Восточный круиз - Владимир Синельников

В одно мгновение в зале наступила полная тишина, еще секунду назад разрываемая воплями и звоном сталкивающегося оружия. С той стороны, где нападавших встретил ифрит, тянуло запахом горящего мяса, вызывавшего такую неуместную в данной ситуации ассоциацию с шашлычной.

– А где наш любезнейший проводник? – оглянулась вокруг Мириам, принявшая свой обычный вид.

И в этот момент раздался душераздирающий визг, резанувший по натянутым нервам. Из того прохода, откуда мы ступили в зал-ловушку, пятясь, вывалился неумолчно визжащий Садхи. А за ним вынырнул силуэт Беса с пылающими зловещим багровым светом глазами. За наше не столь уж продолжительное путешествие Бес здорово подрос и сейчас был что-то около метра с не­большим. Согласитесь, когда на тебя из мрака неожиданно выныривает такая летучая мышь-переросток, да еще обильно уснащенная рогами, когтями и клыками, и у более выдержанного человека может поехать крыша. Что уж говорить о нашем подлеце-проводнике.

Я поймал Садхи за шиворот и дал ему хорошего тумака, от которого он мгновенно замолк и отлетел к ногам Ли, вытиравшей клинок об одного из поверженных бан­дитов. Девушка вскинула кисть с зажатым клинком, целя предателю в горло.

– Стой! – Я притормозил Ли, готовую лишить жизни эту никчемную личность. – Надо бы с ним переговорить.

Ли приостановила движение клинка, а Садхи рухнул мешком у ее ног и забился в истерике. Мириам перехватила проводника и мигом его успокоила, нанеся несколько увесистых пощечин по физиономии. А то, что они очень даже увесисты, мне довелось испытать на собственной шкуре при первой встрече с прекрасной джинной.

– Заткнись, мразь! – прорычала она в выпученные от страха глаза проводника.

– Скольких ты уже таким образом спровадил на тот свет? – вступил в разговор я, боясь, что от методов допроса джинны несчастный окончательно тронется умом.

– Говори! – подтвердила мои полномочия Мириам, основательно встряхнув проводника.

– М-м-м, – с его трясущихся губ могли слетать в этот момент лишь бессмысленные звуки.

– Мириам, отпусти его! – скомандовал я. Джинна с неохотой разжала руки. Садхи проворно отполз от нее и уткнулся мне в ноги.

– Я все скажу, господин! – взвыл он, обнимая мои сапоги. – Только не убивайте меня!

Из его рассказа выяснилось, что Садхи состоял в шайке, занимавшейся грабежами заезжих купцов и путеше­ственников. Причем бандиты старались делать это так, чтобы жертвы бесследно исчезали. Одним из способов и была пресловутая экскурсия в недра гор, изрезанных, как сыр мышами, старыми выработками, после которой жертвам уже никогда не доводилось увидеть солнца.

– А теперь, подонок, мы продолжим экскурсию. – Я наблюдал, как возвращается к жизни совсем уж было с нею распрощавшийся проводник.

– Н-н-о к-к ч-чему в-вам она? – Он все еще заикался. – Т-тут все равно ничего интересного нет.

– Ты ошибаешься, – я ласково похлопал его по щеке. – Именно сейчас и начинается самое интересное.

– Что? – недоуменно взглянул он на меня.

– Мы отправимся к шахскому дворцу, а ты нас туда любезно проводишь…

– Нет! – выкрикнул он. – Я не пойду туда!

– Почему? – все так же ласково спросил я.

– Оттуда почти никто не возвращался! В нижние ярусы уже давно никто не суется!

– А в верхние?

– Они обрушены и замурованы.

– Тогда, не обессудь, придется идти низом.

– Нет! – опять выкрикнул он. – Я не хочу встречаться с теми, кто там обитает!

– А тебя никто и не спрашивает, – просветил я его. – Или ты ведешь нас туда, или остаешься здесь. Навсегда. Выбирай. В первом случае у тебя будет шанс продолжить свою никчемную жизнь.

– Но мы все погибнем!

– Помнится, ты, рассказывая о нижних ярусах, упомянул слово «почти».

– Это были маги, а не обычные люди, но и они вернулись не все.

– И мы, как видишь, не совсем обычны…

Наш поход длился, по моим подсчетам, уже где-то порядка четырех часов. Горы действительно оказались пронизаны огромным количеством выработок, первые из которых проложили, наверное, еще земляки Ли, пришедшие в эти места за драгоценным металлом. По некоторым ходам могли пройти свободно, не сгибаясь, до двух человек в ряд, по другим еле-еле удавалось протиснуться боком, обдирая одежду о выступы горной породы. Я с ужасом думал, что впереди нас ждут проходы, в которых придется протискиваться не иначе как ползком. Такое вполне вероятно. У меня был знакомый, помешанный на поисках золота и камней и изъездивший ради этого почти весь тогдашний великий и могучий «союз нерушимый республик свободных». Так вот он рассказывал, что на него произвели наибольшее впечатление (не в смысле красот природы – смотреть там было не на что) как раз древние китайские разработки золотоносных месторождений. Он не раз застревал в ходах, пробитых щуплыми и невысокими жителями Востока, и выбирался из таких ситуаций только чудом. Находил ли он что-нибудь стоящее – не знаю, но на жизнь и такое своеобразное хобби, видимо, хватало. Я смотрел на атлетического сложения ифрита, ненамного уступающую ему в росте Мириам… Пожалуй, попадись нам подобный ход, реальную возможность проскочить его имели только Ли и Бес. Беса, кстати, сегодня было не узнать, начиная с того, что утром он мужественно отказался от обычной порции вина, попросив заменить его маленькой толикой крови, и кончая тем, как он – единственный – проследил, чтобы наш шельма-проводник не слинял от нас, воспользовавшись занятостью экскурсантов с его ближайшими подельниками. Теперь голем шествовал вторым в нашей цепочке, сразу вслед за проводником, у которого вызывал наибольший ужас своей несколько своеобразной внешностью. За ним мерно передвигал длинными ногами ифрит, потом я, а замыкали отряд Мириам и Ли.

– Макс, – раздался позади меня голос Мириам. – Если «оттуда почти никто не возвращается», каким образом этот пройдоха узнал дорогу?

– Мне это тоже становится интересным, – ответил я на ходу.

– Так давай его расспросим, пока не слишком поздно.

– Что ты имеешь в виду?

– Надо вытрясти из него хотя бы примерную карту, – ответила джинна. – Тогда мы не будем завязаны на этого мерзавца и не придется в случае опасности оберегать его никчемную жизнь в ущерб остальным…

– Это было бы неплохо, – согласился я. – Вот только еще кто бы определил: когда он будет врать, а когда скажет правду…

– Предоставь это мне, – хмыкнула джинна. – Я как-нибудь разберусь в откровениях этой мрази.

В первом же помещении, где все смогли более или менее свободно разместиться, я объявил привал. Ли извлекла из котомки вяленое мясо, хлеб, вино, и мы приступили к завтраку при мерцающем свете «живых огней».