это, какая? А попасть в библиотеку, где все знания мира запрятаны?! Не мечтал, скажешь? Вот ты сюда и попал, касатик, вот и попал. Все здесь, все, чего душенька пожелает. Даже писания самого Элиана имеются! Только тебя и жду! Старый я! Устал. Ученик нужен. Хранитель библиотеки!

Энет замер. Единый Создатель! Он попал в ту самую легендарную библиотеку, где хранились погибшие и ненаписанные книги всех времен и народов? Сколько сказок, сколько легенд, сколько глупых россказней о ней ходило. Каждый настоящий книжник или ученый в мире мечтал когда-нибудь попасть сюда и вдоволь порыться на бесчисленных полках. Понятно, что мало кто осмеливался говорить вслух о том, что верит в существование великой библиотеки, не хотелось выставлять себя на посмешище, но втайне… Да, втайне мечтал каждый. Энет не составлял исключения. Он застыл, зачарованными глазами пробегаясь по корешкам книг, свиткам пергамента, деревянным табличкам, клинописным глиняным плитам. Даже раны были мгновенно забыты. Книги, Единый, сколько книг!

– Идем, касатик, идем! – продолжал волноваться старичок, таща ошеломленного юношу за руку куда-то в глубину зала. – Ларта попьем, поговорим. Тебе теперь спешить некуда, пришел уже.

– Как это некуда? – оторопел Энет. – А испытание?!

– Да на кой оно тебе, – отмахнулся библиотекарь. – Не надо оно тебе. Книги! Посмотри сколько книг!

Юноша посмотрел. Впечатлило. Настолько впечатлило, что захотелось немедленно зарыться в каталоги и перебирать, перебирать, перебирать книгу за книгой.

– А… А правда, что здесь рукописи Элиана Завоевателя есть? Вы не лжете? Разве он писал что-нибудь?

– Да чего ж мне тебе брехать-то, касатик? – удивился старичок. – Незачем оно мне. Щас покажу.

Он поковылял куда-то за стеллажи и вскоре вернулся с огромной, походящей на амбарную книгой. Положил на стол неподалеку, сдул пыль с обложки и открыл.

– Ходь сюды, касатик!

Энет нерешительно подошел. Книга вызывала уважение одним своим древним видом. А когда юноша бросил взгляд на первую страницу, у него затряслись руки. Почерк Завоевателя, угловатый, необычный нельзя было спутать ни с каким другим. Никто больше так не писал. Ни до, ни после. Он посмотрел внимательнее и едва не задохнулся. Дневник первого императора! Единый Создатель! Дневник! Можно узнать всю правду до последнего слова, а не жалкие ошметки. Энет буквально вцепился в книгу, глаза его пылали лихорадочным огнем, руки тряслись. Однако старичок оказался проворнее и выхватил свое сокровище из-под самого носа юноши, спрятав за спину.

– Э-э-э, нет, касатик… – хитро прищурился он. – Э-э-э, нет. Ты попервах выбери чаво тебе важнее, а тама читай скоко влезет.

– Что выбрать? – удивился граф.

– Как чаво? Али бушь моим помощником тута, тады читай. Али испытание свое дурное, тады иди себе. Неча живым тута делать, не для вас оно.

– Так вы мертвый? – побледнел Энет.

– А то как же! – мелко захихикал старичок. – А то как же, касатик! Давно мертвый, третью тыщу лет уж. Но и живой.

– Это как? – растерялся юноша.

– Так. Ты думай, думай, оно полезно.

– Мне тоже умирать придется?

– Придется, придется, – суетливо закивал библиотекарь, ехидно скалясь. – Да ты не боись, оно не больно. Глазки прикроешь, я Слово скажу, и усе. Сядешь и читать бушь хоть до посинения. Спать не надо, есть не надо. Ничо не болит никода. Благодать!

– А как же ребята?

– Да плюнь ты на них, – посоветовал старичок. – Сдались они тебе! Дурачье дурачьем.

Дурачье? Может, и так. Только вот вспомнилось, как Храт тащил его на себе, ворчал, но тащил, а потом осторожно массировал, помогая ожить. Заботился, как о малом ребенке. Вспомнились совместные с Санти шкоды и забавы, за которые не раз влетало от отца, наставников и императора. Впомнились загадочные глаза Тинувиэля и его невероятный голос. А главное, Лек. Если бы не он, то Энета давно и на свете не было бы. Одно за другим перед юным графом проходили лица друзей. Внезапно показалось, что он стоит на опушке леса, постепенно врастая ногами в землю, а от него вдаль уходят израненные, измученные четверо. Энет зовет их, но они не слышат, они уходят все дальше и дальше. А ведь они правы, что слушать предателя? Ведь если он останется, то это именно предательством и будет. Ничем иным. Стоят ли такой цены все знания мира? Юноша прикусил губу и медленно, отрицательно покачал головой. Нет, не стоят. Нет ничего, за что стоило бы уплатить цену предательства. Разве что за жизнь тех самых друзей. Он тоской окинул взглядом бесконечные книжные полки, закусил губу, отвернулся и направился к выходу.

– Ой, и дурак же ты, касатик, ой, и дурак же… – с сожалением бормотал в спину уходящему юноше старичок, семеня следом. – Хоть бы подумал чуток, а то сразу…