Возвращение короля - Джон Толкиен

Путешественники остановились. Фродо грустно вглядывался в туман.

— Я бы очень хотел увидеть Старого Тома, — проговорил он.— Интересно, как ему живется.

— Отлично, как всегда, за это я ручаюсь,— сказал Гэндальф.— Он живет без забот, и наверняка знать не хочет, где мы были и что видели. Пожалуй, из всех ваших приключений его могла бы заинтересовать лишь встреча с энтами. Может быть, придет час, когда ты сможешь его навестить. Но сейчас я бы на твоем месте не тратил ни минуты и спешил домой, а то вы не успеете переехать через Брендидуим и ворота на мосту закроют.

— Но там нет никаких ворот! — воскликнул Мерри.— Чего же закрывать? Возле Бакбурга есть ворота, но меня там всегда пропустят.

— Скажи лучше «не было»,— ответил Гэндальф. — Да, год назад на этой дороге действительно не было ворот, а сейчас есть. И даже у Бакбургских ворот ты встретишь препятствия, о которых не подозревал. Но преодолеть сумеешь, в этом я не сомневаюсь. До свиданья, друзья! Мы расстанемся не навсегда, и я пока не говорю «прощайте». До свидания!

Маг повернул Серосвета и съехал с дороги.

Жеребец легко перемахнул через зеленый вал, насыпанный вдоль Тракта и поросший травой, Гэндальф что-то крикнул ему, и Серосвет вихрем помчался на юг, к Могильникам.

— Вот и снова нас четверо, как в начале нашего похода,— сказал Мерри.— Всех друзей оставили в пути, одного за другим. Подумаешь — так будто все, как сон, прошло и постепенно развеялось.

— Мне кажется, наоборот,— сказал Фродо.— Здесь все настолько не так, что я будто сейчас начинаю смотреть сон.

Глава восьмая.

БЕСПОРЯДКИ В ХОББИТШИРЕ

Уже стемнело, когда усталые и промокшие путники подъехали, наконец, к Брендидуимскому Мосту и обнаружили, что дорога загорожена. С обеих сторон моста щетинились кольями массивные ворота. На противоположном берегу реки были новые двухэтажные дома с узкими прямоугольными окнами без занавесок, из которых шел холодный свет. Дома казались угрюмыми и чужими. На Хоббитшир это было очень непохоже. Потом они с удивлением услыхали звук рога и увидели, что свет в домах за рекой погас. Из темноты кто-то крикнул:

— Кто там? Отойдите от ворот. Сейчас все равно не войдете. Вы что, читать не умеете? Написано же: «Закрыто с захода до восхода солнца».

— Конечно, в темноте мы читать не умеем,— крикнул в ответ Сэм,— но если из-за этой вашей надписи хоббиты из Хоббитшира должны мокнуть под дождем в холодную ночь, я сейчас это объявление отыщу и сорву, чтобы его не было!

Хлопнула створка окна, лязгнул засов, из дома слева высыпала толпа невысокликов с фонарями. С противоположной стороны моста ворота открылись, несколько хоббитов даже перебежали через мост. При виде путешественников они, по-видимому, испугались.

— А ну, иди сюда, Хоб Сеногрыз!— закричал Мерри, узнав при свете фонаря одного из старых знакомых.— Что все это значит? Это же я, Мерри Брендибак! Что здесь делают порядочные баклендские хоббиты вроде тебя? Ты ведь был привратником у Отпорной Городьбы?

— Ой, батюшки! Господин Мерриадок, право слово, он, а одет, как рыцарь, и с оружием! — воскликнул хоббит с седеющей головой.— Тут говорили, что молодой господин погиб, заблудился в Старом Лесу. Вот радость-то видеть вас живым и невредимым!

— Если рад, так кончай таращить на меня глаза и отворяй ворота! — потребовал Мерри.

— Очень сожалею, господин Мерриадок, но этого не могу. У нас приказ.

— Кто приказал?

— Шеф из Торбы-на-Круче.

— Какой еще шеф? Ты хотел сказать — Лотто? — спросил Фродо.

— Он, он, господин Торбинс. Но надо говорить «Шеф».

— Да ну!— сказал Фродо.— Вообще, в этом что-то есть. Так он хоть не позорит нашу фамилию. Но, видно, пора, чтобы родственники им занялись и призвали его к порядку.

Хоббиты за воротами притихли.

— Лучше таких вещей не говорить; он может узнать,— сказал после паузы кто-то оттуда.— А если будете так орать, разбудите Шефову громадину!

— Мы его разбудим так, что он долго удивляться будет! — закричал Мерри.— Если это означает, что твой замечательный Шеф берет на службу бандитов из Глухоманья, то мы и вправду слишком задержались.

Он соскочил с пони и, увидев в свете фонарей объявление, содрал его с ворот и перебросил через них; хоббиты на мосту отступили, но ни один не подошел открыть ворота.

— Ко мне, Пин! Вдвоем справимся. Айда!

Мерри и Пипин перелезли через ворота. Хоббиты с моста удрали. Снова заиграл рог. Из большого дома с правой стороны вышла крупная фигура, хорошо различимая на фоне освещенной двери.

— Что за шум? — заворчал вышедший.— Кто посмел ломать ворота? Уматывайте отсюда, не то хребты вам переломаю, криволапые!

И вдруг он остановился, увидев блеск мечей.

— Билл Хвощ! — сказал Мерри.— Если через десять секунд ты не откроешь ворота, горько пожалеешь. Я тебя научу слушаться вот этим железом. Отворяй ворота и убирайся сам, чтоб я тебя больше не видел, подлый бандит, убийца с большой дороги!

Хвощ пригнулся, поплелся к воротам, отодвинул засов.

— Отдай ключ! — потребовал Мерри.

Но бандит швырнул ему ключ в лицо и нырнул в темноту. Когда он пробегал мимо пони, один из них заржал и лягнул его. Хвощ взвыл и скрылся в мокрой темноте. Больше о нем никто не слышал.

— Браво, Билл, умница! — похвалил лошадку Сэм.

— С вашим громадиной, таким образом, все ясно, — сказал Мерри.— Придет время, рассчитаемся и с шефом. Сейчас нам нужно где-то поспать, а раз вы, как я вижу, развалили трактир и вместо него выстроили эти гнусные дома, придется вам нас пустить на ночь.

— Простите великодушно, господин Мерриадок,— ответил, дрожа, Хоб.— Это запрещено.

— Что запрещено?

— Принимать приезжающих на постой, принимать пищу помимо отпущенной и вообще всякое такое, — сказал Хоб.

— Что тут происходит? — спросил Мерри.— Разве в этом году был неурожай? Мне казалось, что лето было прекрасное, и сбор с полей должен быть богатым.

— Год, вообще-то, был хороший,— ответил Хоб.— Урожай мы собрали обильный, но точно неизвестно, что с ним стало. Похоже, что он почти весь достался этим сборщикам и испольщикам, которые сейчас ходят по стране: все считают, меряют и растаскивают по складам. Оттуда назад ничего не возвращается. Они больше забирают, чем дают.

— Это все так гнусно, что у меня больше сил нет слушать,— сказал Пипин, зевая.— У нас в дорожных мешках есть кое-какая еда. Дайте нам комнату, чтобы было где голову приклонить. От комфорта мы давно уже отвыкли.

Хоббиты, охранявшие мост, не на шутку перепугались. Требование Пипина шло вразрез со всеми правилами, но никто не смел противоречить вооруженным путешественникам, из которых двое были, вдобавок, очень рослыми и сильными.