Том 6. Волей-неволей. Скучающая публика - Глеб Успенский

Оттоманская порта. — Речь идет о Восточной войне 1853–1856 голов.

…Николай Первый потребовал ключи от Ерусалима… — Речь идет о требовании предоставить православной церкви право владеть ключами от Вифлеемского храма в Палестине. Отказ турецкого султана послужил внешним поводом к разрыву дипломатических отношений между Россией и Турцией и дальнейшему обострению международных отношений. В Восточной войне 1853–1856 годов против России сражались Турция, Англия, Франция и Сардиния. По мирному договору 1856 года (Парижский трактат) Россия лишалась права иметь военные крепости на Черноморском побережье и морской флот в Черном море.

Опять эта самая оттоманская порта чудить начала. — Речь идет о русско-турецкой войне 1877–1878 годов.

Очерки*

Включив в данный раздел очерки, рисующие разлагающее влияние капитализма на общественную и личную жизнь людей, Успенский создал образы новорожденного русского буржуа и интеллигентов, которые, в силу своей материальной зависимости, становятся пособниками эксплуатации и ограбления деревни.

Буржуй*

Печатается по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Впервые очерк с подзаголовком «Летние воспоминания» напечатан в «Русской мысли», 1885, № 10. С исправлениями включался в Сочинения писателя, в раздел «Очерков».

Редакция «Русской мысли», опасаясь цензуры, часто сама урезывала текст произведений Успенского. В связи с этим он писал Н. Н. Бахметьеву 10 сентября 1885 года: «Корректуру моей статьи прошу прочитать Вас. Прошу также, чтобы без цензурных оснований сотоварищи Ваши по редакции не выбрасывали того, что им не нравится. Лично могут не нравиться и мне ихние произведения» (Г. Успенский. Полное собрание сочинений, т. XIII, стр. 472).

…буржуа… заимствую это слово из какой-то повести Тургенева… — из романа «Новь», где буржуа назван купец Фалеев.

«Дохнуть некогда»*

Печатается по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Рассказ, входивший в цикл «Очерки русской жизни. (Наблюдения и компиляции)», впервые был напечатан в «Русской мысли», 1885, № 8. Входил с исправлениями в Сочинения писателя, в раздел «Очерков».

В 1903 году цензура запретила отдельное издание «Дохнуть некогда», указав, что созданная Успенским «картина мужицкой нищеты и беспомощности, а также описание способов получения от голодающего населения недоимок являются совершенно недопустимыми в дешевом народном издании».

…штундисты, менониты, молокане, баптисты… — наименования различных сект, быт и социальные воззрения которых интересовали писателя.

Нобель. — В 1874 году было организовано товарищество братьев Нобель для разработки русских нефтяных месторождений.

«Один на один»*

Печатается по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Очерк, входивший вначале в цикл «Безвременье», был опубликован впервые в газете «Русские ведомости», 1885, № 272 от 3 октября. С сокращением текста и видоизмененным концом включался в Сочинения писателя, в раздел «Очерков».

В цикле «Безвременье» Успенский показывает, какие бедствия капитализм несет трудящимся массам.

Посылая редактору «Русских ведомостей» В. М. Соболевскому пятый очерк цикла «Безвременье», Успенский писал в конце сентября 1885 года: «Из этой статейки вы увидите, какая обширная тема может лечь в основание Безвременья. Этот очерк и будет основанием, даст возможность вполне понять суть времени, и я буду продолжать, если только очерк пройдет» (Г. Успенский. Полное собрание сочинений, т. XIII, стр. 480).

В этом же письме Успенский просил заменить слово «колесцо» словом «колесико». Однако, исправляя текст очерка для своих Сочинений, Успенский не внес в него этого исправления.

Очерк о нравственном одичании людей как результате неслаженной работы общественного организма был напечатан в цикле «Безвременье» и оказался в нем последним.

Освещение аграрного и рабочего вопросов в этом цикле привлекло внимание цензуры. В донесении Московскому цензурному комитету указывалось, что статьи Успенского, опубликованные в августе и сентябре, «мрачными чертами рисуют положение масс народных, в поисках за насущным куском хлеба покидающих места своей оседлости и уже сердитых, и с коими ухо нужно держать востро». Цензор считал, что статьи писателя опаснее других материалов газеты и потому «заслуживают большего внимания, чем те, кои посвящены общей государственной политике и отдельным мероприятиям правительства».

Видимо, по цензурным соображениям, Успенский не решился включить цикл «Безвременье» в полном составе в собрание сочинений.

…позволил себе характеризовать словом «безвременье». — Эта характеристика была дана писателем в первом очерке цикла «Безвременье».

Примечания

1

Стих Я. П. Полонского.

2

Дуазо (франц. d'oiseau) — птицы. Фельдшер употребляет в искаженном виде известное французское выражение «с птичьего полета» (à vol d'oiseau).

3

Стр. 213. (Прим. автора.).

4

Обращаем внимание читателей на «Записки южнорусского крестьянина», напеч. в журн. «Устои» 1882 г. (Прим. автора.)

5

Слова эти относятся к недавнему прошлому. (Прим. автора.)

6

Доброе имя (франц. renommêe).

7

До свидания! Благодарю! (франц. Au revoir! Merci!).

8

В коротких словах содержание процесса таково: бедный провинциальный писарек Пищиков случайно знакомится и женится на богатой девушке (девическая ее фамилия Сан-Венсан), благовоспитанной, образованной, что никак нельзя сказать о самом Пищикове. Вскоре после свадьбы Пищиков уезжает на жительство в деревню, и вот здесь стал совершенно обеспеченным человеком, что для грубой и дикой натуры Пищикова могло означать — полное освобождение от всяких общественных обязанностей (а это, к сожалению, как увидят читатели, оказывается делом вполне возможным); он начинает жить исключительно своими личными интересами и прихотями, в числе которых зерно ревности к добрачной жизни жены дает ему право проявлять относительно ее свои дурные, жестокие инстинкты. В настоящем очерке я опускаю только процесс развития в Пищикове этих жестоких инстинктов, то есть не говорю ничего о том, как от грубых слов и ругательств дело дошло до побоев, а от побоев — к драке, к увечью, к всенародному посрамлению жены, и т. д. Ужасного конца этих жестокостей вполне достаточно для того, чтобы читатель был потрясен и подавлен злодейством, и нет никакой надобности усиливать это подавляющее впечатление пересказом подавляющих подробностей. Все существенно важное для понимания этого ужасного дела читатель найдет в настоящей заметке: узнает, кто такой был Пищиков, кто такая была его жена, как они сошлись и т. д. (Прим. автора.).