Григорий Распутин. Тайны «великого старца» - Владимир Хрусталев

Таковыми изображают размышления “Петрограда”. В общем – союзники совершают по этим планам две подлости: обчищают воевавшую за них Бельгию и уничтожают самостоятельность Сербии и Черногории. Эта последняя подлость особенно падает на Россию.

Германии предлагают также подлость – выдать и отчасти предать своих союзников – Австрию и Турцию.

Специально Россия – остается навсегда беззащитной с Черного моря и утрачивает навсегда свои “миссии” по Славянскому делу и по Ближнему востоку, как уже погубила свои виды на будущее на Дальнем Востоке.

Выигрывает много Англия и отчасти даже Франция. Германии предоставляется готовиться к новой войне. Россия, как всегда, – остается в дураках, и в сущности, последний раз в жизни, так как после этого ей, конечно, уже остается только постепенно разлагаться и стать новой Турцией – “больным человеком”.

Какое чудо может нас спасти, если в Петрограде уже начинаются такие размышления об условиях мира? Вероятно, такого чуда и не будет – ниоткуда его даже немыслимо ожидать. Посему, вероятно, мне в ничтожных остатках моей жизни суждено было дожить до начала конца России.

У меня было предчувствие: если мы будем биты в Японскую войну, то значит – начнется конец России! Это предчувствие, по-видимому, должно оправдаться.

Мог ли кто-нибудь, самый отчаянный пессимист, вообразить этот ужас при Императоре Александре Третьем? Это – кошмар, но это действительность. А почему? Потому что Александр III объединил элементы жизни России и этим повысил жизненность нации. Но после него наверху стали объединять элементы разложения, и в 20 лет жизненные элементы заглохли и иссякли. Что они действительно иссякли – это ясно каждому. Почему произошла эта перемена? Потому что тогда старались в стране дать силу и влияние умнейшим, сильнейшим, а после Александра силу и влияние стали получать элементы толпы, конечно, «интеллигентной», но от этого еще более зловредной в смысле разложения страны.

И вдобавок – что самое ужасное – во всем этом ясно видна Рука Промысла, допускавшая все ничтожное, устранявшая все умное и сильное. Что поделаешь, если над нами тяготеет такое осуждение, уж именно Высочайшее?» (Дневник Л.А. Тихомирова. 1915–1917 гг. М., 2008. С. 221–223.)

В это время протопресвитер Г.И. Шавельский находился в Москве, о чем позднее делился воспоминаниями: «В субботу, 16 апреля, я посетил вел. кн. Елизавету Федоровну и долго беседовал с нею. Она не скрывала своего беспокойства из-за распутинской истории и очень одобряла, что я переговорил с Государем». (Шавельский Г.И. Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота. Т. 2. М., 1996. С. 21).

Императрица Александра Федоровна приняла 17 апреля в Александровском дворце губернатора Тобольска Николая Александровича Ордовского-Танаевского, который позднее делился воспоминаниями о Высочайшей аудиенции: «Вызван в Царское Село к 5 часам, на аудиенцию к Государыне императрице. <…>

Еду просить от лица населения Тобольской губернии осчастливить губернию и меня как губернатора присутствием на канонизации нового Святителя, митрополита Иоанна Максимовича Тобольского и всея Сибири чудотворца. И принять гостеприимство у меня в доме. Попутно напомнить о намеченной с 1913 года канонизации святого чудотворца, мученика боярина Михаила Никитича Романова, замученного в лихолетье в деревушке Ныробке, Пермской губернии, родного дяди царя Михаила Федоровича Романова. <…>

Прием затянулся на 1 ч. 40 мин. Государыня держала себя как со старым знакомым, гораздо проще, чем первые два раза, при Государе. Приглашение на канонизацию отклонила за себя, за Государя и за детей.

– Очень далеко, разлучаться не хотим, а Государь если и отрывается от фронта, то редко. <…>

Взгляд Ее упал на мою книжицу “Ныроб. 1613–1913 г.”.

– Да, кстати! Кончится эта небывалая война: мы и союзники будем готовы к 1917 году вполне. Общим усилием враг будет сокрушен окончательно, и тогда осенью 1917 г. мы всей семьей поедем в Пермь – повесить доску на стенку дома, где был император Александр I, и в спальне освятим Вашу, ныне временную, церковь. Вызовем Вас. Вместе проедем на канонизацию предка Михаила Никитича Романова. Затем в Верхотурье, поклониться св. мощам Симеона Чудотворца, и потом в Тобольск, к святителю, на канонизацию которого Вы приглашаете. Остановимся у Вас в доме, но не вздумайте выселяться, поместимся все, в тесноте, да не в обиде. Губернаторы любят летать с места на место – ждите нас и тогда.

Государь подумает, куда Вас взять. Мы окружены лжецами, изменниками, думающими лишь о себе и о собственных выгодах. Вы – счастливое исключение, нам известно, что в 1912 и в 1915 годах Вы пренебрегли громадными окладами и спокойной службой, не боясь клички “распутинец”! Да, кстати, мне говорили, что Вы не желаете, чтобы Григорий Ефимович Новых был на канонизации в числе близких моих дам, которые собираются ехать. Почему? – Очень взволнованный голос. – Вы третий раз у меня. Впечатление прямого, откровенного человека, такие же отзывы от других. Скажите же прямо, откровенно, неужели Григорий Ефимович – то, что про него толкуют наши враги? Неужели же мы, Самодержцы, и я, как страдающая о болящем сыне мать, не смею допускать, да еще и не часто, к себе того, кто приносит сыну помощь?!

– Ваше Императорское Величество, Вы и Государь, конечно, вправе допускать к себе всякого верноподданного. Я знаю Григория Ефимовича с 1900 года, когда впервые ночевал у него с моим 15-летним сыном и курьером, направляясь в Тобольск. Знаю все, что говорят, и много больше. Верно, он – почти безграмотный мужик, типичный сибиряк, но глубоко верующий в Бога человек и наипреданнейший верноподданный Вашим Величествам. Но я все же дерзаю просить теперь не настаивать на его приезде в Тобольск на канонизацию!

Кратко – почему. За ним хотя и много грехов, но и много страданий. Чем грешнее человек, чем больше ему надо молиться у св. мощей чудотворца, и пусть это он делает почаще. За ним охотятся вовсю. Давно ли был ранен тяжко, смертельно, Бог спас его. Значит, он нужен. Я жду большого скопления совершенно чужих людей со всей Сибири. Охранять от легко подкупаемых людей мудрено. Усиленная охрана – лишний козырь в руках нападающих и клевещущих на Особы Ваши, для меня Священные. Может у св. мощей пролиться кровь. Я сам ему это и сказал. Его семью я пригласил лично, моими гостями, и они будут!

Молчание. Мы почти у дверей.

– Еще вопрос: Вы просили аудиенцию у Государя. Будете приняты 23 апреля в 6 ч. дня, как сегодня, никого не будет. Вы согласны высказать все-все, хорошее и дурное, что знаете о Григории Ефимовиче Новых, вполне ясно и откровенно?

– Будет тяжело, но – долг исполню.